Fila vitae. Нити жизни - Наталья Николаевна Тимошенко
Опрос родителей Дарьи еще в прошлый раз показал, что девушка подрабатывала в каком-то сомнительном месте. На приличные работы ее, бывшую уголовницу без образования, зато с забитыми татуировками руками, не брали, поэтому она работала то грузчиком, то охранником в тех местах, где чистая совесть и биография не требовались. Конечно, охранять какие-то склады ее, воровку, точно не взяли бы, но стоять на входе в ночном клубе вполне можно было. Ни мать, ни отец не могли вспомнить, в каком именно месте она работала, но теперь Олег знал, что проверять.
Директор «Саванны» долго отрицал, что берет на работу людей без официального устройства, но, прижатый к стенке, в конце концов сознался.
– Оформлять с ними договоры – себе дороже. Тут они работают, а тут уже нет, а мне это каждый раз через налоговую проводить?
– О договорах подряда не слышали? – поинтересовался Олег.
Директор бросил на него злобный взгляд, и Олег видел, что ему есть что ответить, но он промолчал.
– Значит, Дарья Антонова у вас работала? Кем? Охранницей?
– Вроде того. Ее место было в той части клуба, где у девочек гримерки. Подвыпившие клиенты частенько хотят продолжения банкета, пытаются найти понравившуюся им стриптизершу, поэтому без охраны там никак. Раньше я мужиков туда ставил, но затем девочки стали жаловаться и на их приставания. Вот бабу и нанял. А то, что уголовница бывшая, так еще и плюс. Ей даже физическую силу не надо было применять, она только рот открывала, как мужиков будто ветром сдувало.
– И долго она у вас проработала?
– Да не, – директор почесал уже намечающуюся лысину. – Пару месяцев, три от силы. Вроде хорошо работала, и я не обижал. Платил каждую неделю, как договаривались. А потом просто не пришла и все. Так и не понял почему.
– Умерла она.
Директор посмотрел на него испуганно, и Олег заметил, что испуг этот не напускной: он на самом деле не знал о гибели Антоновой.
– Ох ты ж, – выдохнул он. – Неужели ширялась? Я не замечал. Наркоманов не беру.
– Да не ширялась, убили. Точно так же, как Амалию. Поэтому я и ищу между ними связь. Антонова родителям говорила, что в охране работает, а где, они не знали.
Директор закивал, мгновенно теряя враждебность. Больше из него слова клещами вытягивать не пришлось, сам рассказал, что девчонки-стриптизерши вроде бы дружбы с Антоновой не водили, но точно он не знает. Ему главное, чтобы клуб работал исправно, чтобы конфликтов на работе не случалось, а уж кто там с кем дружит, его не интересует.
Поговорил Олег и с «девочками». Те в один голос твердили, что с Дарьей никто из них, Амалия в том числе, близок не был.
– Она немного диковатая была, – делились стриптизерши, не отрываясь от дела. Каждая сидела возле большого зеркала, накладывая на лицо грим. Все они уже были в сценических костюмах, и Олег чувствовал себя либо в цирке, либо в курятнике: в зависимости от того, в какую сторону смотреть. – Молчаливая. Приходила, за порядком следила и уходила. Работу не пропускала, даже когда болела, пьяных мужиков к нам тоже. А большего от нее и не требовалось.
Вскоре Олег выяснил, что таким же образом Дарья вела себя не только со стриптизершами, но и со всеми сотрудниками клуба. Жалоб на нее не поступало, но к себе она никого не подпускала, и сама ни к кому не лезла.
А вот поговорить с соседкой Леры, Алиной Сармацкой, не удалось: она не так давно взяла отпуск за свой счет, а когда была на работе в последний день, вела себя странно. Была расстроенной и растерянной, сама на себя не походила. Руководству сказала, что у нее заболела бабушка. Отпуск ей дали.
Олег решил, что поговорит с ней дома. Сейчас у него был повод навестить сестер: в рамках опроса по делу об убийстве Дарьи Антоновой и Амалии Горовой. А там если вторая сестра дома окажется, то и на Нелли Коростаеву беседу выведет.
Выйдя из клуба, Олег взглянул на часы. Те показывали лишь начало десятого, до дома, где живут сестры, минут пятнадцать на машине. Еще вполне прилично наносить визиты. Припарковав машину, он невольно взглянул на окна Леры. Кухонное было темным, а в комнате горел свет, но плотно задернутые шторы не позволяли ничего рассмотреть.
Интересно, чем занята?
Олег тут же мотнул головой, выбрасывая из головы ненужные мысли. Ему-то какое дело? Нарочито быстро поднялся на третий этаж, не посмотрев на ее дверь. Было в его поведении что-то мальчишеское, Олег это осознавал. Но она младше на пятнадцать лет, у нее вроде кто-то там есть. И самое главное, Олег прекрасно понимал: она привлекает его умом и суждениями, но не телом. Никогда ему не нравились такие… как она.
На звонок в дверь долго никто не отзывался, хотя Олег видел, что в окнах нужной ему квартиры горел свет. Наконец за дверью послышались шаги, и девичий голос спросил:
– Кто там?
– Полиция, – коротко ответил Олег, вытаскивая из нагрудного кармана удостоверение.
Он готов был продемонстрировать его в глазок, но замок щелкнул и так. На пороге показалась худенькая бледная девчушка лет двадцати, с блеклыми, завязанными на затылке волосами и глазами испуганной лани. Судя по описанию Леры, Ева.
– Майор Павлов, – Олег все-таки ткнул ей в лицо удостоверение. – Алина Сармацкая дома?
Девушка, казалось, перепугалась еще больше, оглянулась назад, а потом кивнула.
– Я могу с ней поговорить?
Ева задумалась на несколько секунд, закусила губу, будто решая в уме сложную математическую задачу.
– Бабушка спит, – наконец сказала она. – Я скажу Алине, что вы ее ждете.
И прежде, чем Олег сказал бы, что на самом деле ему есть о чем поговорить с обеими сестрами, Ева захлопнула дверь. Что ж, придется ждать. Не колотить же в закрытую дверь, когда внутри отдыхает пожилой человек. Так-то почти десять, некрасиво. Для визитов еще допустимо, а вот для помех – уже нет.
Алина не торопилась. Олег вытащил из кармана сигареты и почти докурил до фильтра, когда дверь наконец снова открылась, выпуская на площадку вторую сестру. Несмотря на поразительное внешнее
