Положите ее среди лилий - Джеймс Хэдли Чейз
– Вот теперь мне понятно, зачем люди идут в пожарные, – сказал он, осторожно спускаясь по железной лестнице.
Внизу я увидел большой грузовик, подогнанный к зданию, а у самой лестницы стояла Паула. Она помахала мне.
– Все в порядке, Пэт, – крикнул я. – Выходи!
Когда Пэт присоединился ко мне, дверь в конце коридора с треском распахнулась: это вернулась медсестра. Она разинув рот смотрела на нас, на разрушенную стену, а потом принялась вопить.
Мы спустились по лестнице и сели в грузовик.
Паула уже сидела за рулем и, как только мы оказались в кузове, выжала сцепление, рванув прямо по цветочным клумбам.
Керман уложил Энону на дно кузова и теперь смотрел на нее.
– Какая конфетка, – сказал он, подкручивая усы. – Знал бы я, какая она хорошенькая, пришел бы раньше.
Глава пятая
1
Прожужжал зуммер, и платиновая блондинка с соблазнительными формами вышла из-за стола, обращаясь ко мне:
– Мистер Уиллет сейчас вас примет.
Она произнесла это так, словно находилась в церкви, а смотрела так, как будто стояла перед витриной нижнего белья от Иззи Джейкоба в городском универмаге «Каприз».
Завороженный ее походкой, я проследовал за ней из приемной в святилище. Она постучала в дверь изумрудно-зеленым ногтем, открыла ее, а затем поправила выбившийся локон, как это умеют только женщины, и произнесла:
– Пришел мистер Маллой.
Она отступила в сторонку, намекая, что можно входить. Я вошел.
Уиллет сидел за своим бескрайним столом и с недоверием изучал документ, похожий на духовное завещание. В его смуглых пальцах дымилась толстая сигарета с золотой полоской. Не поднимая головы, он рукой указал мне на кресло.
Платиновая блондинка удалилась. Я посмотрел ей вслед. У самой двери она умудрилась так повести бедром, что всколыхнулся подол ее блестящего шелкового черного платья. Я пожалел, когда дверь за ней закрылась.
Усевшись в кресло, я заглянул в собственную шляпу, пытаясь вспомнить, когда ее купил. Кажется, прошла целая вечность. Штамп производителя было невозможно разобрать. Я пообещал себе, что куплю новую, если сумею убедить Уиллета дать мне денег. Если не сумею, придется и дальше носить эту шляпу.
Так я размышлял, чтобы скоротать время. Уиллет, кажется, был полностью поглощен своими адвокатскими делами: вот портрет крупного юриста, делающего деньги. Я почти слышал, как доллары с шорохом сыплются в его банк.
– Сигарету, – произнес он вдруг рассеянно.
Не отрывая взгляда от стопки бумаг, которую держал в руке, он подтолкнул ко мне серебряную коробку.
Я взял из коробки одну толстую сигарету с золотой полоской и закурил: мне хотелось тоже почувствовать себя крупным дельцом, но не получилось. На вид сигарета оказалась куда лучше, чем на вкус, так обычно и бывает с сигаретами подобного сорта.
И вдруг, когда я уже собрался вздремнуть, Уиллет бросил стопку бумаг в ящик с документами, пододвинулся вместе с креслом и произнес:
– Итак, мистер Маллой, приступим. У меня через десять минут назначена другая встреча.
– В таком случае я лучше зайду как-нибудь после, – сказал я. – В десять минут мы не уложимся. Не знаю, сильно ли вы дорожите счетом Кросби, мистер Уиллет, хотя он должен составлять кругленькую сумму. Между нами говоря, я не удивлюсь, если вы больше не будете управлять этим счетом.
Это его ошеломило. Он мрачно взглянул на меня, смял наполовину выкуренную сигарету и перегнулся через стол.
– Что именно вы пытаетесь сказать?
– Вы хотите в подробностях или в общих чертах? – уточнил я. – И так и этак будет скверно, но в подробностях вы сполна ощутите весь кошмар положения.
– Сколько времени это займет?
– Полчаса, а возможно, и больше, ведь потом у вас появятся вопросы. Скажем, час или чуть больше. Но скучать вам не придется.
Он поджал нижнюю губу, затем потянулся к телефону и отменил три встречи подряд. Как ни досадно ему было, но он все-таки сделал это. Десятиминутная беседа с парнем вроде Уиллета должна стоить сотню баксов, а может, и больше – вам, а не ему.
– Начинайте, – сказал он, откидываясь в кресле. – Почему вы до сих пор не связывались со мной?
– Это тоже часть истории, – сказал я и бросил шляпу под стул (у меня возникло ощущение, что уже скоро я куплю новую). – Последние пять дней я провел в клинике для умалишенных.
Однако у меня не получилось так же запросто ошеломить его во второй раз. Он буркнул что-то, но выражение его лица не изменилось.
– Прежде чем я приступлю, – сказал я, – может быть, вы сообщите мне о состоянии банковского счета мисс Кросби. Вам удалось на него взглянуть?
Он покачал головой:
– Управляющий банком вполне резонно отказал мне. Если бы управляющий показал мне счет и об этом стало бы известно, он запросто мог бы лишиться клиента, а это большие деньги. Однако он сообщил, что деньги, выплаченные по страховке, были вложены в облигации на предъявителя и не попали на счет.
– Он не сказал, когда это произошло?
– Вскоре после утверждения завещания.
– Вы отправили мисс Кросби письмо с просьбой зайти к вам лично?
– Да. Она будет здесь завтра днем.
– Когда вы ей написали?
– Во вторник, пять дней назад.
– Она ответила письмом?
Он кивнул.
– Тогда я сомневаюсь, что она придет на встречу. В любом случае посмотрим. – Я стряхнул пепел в серебряную пепельницу. – Впрочем, это согласуется с теми выводами, к которым мы уже пришли. А теперь я лучше поведаю вам свою историю.
Я рассказал ему, что меня навестили Макгроу и Хартселл. Уиллет слушал, откинувшись на спинку кресла, и глаза его ничего не выражали. Он не проявил никаких эмоций, узнав о том, что меня избили. Это ведь случилось не с ним, так о чем ему переживать? Но когда я рассказал ему о появлении Морин, брови его сошлись к переносице и он даже побарабанил ногтями по краю стола. Вероятно, для него это была крайняя степень волнения.
– Мисс Кросби отвезла меня по горной дороге восточнее шоссе на Сан-Диего в свой дом. Она сказала, что это место принадлежит ей. Там довольно мило, если вам нравятся дома, которые стоят уйму денег и выглядят так, что не стыдно пригласить кинозвезд. Вы знали, что у нее имеется свой дом?
Он покачал головой.
– Мы сидели и разговаривали, – продолжал я. – Мисс Кросби хотела знать, почему меня интересует ее персона, и я показал письмо от Дженет. По неизвестной причине Морин сильно испугалась. Она не играла, испуг был самый настоящий. Я спросил, не шантажировал ли ее кто-нибудь в
