Совок 5 - Вадим Агарев
Изъяснялся я негромко и не более пяти-семи минут. Потом еще минут пятнадцать настойчиво задавал вопросы. Глядя с нарастающей тревогой на бледнеющую женщину. Вместо ожидаемого мной возмущения, она наоборот сжалась и поникла. Я вскочив, усадил Шевцову на свое место и по примеру ее дочери начал накапывать из пузырька прозрачную жидкость все в туже чашку. Прочитав этикетку, отметил про себя, что теперь знаю, как пахнет валокордин.
— Сколько капель? — опомнился я после одиннадцатой или двенадцатой, — Или, давайте, я скорую вам вызову?
— Двадцати хватит, — непривычно тихо ответила начальница городской торговли, — Не надо скорую! Ты уж, пожалуйста, сам за собой поухаживай, Сергей! — с кривой улыбкой указала она глазами на заварочный чайник.
— Да бог с ним, с этим чаем! — отмахнулся я и выключил конфорку, — Каким путем пойдем, Светлана Сергеевна? — я разбавил водой вонючие капли и подал чашку этой бедной, хоть и совсем небедной женщине.
Та выпила содержимое, даже не поморщившись и подняла на меня глаза.
— Что ты мне посоветуешь? — она глядела на меня больными растерянными глазами и мне её было жалко, — А, может быть ты ошибаешься, а, Серёжа? — спросила она с надеждой.
— Может и ошибаюсь! — не стал я упорствовать и пожал плечами, — Тогда, тем более, эту версию нужно проверить! А можно вообще заявить, что никакой кражи не было и отказаться от расследования. Но вы ведь женщина деловая и понимаете, что проблемы надо решать, а не заметать их под ковёр!
— Понимаю… — она тяжело поднялась и подошла к окну, — Я тебе почему-то верю, Сергей! — не оборачиваясь, тихо произнесла она, — Делай так, как считаешь нужным.
Отвечать я не стал. Набрав из-под крана все в ту же чашку, пахнущую аптекой, воды, я напился и вышел из кухни.
— Тебя мать зовет! — заявил я старшей Вике, прервав её занятие по раскладке вещей, — А ты останься, к тебе у меня разговор есть! — обернулся я к младшей.
Марина опустилась на кровать и встретила мой взгляд бесстрастным выражением своего симпатичного лица. Похоже, что девушка была не из робких и разговор с ней запросто мог не получиться.
Взяв со стола в руки элегантный, как рояль приемник «Океан-209», я повернул резистор громкости вправо. Аппарат тихо щелкнул и исправно зашипел. А когда я не торопясь погнал стрелку по шкале, то и заговорил на чьем-то нерусском наречии. Я довольно хмыкнул и поднял глаза на Марину.
— Давай, рассказывай, как ты свою мать и сестру обокрала!
Глава 19
Девушка дернулась, как от укола булавкой в задницу, и вылупила на меня свои глазищи. Большие и изумрудно-зелёные, которыми она, вне всякого сомненья, удалась в мать. Но надо отдать ей должное, в растерянности Марина пребывала недолго. Уже через несколько мгновений она смотрела на меня, словно настороженно-злобная кошка из угла, в который её загнали дворовые собаки.
— Это вы так пошутили, товарищ милиционер?! — девица смотрела на меня с вызовом, гордо задрав подбородок, — Если так, то извините меня, но юмор у вас ни интеллектом, ни тактом не блещет! — с нарастающей уверенностью на лице и в голосе отчитала меня юная нахалка.
Я какое-то время молча разглядывал её, раздумывая, с какой степенью жесткости буду колоть эту, не по годам способную, девицу. На её барственное «фи», с таким пренебрежительным образом выраженное в мой адрес, я реагировать не стал. Вместо этого, я громко позвал эксперта, который закончив свои ритуальные манипуляции, без дела томился в соседней комнате в обществе Шевцовой-старшей.
— Евсеич, составь компанию барышне, а я пока выйду минут на пять! — указал я на Марину, — Пока не вернусь, из комнаты её не выпускай!
Эксперт, выпятил губу, как бы показывая тем самым, что сторожить-догонять-хватать, это не его обязанность. Но артачиться не стал и поставив стул между сидящей на диване Мариной и дверью из комнаты, с достоинством уселся на нём.
Заглянув в гостиную, я в очередной раз зазвал хозяйку дома на её кухню для прояснения деталей. Светлана Сергеевна, судя по её реакциям на мои вопросы, непростую ситуацию обдумала и объективную реальность произошедшего приняла такой, каковой она сложилась. Евсеича я почти не обманул и, если задержался сверх оговоренных пяти минут, то совсем ненадолго. Минут на пятнадцать. Успев побеседовать не только со старшей Шевцовой, но и с её второй дочерью. По настоятельной просьбе матери, та поделилась со мной некоторыми обстоятельствами из личной жизни младшенькой. Мало того, я даже успел позвонить в отделение уголовного розыска РОВД и, на своё счастье застал там Гриненко. Мне удалось получить у него интересующую меня информацию. И пусть эта инфа не была исчерпывающей, но свет на вновь открывшиеся обстоятельства она всё же пролила.
— Спасибо, Анатолий Евсеевич, выручил! — поблагодарил я капитана, который был старше меня почти вдвое, — Ты иди, тебе там хозяйка чаю налить пообещалась и бутербродов нарезать!
— Ну, а мы тут с Мариной теперь сами управимся! — заговорщицки подмигнул я девушке.
Но та, очевидно, не была настроена управляться со мной и смотрела на меня исподлобья. Выглядеть она старалась равнодушной и видом своим беспокойства выражать не хотела. И это у неё неплохо получалось. Если бы не её длинные пальцы, нервно теребящие какую-то цветную тряпочку из летней одежды, то юноша в лейтенантских погонах ей бы поверил. Но пальцы её ходили ходуном, а лейтенант на её беду, не совсем и не во всём был юношей.
— Ты чего нахохлилась? Ты, наверное, думаешь, что я сейчас тебя вопросами тиранить буду? — с насмешливым сочувствием посмотрел я на сопливку, — Если так, то не надейся, я и без твоих признаний обойдусь! Хочешь, я тебе расскажу, как я буду доказывать твоё участие в краже? — тоном искусителя вопросил я.
Самая младшая из семейства Шевцовых удивленно уставилась на меня и я заметил, что она собралась было уже кивнуть на моё предложение. Но вовремя опомнилась и застыла. И даже рта не открыла. Н-да, способная дочурка растет у Светланы Сергеевны! И далеко пойдет. Если милиция не остановит. Её бы способности, да в мирную стезю перенаправить… Точно, обошла бы она тогда свою мамку в карьерном росте! Глядишь и в министры торговли пробилась бы..
— Вижу, что хочешь! — самодовольно ухмыльнулся я, — Только вслух сказать стесняешься. Но я следователь
