Судьба взаймы - Алла Холод
Андрей задумался.
– Ты, Андрюха, хорошенько подумай, чего ты хочешь. Если с твоим братом что-то случилось и в этом виноваты люди, на которых он работал, то что ты хочешь от них получить? Информацию? Исключено; если они не полные идиоты, то тебе никто ни в чем признаваться не станет. Если хочешь с ними воевать, ну или отомстить, то подумай хорошенько. Осознанное это решение или просто обида в тебе играет. Твой брат украл у них много денег, значит, они как раз в своем праве, и грубо лезть в их дела я просто не смогу. Тем более что Витя правильный человек и просто так ссориться с ним глупо.
– Ты имеешь в виду, ссориться из-за какого-то дурачка… – поправил его Андрей.
– Нет, я сказал именно то, что думал. При чем здесь дурачок твой брат или умница? Просто я считаю, что повода для войны тут нет.
– И даже на информацию я тоже рассчитывать не могу?
– Сам подумай, – отозвался Паша, – найдутся желающие подписывать себе приговор, если там и правда произошло что-то криминальное? Даже если и не произошло. Род своей деятельности они не афишируют, как ты сам понимаешь, у них там якобы консалтинговое агентство. И им привлекать к себе внимание органов вообще ни к чему. Им чем тише, тем лучше.
– Что же делать?
– Задачка не из простых, – согласился Лихой, – и так, не обдумавши, ее не решишь.
Вырваться с Витей за город было одно удовольствие, и Полкан наслаждался моментом. Хороший, новехонький «мерседес» легко летел по ладно сделанным дорогам, Витя не докучал разговорами. Одним словом, можно было спокойно продумать и предстоящий разговор, и вообще свои выводы, которые он успел сделать по делу. А Биг-Босс сейчас со «спецом», уж тот молчать не станет, будет строить из себя умника. Полкан вообще не понимал, зачем по сто раз ходить к сестре какой-то забитой соседки? Ясно же, что денег у нее нет. У него появилось стойкое ощущение, что если они что и упустили, так это поиски тайника, который мог оборудовать сам Эдик. Ведь у бабки он мог спрятаться сам, и это совершенно не значит, что туда же он отволок и сумки с купюрами. Где-то они лежат, их денежки. И в последнее время он все чаще стал об этом думать. Ведь если найти их, даже еще и без всякой помощи… Ладно, эти мысли поощрять раньше времени не стоило. Размечтаешься, разнежишься. Полкан не верил в чудо, но был убежден, что упорный труд и хорошие мозги могут в совокупности совершить то, что другие называют именно этим словом.
Биг-Босс тоже не очень верил в эффективность этих повторных действий, особенно если речь даже не о подозреваемой, а о сестре, с которой вообще неизвестно, общается Мышь или нет. Но пошел он охотно – пусть крутой специалист при людях испытает неловкость оттого, что за неимением идей попусту тратит время, отведенное на поиски. В качестве непревзойденного специалиста по замка́м их сопровождал Олег.
– У меня уже второе извещение никто не принимает, – буркнул Олег мужичку, который открыл дверь соседней квартиры. – Где ваши соседи, вы не в курсе? У них долг за электроэнергию, а вручить извещение некому, не открывают. Скрываются, что ли?
– Почему сразу скрываются-то? Они люди семейные, дисциплинированные, – успокоил сосед, – и я видел их с утра вообще-то, они с рюкзаками были, с шампурами. На дачу к кому-то поехали, не в свою машину грузились. Что вы по выходным-то ходите? Хотите, я ваше извещение возьму, им передам?
– Да нет, спасибо, там расписаться надо. А насчет выходных, так наше начальство решило. Раз по будням работают, может, в выходные дома окажутся. У меня еще извещений шесть штук, буду ходить как дурак, ноги бить попусту.
– Ну а что делать? С начальством не поспоришь, – философски заметил разговорчивый сосед.
Как только закрылась дверь его квартиры, Биг-Босс испытал смутное беспокойство, и что удивительно, оно нарастало буквально с каждой минутой. Навстречу незваным гостям вышел кот, взглянул на них недобрым взглядом, выгнул спину, грозно шикнул, стал нервно облизываться, что является верным признаком крайнего раздражения у кошек. На входе в кухню стояли три единообразные кошачьи миски, сервиз то есть – одна с недоеденным влажным кормом, другая с сухим пайком, третья с водой.
– Кошка на месте, – заявил спец.
– Это не кошка, это кот, – возразил шеф и тут же пожалел, что не оставил все как есть. Мелочным желанием «уесть» надзирателя он ставил под сомнение плоды труда всей своей команды. Что за детская бравада, ей-богу!
– А речь шла именно о кошке? – рассеянно пробормотал специалист.
– Да, именно о кошке, – встрял Олег, – я уже всю эту историю наизусть знаю. Кошку зовут Аришка, если что.
– Выходит, этот недовольный мальчик тут единственный четвероногий?
– Похоже на то, – кивнул Олег, – А Мышь должна была оставить именно кошку, про которую говорили, что она якобы необыкновенной пушистости.
– Мышь – это кто? – уточнил Биг-Босс.
– Ну, мы так для простоты назвали ту девчонку, соседку старухи, которая кошку взяла.
– А почему именно «Мышь»?
– Ну, просто она страшненькая, серенькая, тощенькая, и к тому же нищая как церковная мышь. Как-то так.
– Ладно, осмотримся, – скомандовал спец.
Но Биг-Босс уже осмотрелся. На одной из стен висела фотография приятной немолодой женщины, лицо которой он уже хорошо успел выучить. Он стал лихорадочно шарить глазами по всем стенам и поверхностям, куда могли быть помещены другие фотографии. В кухне нашел портрет негостеприимного желтоглазого кота, который сейчас тревожно бил хвостом в прихожей. В гостиной – фото не очень красивой, но улыбчивой и даже милой дамы в объятиях лысеющего мужа, двое детей выглядывали у них из-за спин. На журнальном столе стояла фотография, сделанная на фоне Эйфелевой башни, превращенная с помощью фотошопа из обычной цветной в стильную черно-белую. На ней были две улыбающиеся женщины: мама и дочь. Девушка в больших темных очках, с задорным конским хвостиком, совсем не такая, как сейчас. Но не узнать ее было невозможно.
– У вас все в порядке, Арсений Львович, работаем? – спросил у Биг-Босса Олег. – Кошки нет, значит, наша серая мышка никуда не уехала, ее срочно искать надо.
– Составьте мне на нее полное досье, – велел специалист, продолжая аккуратно осматривать шкафы и ящики.
Когда вечером собрались в офисе, настроение было приподнятым у всех, кроме Корша. Он не мог поверить в
