Михаил Март - На раскаленной паутине
Он опустил стекло и выглянул. Кажется, его засосало под горло. В данный момент мог возникнуть только один вопрос: как унести ноги?
Тесная набережная не позволяла ему развернуться. Он хотел сдать назад, но и этот фокус не получился. Дистанцию в нашей стране соблюдают только иностранцы. Сзади подпирала патрульная «десятка». Все к одному. Вот-вот она залезет на его багажник. Либо авария на дороге, либо начались облавы. Вряд ли они устроят грандиозный спектакль и замкнут город в то время, когда съехались именитые гости. Впрочем, какое это имело значение, когда он летел в капкан со скоростью бильярдного шара, посланного точно в лузу.
Стоявший впереди самосвал коптил, как керогаз, очередной выхлоп — и он продвинулся на полкорпуса. Журавлев хотел вывернуть руль и попытаться выскользнуть из потока, но в спину загудели машины. Не дадут. Пришлось нагонять коптилку.
На поиск выхода оставались считанные минуты. Именно выхода, так как устраивать перестрелку с ментами он не собирался. Они делают свою работу и вовсе не виноваты в том, что он в очередной раз угодил в лужу мордой. Лучший вариант — бросить машину и смешаться с толпой зевак. Если он останется за рулем, его непременно задержат. Пара пистолетов — хорошее подспорье для того, чтобы сесть надолго и накрепко.
С другой стороны, без машины ему делать нечего на свободе. В багажнике акваланг. Вещь, определившая его дальнейшие планы.
И все же он попытался выйти. Но не успел взяться за ручку, как самосвал выдал очередную порцию черного дыма и двинулся вперед на целый корпус. Пришлось заполнять образовавшую пустоту. Идею с побегом Журавлев законсервировал. Уповать приходилось лишь на удачу.
Расстояние между ним и оцеплением неотвратимо сокращалось. До регулировщиков оставалось два автомобиля. Теперь стало ясно, что это не облава, а авария. Причем серьезная. Поперек дороги стоял мощный подъемник, стрела которого свисала над морем. Ничего конкретного разглядеть не удавалось. За краном оставалась узкая щель, сквозь которую фильтровались машины со встречных потоков. Одна туда, другая сюда.
Самосвал портил всю картину. Повезло так повезло. Гора железа впереди, и менты сзади. Молот, и наковальня.
Теперь он увидел, что двадцать метров чугунного парапета набережной вырваны с «мясом». Кому-то хотелось полетать, но машина оказалась бескрылой. Тяжелый случай, не рыбу же они ловят с помощью подъемника.
Самосвал продвинулся еще на корпус и заглох в самой горловине, поцарапав правым крылом борт крана.
Шофер выскочил и начал размахивать руками, словно в его просчетах был виноват регулировщик. Второй начал осматривать машину, а третий прямиком направился к Журавлеву. Вот и приехали! Замахав жезлом, он делал непонятные знаки. Вадим опустил стекло.
— Сдайте назад!
— Куда, лейтенант? Приперли со всех сторон. Офицер очень внимательно глянул на Журавлева, хотел подойти ближе, но в этот момент воздух разорвал рев мотора, заработала лебедка крана, четыре стальных троса дернулись и напряглись, словно мышцы штангиста.
Все регулировщики бросились к бордюру набережной и в испуге уставились на воду, будто выловили страшное чудовище о семи головах.
Шофер самосвала тем временем пытался завести свой танк. Только бы завел! Если он проскочит, можно проскользнуть следом под его прикрытием. Но чертова колымага не заводилась.
Журавлев держал ногу на педали газа, готовый в любую секунду на рывок. Самосвал дернулся, но через два метра снова заглох.
А тут еще один сюрприз. Из воды вытащили машину. Это был «форд». Капот всмятку, багажник открыт, но Вадим узнал ее. Машина принадлежала Виктору Зернову, на чьи похороны отправилась Лика. Он помнил этот автомобиль. На нем он и отвозил Зернова домой, когда тот встретил его и адвоката на железнодорожном вокзале в Сочи.
Кто находился в машине, разглядеть не удалось, а выйти наружу он не мог.
Подъемная стрела поползла в сторону, лебедка закрутилась, и «форд» опустили на дорогу. Самое интересное кончилось, и Журавлев вновь увидел лейтенанта, идущего в его сторону. Самосвал все еще дергался, дымил, но так и не мог выскочить из горловины.
Вряд ли белая кепка, надвинутая на нос, могла его выручить. Для роли шпика Журавлев обладал слишком яркой внешностью: один раз увидишь — больше ни с кем не спутаешь. Если уже попал в розыск, то его и со спины узнают. Расчет Журавлева строился из других соображений.
— Что там случилось, лейтенант?
— Результат гонок с крутыми виражами.
Крепкий парень, с приятным лицом, но очень колючими глазами, стоял возле дверцы машины и не сводил глаз с Журавлева.
— Как бы нам согнать эту махину с дороги, лейтенант? Водитель самосвала, вероятно, пересел за руль сразу после трехколесного велосипеда.
Нервная система давала трещину. Журавлев слышал свой собственный голос и понимал, что он звучит фальшиво.
Самосвал еще раз дернулся и вырвался из капкана, но лейтенант в эту секунду склонился над дверцей и, положив локти на окно, чуть ли голову не просунул в салон. Дашь газу — и парню череп снесет. Журавлев примерился. Хороший удар в челюсть может изменить положение, но тут в проход влезла встречная машина. Задние начали давить на клаксоны.
Вадим глянул в зеркало заднего обзора. Патрульная «десятка» подпирала его задний бампер. Дверца по соседству с водительской приоткрылась. Из нее вышел подполковник милиции.
Лейтенант тем временем созрел.
— Покажите ваши документы.
— Послушай, парень, ты стопоришь движение.
— Выйдете из машины. Живо!
На дверцу упала тяжелая тень. Подошел подполковник из патрульной, что стояла сзади.
— Что за проблемы, лейтенант?
Вот она, госпожа удача, — странная дамочка, готовая появиться в любую секунду. Журавлев не сразу узнал Глеба Елистратова, так как не видел его в форме. Даже глазам своим не поверил. Как он себя поведет, если увидит?
Лейтенант выпрямился и козырнул.
Вадим открыл дверцу и вышел.
— Спасибо, что вмешались, товарищ подполковник. Не успел порадоваться дорожному просвету, как лейтенанту приспичило ознакомиться с моими правами.
«Ну, чью сторону выберешь, совестливый страж закона?» — думал Журавлев.
Елистратов бегло глянул на взволнованного водителя и вновь переключился на гаишника.
— Разберись с потоками машин, лейтенант!
— Понял, но этот тип, как мне кажется…
— Я сам разберусь с ним, когда мы освободим проезд. Пробка растянулась на несколько километров. Твое дело ее устранять, а не создавать. Иди!
Спорить лейтенант не стал. Злобно глянув на Журавлева, он пошел восвояси.
— По волоску ходишь, Вадим, — тихо произнес Елистратов. — Пора понять, что твой портрет изучен каждым сочинским ментом.
— Спасибо, Глеб. Мне бы до утра продержаться. Когда дело набирает такие обороты, забываешь о собственной шкуре.
— Не лезь в центр города. И часа не продержишься.
— Меня интересует мыс Клаха и яхта «Орегон».
— Егор Рубин? Ты упрямый осел!
— Завтра увидим. Поинтересуйся машиной, выловленной из моря. Она принадлежит покойному Зернову. Думаю, что всю семью решили извести.
Лейтенант перекрыл встречное движение и махнул жезлом Журавлеву — его машина стояла первой.
— Удачи, детектив. С лейтенантом я договорюсь. Они разошлись по машинам, и поток двинулся с места.
Вадим еще долго поглядывал в зеркало заднего обзора и понял, что о нем напрочь забыли.
Чем дальше он отъезжал от центра, тем меньше ему попадалось встречных машин. Спустя полчаса он добрался до мыса Клаха и поставил машину на стоянку. Чтобы спуститься к морю, надо было пройти через белый уютный домик к каменной лестнице, круто спускавшейся к пирсу, где покачивались на волнах катера и лодки. По-другому не пройдешь. Известковый откос высотой метров в двенадцать и громадные валуны у воды. Спуститься можно только ночью по веревке, если найдешь такую. Верхняя площадка отлично просматривалась из белого домика, и не имело смысла нарываться на неприятности. Здесь не было пляжей и подхода к воде, куда ни глянь — скалистый берег и ни души.
Ленивой походкой бездельника Журавлев вошел в домик. Перед выходом к лестнице стояли два охранника с резиновыми дубинками и пистолетами на ремнях. Серьезные ребята.
— А как мне пройти на пирс? — с наивным видом спросил непрошеный гость.
Охранники что-то оживленно обсуждали, и чужак их ничуть не смутил. Один из них кивнул на боковую дверь, где красовалась табличка «Дежурный».
— Иди к Леве, он здесь хозяйничает.
Комнатушка метров десяти, окна во все стороны, парень лет тридцати с накачанными бицепсами в тельнике и бейсболке с якорем. Он сидел в кресле, закинув ноги на стол, смотрел видик, хрустел чипсами и запивал пивом.
