Наталья Андреева - Накануне солнечного затмения
— Значит, ты мог ее убить?
— Еще как! И лучше бы на самом деле я это сделал!
— Ты видел, как это сделал Олег Николаевич, да?
— Нет. Я не видел, кто столкнул ее с лестницы. Когда Олег ушел из кухни, а Лара следом, я понял, что у них должен состояться серьезный разговор. Его очень беспокоили эти фотографии. И, вообще, Олег ее ненавидел! За Сабину, за меня, за тебя, за себя, в конце концов. Потом ты из кухни выскочила. Мы с Сабуровым пошли за вами. Я услышал крик Лары. Она на кого-то кричала. Прямо над моей головой. «Ничего не получишь, убирайся вон!» Я рванулся наверх. И тут увидел Олега. Он спускался с третьего этажа. Некоторые от волнения багровеют, а он страшно бледнел. Словно мертвец. Я подумал, что они поругались с Ларой. Оттолкнул его, побежал наверх и только с третьего этажа увидел, что она лежит внизу. Потом поднялась ты.
— И ты подумал…
— А что я мог подумать?
— Бородатый тебя шантажировал?
— А, брат… Занудливый мужик. Знаешь, ведь он мог прийти и к Лоле, если бы я указал на Олега. А у той чуть что — сразу истерика. Не выносит проблем. У нее все должно быть стерильно. А, главное, что Лола жадная. В смысле денег. И Олег. Он… Да что там говорить! Сабуров сказал, что я убил, я и не стал отказываться. Олег дело делает, а я болтаюсь по жизни от одного берега к другому и ни к одному прибиться не могу. Потому что не знаю, чего хочу. Для чего живу. Решил совершить поступок. Хоть раз в жизни.
— Герой! — не удержалась Жанна.
— А что? Зря иронизируешь. — Игорь тяжело вздохнул. — Ну вот. Выговорился. Вроде легче стало. Нет, ну почему он? И жил, как человек, — он. И убили — его! Лучше бы меня! И тут не успел!
— Перестань. Твоя широкая в кавычках спина никого не прикроет.
— И тебя? Я ведь знаю, тебе сейчас не сладко. Ну хочешь, я на тебе женюсь?
— А холера?
— Валерия? Мамина идея. И потом: ты же мне отказала.
— Перестань! Это несерьезно.
— Несерьезно? То, что я был у тебя первым, несерьезно?
— Ты просто воспользовался моментом.
— Ну считай, что я свинья.
— Ни в коем случае. Маленький-маленький поросеночек. Иди сюда.
Она опустилась на пол, потянула его за руку. Когда Ангел огня сел рядом, прижала к себе, тронула губами родинку, похожую на ягоду черники. Сидели, молчали. Долго. Потом Жанна вздохнула:
— Что делать-то будем?
— В каком смысле?
— Я хочу, чтобы Сабуров вернулся домой!
Игорь сразу отстранился от нее, ожесточенно сказал:
— Опять этот Сабуров! Снова Сабуров!
— Игорь, ты что, ревнуешь? — удивилась она. В том, что совсем недавно они сидели обнявшись, не было и намека на интимность. Они просто друзья.
— Ведь это же бросается в глаза! Причем всем! Ты с самого начала все для себя решила! Волосы покрасила, стала разбирать ее бумаги… Знаешь, как я тебя поначалу называл? Не вслух, а про себя?
— Как?
— И.о. Ты же Иоанна. В Святцах нет имени Жанна. Ты исполняющая обязанности. Ее обязанности. Но зачем тебе ее жизнь? Ее любовь? Ее муж, в конце концов? Ведь это же глупо!
— Вот, значит, как ты обо мне думаешь… — Она поднялась с пола.
— Я могу пойти на похороны? — жалобно спросил Ангел огня, глядя на нее снизу вверх.
— А почему нет?
— Я могу пойти с тобой?
— Игорь, посмотри вокруг. Та жизнь кончена. И у нас с тобой… давно же все кончено…
— Кончено? Ну уж нет!
Он вдруг вскочил и начал ожесточенно вскрывать картонные коробки, бормоча при этом: «Где же нож? Куда я задевал нож?» Жанна нашла его первой, протянула Ангелу огня: «На!» Потом не выдержала и стала ему помогать. За каких-нибудь десять минут они все перевернули вверх дном.
— Ну вот. Теперь хорошо! — сказала она с удовлетворением, распотрошив последнюю коробку. — Я не хочу, чтобы ты отсюда уезжал. Здесь было так хорошо!
— Тогда останься.
Жанна тяжело вздохнула:
— Не могу. Понимаешь, у него, кроме меня, никого нет. И у меня. Тоже. Ведь никто не сделал для меня больше, чем он! Вылечил, выучил, нянчился со мной, как с собственным ребенком! Все думали, что он со мной спит. А он такой. Человек, который никогда не жил для себя. А она… За что она так?
— Это не ее вина, — спокойно сказал Игорь. — Думаешь, мне мало досталось? Я…
— Игорь, у тебя мобильник звонит.
— Ну и черт с ним!
— Возьми. И ответь.
— Ты уверена, что я должен это сделать?
— Да.
Пока он говорил по телефону, Жанна застегнула куртку и тихонько выскользнула, аккуратно прикрыв за собой дверь. Ангел огня ее не остановил…
Понедельник начался как обычно, с завтрака. Встали все намного раньше, чем обычно. Матрена Архиповна пекла блинчики, на это она была мастерица. Сережа-младший и Эля самостоятельно собирались в школу. За одну ночь они словно повзрослели. Даже Эля перестала капризничать. Все понимали: дело серьезное, надо держаться. На автобус шли вместе: она и дети. Втиснувшись в экспресс, Жанна крепко прижала к себе Элю. И вдруг почувствовала: наконец-то они стали семьей! Семья — это не столько близкие по крови люди, сколько объединенные одной общей заботой. Каждый был готов сделать все от него зависящее, чтобы Сабуров поскорее вернулся домой. Матрена Архиповна объявила, что как только дети уедут в школу, она отправится «обивать пороги». Жанна удивилась, но поняла, что возражать бесполезно. Это у людей старой закалки в крови. Палка, узелок и дальние странствия — самый надежный путь к справедливости, пусть даже длиною в несколько лет. «Бешеной собаке семь верст не крюк», — как приговаривала, оправдываясь, Матрена Архиповна. Жанна не верила в успех, но отговаривать ее не стала. Сама же решила действовать по-другому.
Свидетельницей, позвонившей в милицию, могла быть только Веня. Если все, что рассказал Сабуров, правда и все подстроил Влад, то Веня наверняка сидела в машине. Анонимный звонок в милицию — то, что надо. Сабуров признался — да, я там был. Глупец!
Жанна приехала на работу и стала ждать. Раньше чем Веня, в офисе появился Влад. Она даже не подозревала, как запал в душу рассказ Матрены Архиповны о нем. «Как назвала, то и выросло…» — вспомнилось невольно. И еще: «Против Сергея Владька — поганец…» Он вошел по-хозяйски, твердым широким шагом, окинул все взглядом, и Жанна этот взгляд прекрасно поняла: «Здесь все мое». Самодовольная усмешка на лице: «И ты моя тоже».
— Как дела? — небрежно бросил он и, как всегда, не стал дожидаться ответа. Жанна пожалела тех сотрудников, которые сегодня хоть на несколько минут опоздают. Опоздала, как ни странно, только Веня. Раньше этого не случалось. Влад не стал устраивать показательной экзекуции. Вдохнул с сожалением и исчез в своем кабинете. Жанну это насторожило. Веня на особом положении. Даже с ней, своей любовницей, Влад был суров и выговаривать за пренебрежение обязанностями не стеснялся. Любовь любовью, а работа работой.
Веня же потупилась и вывалила в стол бесчисленные разноцветные пакетики. Раньше она выкладывала их по очереди, разглядывая и разглаживая, в ожидании приятных сюрпризов. Жанна не стала торопить события. Спросила почти равнодушно:
— Как в пятницу прошли переговоры?
— О! — Веня, как всегда, была краткой. — Представляешь, машина сломалась! Стояли на кольце. Опоздали.
— Значит, встреча была? — уточнила Жанна.
— Конечно!
— А во сколько?
— А, — Веня махнула мощной дланью. Несколько листков бумаги взлетели со стола и плавно приземлились на пол. Веня нагнулась и из-под стола спросила: — Тебе-то что? Ревнуешь?
Жанна не ответила. Ревновать? Она уже чувствовала: наваждение прошло. Вот он перед ней, такой, какой он есть на самом деле. Против Сергея — поганец. Права Матрена Архиповна, ох, как права! Так неужто? Она размышляла, как же заставить Веню сказать правду? Веня обожает своего шефа. Ради него готова в огонь и в воду. Влад сделал ставку на нее и не прогадал. Жанна не смогла бы свидетельствовать против Сабурова. Теперь она боялась оказаться с Вла-дом наедине, боялась выдать себя. Хорошо хоть, что он был занят. Работы прибавилось, и Жанна поняла, что следующее свидание на частной квартире им придется пропустить. Как это кстати!
В семь вечера Влад все еще был настолько поглощен делами, что не попросил ее, как обычно, задержаться. Значит, вечер свободен! Она улучила момент и подсела к Вене:
— Слушай, ты никуда не торопишься?
— Нет, а что?
— Пойдем, посидим где-нибудь?
— С какой стати?
— Ну мы же подруги. Подруги?
— Ну.
— Разговор есть, — намекнула Жанна. — В субботу мы с Владом встречались и…
Жанна кивнула на соседний стол, мол, не здесь. Сидящая за ним дама навострила уши. Веня намек поняла. Торопиться ей было некуда. Дома никто не ждал, кроме мамы, а с мамой Веня не слишком-то ладила. Мама прибиралась в богатых квартирах и каждый вечер учила Веню жизни. Насмотревшись на чужую шикарную мебель и доверху забитый холодильник, она была уверена — счастье в больших деньгах. Веня же была уверена, что — в большой любви. Спорить было бессмысленно, поэтому домой она никогда не торопилась.
