Владимир Черкасов - Наезд на актеров
- Прижми язык, сучка! На тебе соучастие в доведении до смерти Марины, квартиру для которой Вахтангу ты сняла. И здесь вы с Вахтангом девиц не щадили. Еще расскажешь, как убивали их.
Сонька ошеломленно смотрела на Кострецова. Он сказал:
- Одевайся, можешь помыться. Ты арестована.
Нюська, прижавшаяся в углу, спросила:
- Мне тоже с мамой?
- Ты оставайся, - ответил Кострецов. - Будем вызывать на допросы. И постарайся вычеркнуть из сердца такую маму, она юность тебе изуродовала. Но молодость впереди.
- Господи, спаси-и! - заголосила пьяная Сонька.
- Бог, Соня, - внушительно произнес Кость, - дарует спасение только души.
Сонька Медь встала, пошатываясь, из-за стола. Расставила точеные колонны ног, затянутые в синее, заляпанное разводами крови. Тряхнув побуревшими куполами бюста, погладила задорно торчащие рыжие кудри лобка и бойко сказала:
- А в тюряге да на зонах не пропаду. Что, мужичков, вертухаев на такой товар не найдется?! Проживу и там как-нибудь.
- Проживешь, - усмехнулся Сергей. - И можешь называть себя за сплошную толоконность Сонькой Медной Ручкой.
Сонька, изогнувшись, показала ему голый зад и побрела в ванную.
В углу плакала Нюся. Она сидела на полу, поджав ноги, почти так, как перед смертью Вадик. У нее тоже был располосован незримо живот. А то, что между ног у девиц иногда считается веселым местом, было для Нюськи кошмаром, никогда не чувствовала она ни возбуждения, ни наслаждения.
Кострецов вызывал по переговорнику бригаду снизу и думал о нелегком деле милиционера, когда самым первым надо брать на себя грязь, кровь за все общество, так любящее отделять себя от "ментов". Обычные люди, налогоплательщики, обыватели чистенько держатся в стороне. А если случайно или по материальной заинтересованности мажутся в гной, пованивают, все равно живут в хате с краю.
Сидел опер Кость над трупами, слушая Нюськины всхлипы, Сонькино удалое напевание в ванной, и ощущал, что среди людей "мент" особенно одинок.
***
На следующий день первым из "опекунов" на секс-хату позвонил Мадера. Нюська, пришедшая в себя, подробно рассказала ему о случившемся.
Больше всего заинтересовал Мадеру Кострецов:
- Значит, подсадным был тот Серега? А много ль Сонька ему назвонила?
- Не знаю. Она с ним втихую от Вахтанга встречалась, сговаривалась вместе хату вести. Серега должен был телок из своего ночного клуба поставлять.
- Какой там клуб?! Кого поставлять?! Маханшу твою мент этот на кичу поставил. И ты, Нюся, ставь на мамке крест. Не скоро она волю увидит. Как этот Серега выглядит?
Нюська подробно описала внешность Кострецова и спросила:
- А мне чего дальше делать?
- Пока жди. Сейчас высокие разборки пойдут, неизвестно чем кончатся. Сама шевели умишком. Менты будут пытать, лишнего не базарь, а то мамке своей довесишь. Толкуй лишь по завалу Вахтанга и Вадика. А так полную несознанку лепи: мол, все дела у Вахтанга и мамки были, от меня все скрывали. Тебе восемнадцать уже есть?
- Еще не исполнилось.
- Ну, Нюся, всухую отмажешься. Обрати внимание, что хату менты могут прослушивать. И по телефону, и так говори с понятием. Бывай здорова.
***
Потом позвонили от Нодара.
- Нюся, это от старого друга Сони беспокоят. Знаем про ваши дела. Приезжай в гостиницу "Кольцо" около Садового. Разговор будет.
Нюська собралась, оделась в строгое темное платье, превратившись со своим бледным большеглазым лицом во взаправдашнюю гимназистку. Прибыла в "Кольцо", где ее проводили в кабинет Нодара.
Пахан встретил ее, стоя посреди кабинета. Всплеснул руками, подошел и обнял.
- Знаешь, кто я?
Нюська поглядела на грузина, о котором мать ей часто по-разному рассказывала.
- Нодар.
Он провел ее, отцовски держа за плечи, к дивану, усадил.
- Кофе выпьешь?
Нюська кивнула. Подали кофе.
- Рассказывай с деталями, дэвушка, - проговорил Нодар, сочувственно щуря лужицы черно-желтых глаз на усатом лице.
После изложения Нюськой кровавых событий пахан веско произнес:
- Теперь я тебе серьезный вопрос задам. Отвечай в масть, мне врать не выйдет. Соня насчет завала Вахтанга с Маэстро сговорилась?
Нюська, несмотря на свои семнадцать, была не промах. Бомбя с матерью будущих секс-узниц, она наловчилась быстро соображать и искусно подыгрывать собеседникам. Несмотря на грозность Нодара, Нюся прикидывала, как ей лучше себя вести. Решила, что от него нужно скрыть только то, как она предала Вахтанга, и нынешний звонок Мадеры, пахан которого, как и Нодар, могли пригодиться в ее дальнейшей жизни.
- Насчет завала не знаю, дядя Нодар, - светя своими чистыми глазами, проговорила она. - Но то, что мать решила вести бизнес с Маэстро, это точно. Она хотела помощи у него просить.
- И попросила! - злобно сказал грузин. - Отольются ей на нарах такие дела. Я ж ей толковал, чтоб меня держалась. А что вышло?! Или она на того мента, который под делового косил, надеется?
- Дядя Нодар! - искренне воскликнула Нюська. - Этот Серега сплошь темным для мамы был. Вы не подумайте. Я ж при ее аресте была. Он только тогда ксиву засветил. Мама сильно расстроилась.
- Такую блатхату спалили! - дернул усами Нодар и завращал на пальце перстень. - Одно верно Соня доказывала: мудак этот Вахтанг. И бабу, и себя распустил. Сам мента в дом привел!
Подробности о Кострецове его не интересовали, все внимание было обращено в сторону Маэстро. Пахан спросил:
- От Маэстро звонили?
- Нет.
- На кого из шестерок Маэстро твоя мать выходила?
- Мадерой, вроде б, его звать.
- Ага-а, - протянул грузин, вспоминая это имечко по киданию подведомственного ему банка.
Нодар покрутил глазами, размышляя вслух:
- Маэстро вы больше не нужны. Вадика потерял, другого надрочит... Я тебе, дэвушка, так скажу: держись подальше от кодлы Маэстро. Мать твоя из-за него спалилась... Как, ты говоришь, Вадик держался? Будто б на дело пришел?
- Ну да. Очень сдержанный был. Обычно-то он глаз с мамы не спускает, а тут на Вахтанга, как на хорька, смотрел. Я, говорит, на тебя, Вахтанг, обижаюсь, что ты Соню до кровавых ссак побил, - у нее навернулись неподдельные слезы.
Нодар усмехнулся.
- Понтовал. Так и так приканал он валить Вахтанга.
Нюська с вызовом поглядела на него.
- Вадик маму любил.
Немного опустил глаза грузин.
- Это возможно. Но без приказа Маэстро не имеет он право никого мочить. Совпало у Вадика, конечно, здесь... Теперь, дэвушка, в ментовку затаскают тебя. Ты малолетка, от всего там отказывайся. Ни моего имени, ни Маэстро не упоминай. Это наши с ним разборки, наши дела. Чем я тебе могу помочь?
- Не знаю, - потупила глаза Нюся.
- Живи пока на хате. Потом что-нибудь придумаю. Дядя Нодар тебя не оставит. Вспоминала мать меня?
- Часто о вас говорила.
Нодар прикрыл глаза.
- Такое, что мы с ней испытали, не забудешь. Большие у меня к Соне появились в последнее время претензии, но она всегда фартовой была. Как это Соня мента не просекла?! Но доброе дело замастырила: мочканула Вадика. Увидишь мать на свиданке, скажи, что за завал гниды Нодарик кланяется и многое прощает... Ништяк, пусть она и зоны попробует. Надо через нее пройти, чтобы жизнь понять.
Он достал из стола пачку денег, бросил ее на колени Нюське.
- Это тебе на первое время.
Нюся встала, сжимая в руке деньги. Нодар обнял ее и поцеловал в щеку на прощание.
Глава 4
Все последние дни Нодар проводил в размышлениях, анализировал не меньше Маэстро.
Узнав о проколе в Грузии, воодушевился, что может натравить на того серьезных воров. Но сначала Нодар, как просчитал и Маэстро, решил задействовать против врага низовых блатных из бывшей бригады Грини Духа. Гибель Вахтанга для Нодара стала досадной неприятностью, потерей своего свидетеля показаний Камбуза (Нюське он все же не доверял), но надеялся, что воровское чутье Грининых парней подтвердит его правоту.
Причем всплыл новый сокрушительный факт - с Сонькой взаимодействовал мент. И хотя Кострецова ввел на хату Вахтанг, вполне очевидным казалось, что раз Сонька скрывала и от Вахтанга, и от Нодара свою связь с этим Серегой, то тот мог быть заслан со стороны Маэстро. Нодар думал, что опер, скорее всего, действовал по своим нуждам, но грузину было очень удобно замазать этим Маэстро. Случайность дала ему в руки оглушительный козырь на суку Маэстро, теперь Нодар мог восстановить против него весь блатной мир Москвы.
Пригласил Нодар к себе в "Кольцо" на разговор двоих, возглавивших бывшую Гринину бригаду: Тосика и Дуплета.
Тосик был нервным духовым блатяком с длинной шеей и острым носом, напоминающим Веревку, если б у того побольше плескалось масла в башке. Дуплет, в соответствие своей кличке, обозначающей хитрый бильярдный удар, слыл расчетливым уголовником, на которого при разработке угонов в основном и опирался покойный Гриня. Этот был кряжистого сложения, любителем говорить редко и точно.
