Лариса Капелле - Скрижали бессмертных богов
– Ну а что-нибудь вроде разграбления памятников древности или еще что-то вроде этого?
– Это мало кого интересует, ну ладно, придется попросить, услуга за услугу, на солидарность нажать.
– Нажми, – посоветовал ему Кирилл, – да и потом, Фонд Рэйли не Пентагон, сам же говоришь, что на деталях сэкономили.
Когда они вышли в другую комнату, Кася задала вопрос, давно вертевшийся на языке:
– Ты этому крысолову доверяешь?
– Он знает свое дело и пока никого не подводил, – коротко объяснил он.
– И даже этот его пунктик со старшей сестрой и ее крысой?
– Бодлер – единственный ребенок в семье, – коротко объяснил он Касе.
– А как же старшая сестра со своей крысой? – вскинула голову она.
– Она умерла в возрасте нескольких недель.
– То есть у нее никак не было возможности обзавестись крысой, которая…
Кася замолчала, переваривая информацию.
– Слушай, относись к этому как к небольшой слабости. У Бодлера – свои завихрения, а у кого их нет?!
– Легко говорить, – поморщилась она.
– А еще легче – сделать.
В этот момент в дверь позвонили. Похоже, Тригланд появился на пятнадцать минут раньше. Прямо с порога, не теряя времени на приветствия, спросил:
– Ну что, у вас появились какие-то сведения?
– Работаем, а у тебя?
– Думаю, что мы можем найти интересные документы в загородной резиденции Фонда. В городском помещении офиса они их вряд ли хранят.
– Где Рэйли?
– В городе его пока нет. Его помощник тоже не вернулся. Видимо, продолжают тебя искать в Каире, – слегка улыбнулся Тригланд.
– Похоже, что выхода у нас нет, – задумчиво произнес Кирилл, – придется навестить загородную резиденцию лично.
Тригланд только кивнул головой. Зато Кася возмутилась:
– Вы что, с ума сошли?
Бодлер оторвался от экрана и поинтересовался, что за шум, а драки нет. Кирилл ему перевел.
– Надо связаться с Гариком, – посоветовал он.
– Спасибо за совет, но я и сам об этом подумал, – ответил Кирилл.
– Это еще кто? – встрепенулась Кася.
– Увидишь, – многообещающим голосом поведал Кирилл.
– Может быть, ты изменишь наконец порядок действий?! – начала тихо закипать Кася. Тригланд благоразумно молчал.
– О чем это ты?
– Просто у меня сложилось впечатление, что мое мнение больше уже никого не интересует!
– Не кипятись, просто все очень сложно, – успокаивающе произнес Кирилл.
– Девушка волнуется, моя сестра тоже мне всегда во всем мешала, – меланхолически произнес Бодлер.
– А ты, крысолов, вообще молчи! И мне надоело, что вы все планируете сами, а я должна присутствовать при этом, как ненужная декорация!
Бодлер благоразумно промолчал. На «крысолова» он, похоже, нисколько не обиделся. Видимо, существующая только в его воображении сестра помогла хакеру примириться с несовершенством женской половины человечества.
– Без Гарика нам будет трудно обойтись! – осторожно начал Кирилл.
– Тогда изволь сообщить мне минимум информации: кто такой Гарик и почему нам без него не обойтись?
– Гарик, полное имя Гарри Арутюнян, родители назвали в честь Каспарова, армянский и французский верноподданный. И ответ на второй вопрос: если будут стрелять, то лучше его иметь под рукой, чем не иметь.
Кася молчала, придумывая какой-нибудь язвительный ответ. Ошибочно приняв ее молчание за знак согласия, Бодлер бодро произнес:
– Я отправил Гарику сообщение.
– Я еще не сказала, что я «за»! – начала всерьез закипать Кася.
– Поздно, он уже ответил, он ждет нас в магазине, – извиняющимся тоном произнес хакер.
Она только вздохнула. Уже в такси Кирилл поведал им историю армянско-французского подданного:
– Гарик прибыл во Францию с семьей. Как и полагается, подали прошение об экономическом или политическом убежище, точно не знаю. Рассказали про реальные или вымышленные гонения, стали ждать. Но в один прекрасный момент Гарику все эти очереди и скитания по миграционным ведомствам надоели. Он – человек действия, поэтому и пошел прямым путем. Купил подержанный велосипед и укатил в Марсель. Там записался во Французский иностранный легион. Туда, сама знаешь, принимают без документов и вида на жительство. Оттрубил в легионе десять лет. Участвовал в боевых операциях на Балканах, в Африке, в Афганистане. Получил французское гражданство, но из легиона уходить не собирался.
– Его «ушли», – понимающе отозвалась Кася.
– Нет, родственные чувства под монастырь подвели, – встрял в разговор Бодлер с видом жертвы этих самых родственных отношений.
– В смысле? – спросила Кася Кирилла, демонстративно не обращая внимания на Бодлера.
– Его дядя задумал открыть в Париже несколько ночных магазинов, торгующих спиртным, и уговорил Гарика выйти в отставку. Мол, и сам заработаешь, и семье поможешь. Песня известная. Гарик согласился, помог дяде с коммерцией, конечно, наладил охрану, всех местных хулиганов построил, они мимо него сейчас строем ходят и честь отдают.
– Получается, что ему не до нас, – заметила Кася.
– Не до нас?! – усмехнулся Бодлер. – Как бы не так! Да он такое только спит и видит! Гарику его жизнь осточертела хуже горькой репы. Ну, купил он квартиру, помог родителям приобрести дом в пригороде, за учебу сестры заплатил, купил шикарный внедорожник и заскучал…
Однако тезка Каспарова был похож на кого угодно, но только не на уставшего от жизни человека. Среднего роста, ладно скроенный, с веселыми карими глазами навыкате, как и полагается, молодой мужчина встретил их у входа в достаточно большой модерновый магазин с набором самых необходимых продуктов и большим выбором спиртного. Обнял Кирилла, похлопал Бодлера по плечу и куртуазно склонил голову перед Касей.
– Много слышал о вас, мадемуазель, и рад наконец познакомиться! Ну что, рассказывайте, что вы на этот раз учудили. Опять наш поэт всех в дерьмо с головой засунул? – говорил он по-французски почти без акцента, только на «р» нажимал сильнее, чем нужно.
– Я тут как раз ни при чем! – возмутился Бодлер. – Чуть что – сразу я!
– Это у меня со студенческих лет инстинкт сохранился. Обычно французы говорят «ищите женщину», так вот, у нас, скорее всего, было: ищите Бодлера.
– Вы что, вместе учились? – удивилась Кася.
– Конечно, а что, они вам ничего не рассказали? Мы же студенческие товарищи по психологическому факультету Сорбонны!
– Каким это ветром тебя занесло на психологический факультет?! – изумилась Кася.
– Тебе эта страница моей биографии неизвестна, – усмехнулся Кирилл.
– А, он скрыл этот факт! – рассмеялся Гарик. – Нас всех туда занесло попутным ветром, и продержались мы там год. Благополучно завалили все сессии и отправились каждый своей дорогой.
– Туда записывали всех желающих, – объяснил Кирилл. – Мне надо было перекантоваться год, тогда я только получил, спасибо маме, немецкое гражданство, но Берлин мне не понравился, и потянуло в Париж. Бодлер был в поисках себя и думал, что найдет важные ответы на несущественные вопросы…
– Ну а для меня, как и для всякого иммигранта, это была возможность получения студенческой визы, – добавил Гарик.
– И с тех пор связи, как видишь, не теряем, – улыбнулся Кирилл.
– Итак, говорите, зачем я вам понадобился? С серьезными людьми столкнулись?
– Думаю, да, – осторожно ответил Кирилл, – надеюсь, конечно, что обойдемся без кровопролития, но всякое может быть.
– А-а, понятно, в целях предосторожности.
– Ты прекрасно все понял.
– Ладно, понял, я уже предупредил дядю, что исчезну на некоторое время. А вот он, кстати, и подъехал. Артур Ашотович, привет! – крикнул он в сторону подсобки.
Из подсобного помещения выскочил, точнее сказать, выкатился дядя Артур. Он был полной противоположностью своему племяннику. Маленький, с невероятно круглым и выпирающим животом восьмого как минимум месяца беременности, мужчина окинул взглядом компанию и горестно сморщился.
– Позвольте вам представить моего любимого дядю Артура Ашотовича, – церемонно произнес Гарик.
Но дядя улестить себя не дал. Он с раздирающим сердце укором посмотрел на своего неблагодарного племянника и, всплеснув руками, заголосил:
– Ты на кого меня оставляешь, подлец?! Они же от меня камня на камне не оставят!
– Никто тебя не тронет, они же знают, что я вернусь, а если не успокоятся, позвонишь Хосе, это мой друг по легиону, под Парижем живет, – объяснил он своим друзьям и продолжил, обращаясь к дяде: – Он их живо успокоит.
– В прошлый раз его успокоение мне обошлось в ящик первосортного рома! Ты нас что, разорить хочешь? – плачущим тоном спросил старший Арутюнян.
– Ну, от одного несчастного ящика еще никто не разорился, – по ходу дела философски заметил Гарик, подзывая охранника, стоящего у двери, и давая ему короткие инструкции.
