Ирина Градова - Ария для призрака
Макс молчал, хотя Андрей закончил свой рассказ несколько минут назад. Все это казалось слишком невероятным, чтобы быть правдой. Тем не менее сомневаться в правдивости Кожухова не приходилось. Какой же однообразной и лишенной событий показалась Максу его собственная жизнь по сравнению с жизнью Андрея!
– Значит, – наконец заговорил он, – у тебя со Светловым ничего не было?
– Никогда. Мы давно не виделись. С тех пор, как мои дела пошли в гору, понимаешь… – Он замолчал, пытаясь подобрать слова. – Я так хотел обо всем забыть! У меня началась другая жизнь, а он все обо мне знал… Я все равно не смог бы отплатить ему за то, что он для меня сделал.
– Я одного не понимаю: каким образом Мдивани получил сведения для своей статьи? Светлов же не мог…
– Разумеется, нет! – перебил Андрей. – Я, кажется, знаю, откуда ветер дует.
– И откуда же?
– Только один человек знал о моих «приключениях» и на Урале, и на Курском вокзале. И лишь он в курсе, что я связан со Светловым, – Костик.
– Тот парень, с ко…
– Да, с которым мы вместе щипали в вокзальной банде, – кивнул Кожухов. – Ты же понимаешь, когда меня принимали, я вынужден был выложить им, почему сбежал из дома. Они хотели знать, насколько отчаянное у меня положение. Я находился в безвыходной ситуации, а ребята отнеслись ко мне по-человечески! Мы как-то пересеклись с Костиком, когда моя жизнь наладилась. Я выходил из машины Светлова и на другой стороне дороги заметил парня, который странно на меня смотрел. Со времени моей вокзальной истории прошло года четыре, и я не сразу узнал его. Когда все же узнал, до чертиков перепугался, поняв, что и он сообразил, кто я. Он не приблизился, не заговорил, и я понадеялся, что все этим и закончится. Через несколько лет как-то после концерта ко мне подошел Костик. Он попросил автограф и протянул для этого мой первый диск. Когда я открыл его, чтобы подписать, внутри обнаружилась записка с требованием о встрече. Я понял, что бесполезно избегать его, и мы встретились на следующий день. Костик хотел денег за молчание, а иначе угрожал отправиться в редакции самых читаемых газет и журналов и продать мою историю. Он знал, что может хорошо заработать, но только один раз, а ему требовался постоянный источник дохода: Костик прочно сидел на героине. Он предложил сделку. У меня снова не было выбора.
– И как долго ты его содержал?
– Лет десять, – вздохнул Андрей.
Макс присвистнул.
– Но почему он вдруг решил продать твою историю? – спросил он.
– Помнишь Динину выставку? Мы тогда встретились со Светловым после многолетнего перерыва. Вот тогда-то я и узнал, что Костик доит нас обоих! Светлов больше меня боится разоблачения, а сейчас его еще и прочат на пост следующего министра культуры. Сам понимаешь, такого рода назначение несовместимо с его стилем жизни! Даже если принять во внимание, что наши с ним отношения – чистые измышления Костика в соавторстве с Мдивани, Светлов остается голубым, который пользовался услугами известной московской бандерши! Согласись, у министра культуры не должно быть такого прошлого. Узнав, что Костик получает деньги от нас двоих, Светлов взбесился и сказал, что это надо прекратить. Я просил его оставить все как есть, потому что он пострадал бы гораздо больше меня, а я этого не хотел. Я убеждал его, что Костик долго не протянет, и мы скоро освободимся. Ему потребовалась крупная сумма: на нем висел долг, и какие-то крутые ребята разыскивали его, чтобы разобраться. Я обещал заплатить, но загремел в больницу. Видимо, он тогда отправился к Светлову за двойной порцией денег, а тот отказался платить. И вот тогда Костик обратился к Мдивани.
– Но послушай, – сказал Макс, – ведь в этой статье – половина вранья! Нужно что-то делать.
– Что, например? – усмехнулся Андрей. – Подать на Костика в суд?
– Ну, не на Костика, конечно. На этого журналиста, на Мдивани! Он ведь напечатал непроверенные факты, так?
– А дело, заведенное в связи со смертью Михеича? Я даже не знаю, нашли ли тех зэков, которые его грохнули! Вдруг меня до сих пор разыскивают? А теперь, после этой дурацкой статьи…
– Не думаю, что все так ужасно, – перебил Макс. – Надо навести справки – у меня есть одна знакомая, которая все разузнает. Что же касается Мдивани, то каждый может прийти в редакцию и наплести с три короба, ведь у всех есть какой-нибудь скелет в шкафу!
– У тебя – нет, – возразил Андрей.
– А вот тут ты ошибаешься!
Наступил черед Макса рассказывать обо всем, что произошло, пока Кожухов находился в больнице. Закончив, он посмотрел на Андрея и увидел на его лице изумление. Что ж, это лучше, чем угрюмое выражение под названием «Идите все к черту!», которое демонстрировал Кожухов при появлении Макса.
– Вот уж не подумал бы, что ты можешь вляпаться в такую историю! – протянул Андрей. – Что будешь делать?
– Не знаю, – ответил Макс. – От меня ничего не зависит. А вот что собираешься делать ты?
– Я? Да ничего. Уйду на дно, выжду, пока улягутся волны…
– Не выйдет, – ответил Макс. – Семен только и ждет, когда ты выйдешь из больницы!
– То есть как это – ждет? Разве он не нашел замену?
– Мы все решили тебя ждать. Зрители не стали возвращать билеты на премьеру, так что выступать придется, хочешь ты или нет!
– Вы с ума посходили!
– Поверь, большинству наплевать, что написано в этих статьях, – посудачат и забудут.
– Точно. А потом будет как в том анекдоте: «Ложки нашлись, но неприятный осадок остался!»
– Ты вот лежишь тут, как бревно, а если бы вышел в коридор, увидел бы, что он заставлен цветами. Их принесли после выхода статьи, значит, народ тебя любит и хочет, чтобы ты поскорее поправился! В каждой палате цветы, предназначенные тебе, потому что главврач запретил их сюда приносить. И не только – знаешь, сколько писем ежедневно приходит в театр? Семен зачитывал нам, просто заслушаешься! Кстати, Мдивани – не та личность, которой безоговорочно веришь. Так что заканчивай хандрить, а то Ирочка сказала, что ты отказываешься есть.
– Ты сам-то эту еду пробовал? – буркнул Андрей.
– А я принесу тебе все, что ты захочешь, только скажи, – парировал Макс. – Кстати, совсем забыл: к тебе гости!
– Прогони, я не в настроении для приема гостей.
– Нет уж, этот гость придется очень даже кстати. Он каждый день приходит, значит, заслужил свидание с тобой.
Поднявшись со стула, Макс направился к двери, не обращая внимания на протестующие жесты Андрея.
– Он готов тебя видеть, – улыбнулся он девушке, вскочившей со стула у сестринского поста. – У него отвратительное настроение, так что готовься к обороне!
Дина широко улыбнулась, чмокнула Макса в щеку и поспешила к палате.
* * *– Я не могу взять деньги, – сказала Рита, отодвигая от себя чек, который Пушнин положил на стол. – Я не довела расследование до конца, и вы в результате едва не совершили фатальную ошибку, посчитав Макса своим сыном!
– В том, что вы не закончили расследование, только моя вина, – возразил Пушнин, настойчиво пододвигая чек к Рите. – Вспомните, ведь это я не позволил вам проверить Макса, не желая общаться с Анастасией! Я решил, что, раз он единственный оставшийся кандидат, ошибки случиться не может. Сведения, которые я вам предоставил, были ничтожно малы. Тем не менее вы сумели разобраться в этом запутанном деле.
– Я должна была предвидеть возможность, что ваша Анастасия могла умереть! Правда, в этом случае мне все равно не удалось бы выйти на нее, ведь у меня имелась только информация из переписи населения, а в списках – только живые. Вот если бы я не обнаружила никого, подходящего по всем параметрам, пришлось бы искать другие варианты, но я нашла целых две идеально подходящие кандидатуры, Макса и Веру Ноткину. До сих пор не могу отделаться от мысли, что, возможно, поспособствовала ее убийству!
Рита все же решилась взять чек в руки. Взглянув на сумму, она широко распахнула глаза.
– Но тут гораздо больше, чем мы оговаривали! – воскликнула она.
– Это потому, что я намерен попросить вас еще об одной услуге.
– В самом деле? Хотите, чтобы я нашла адвоката для Татьяны?
– Нет, я уже нашел: ее будет защищать Григорий Горохов. Вам знакомо это имя?
– Конечно! Вам повезло, он – один из лучших.
– Потому-то я его и нанял. Горохов считает, что в случае с Костомаровым удастся доказать самозащиту. То, что произошло с Кожуховым, – досадная случайность, и я думаю, у меня получится с ним договориться. Кроме того, выяснилось, что Таня состояла на учете в психоневрологическом диспансере по поводу затяжной депрессии и до сих пор с учета не снята.
– Горохов будет стоять на том, что она не вполне понимала, что делает, – пробормотала Рита. – Это может сработать, хотя то, что в деле замешаны громкие имена, вероятно, сыграет против вас.
– Я в любом случае должен сделать все возможное, чтобы защитить дочь, – развел руками Пушнин. – Если бы я разыскал ее раньше, возможно, Танина жизнь сложилась бы иначе!
