Роберт Райан - Земля мертвецов

Дорога вилась между прямыми, как телеграфные столбы, деревьями и выходила на поляну, где стояли три новехоньких домика. Над трубой ближнего поднимался дым. Имелись тут и несколько полевых палаток, и у одной из них пил кофе закутанный в плащ-палатку Люкс. Шофер подъехал прямо к нему. Люкс дождался, пока машина перестанет содрогаться и скрипеть и со вздохом облегчения замрет.

– Вот и вы, Блох! – воскликнул офицер с подозрительным дружелюбием.

– Простите за задержку…

– Ничего-ничего. Вот, выпейте-ка кофе. –  Люкс дал знак ординарцу в палатке с откинутым пологом. –  Шнайдер, отведите машину, она мне больше не понадобится. –  Он снова обернулся к Блоху: – Как провели отпуск?

– Спасибо, хорошо.

– Почти как настоящий! – Офицер вручил Блоху жестяную кружку с эрзац-кофе. –  Повидали свою девушку?

Заметив выражение лица Блоха, он улыбнулся.

– Я же ваш офицер. Кто, по-вашему, цензурирует письма и телеграммы? Хильда, не так ли? Вы с ней встретились?

– Да, сэр.

– Все хорошо?

Блох невольно улыбнулся:

– Очень хорошо, сэр.

– Превосходно, –  подмигнул Люкс, хлопнув его по спине, после чего отвел с дороги отъезжавшего «мерседеса».

Блоху стало сильно не по себе. Жовиальный Люкс выглядел милым и убедительным – примерно как волк, заглянувший к вам на чашку чая. Хотя кофе был на удивление хорош.

– Манфред! – крикнул офицер показавшемуся из ближайшего домика человеку.

Золотое шитье на его воротнике и манжетах говорило, что Манфред – старший фельдфебель, хотя Блох, когда тот приблизился, не увидел на его форме эмблемы рода войск. Обычно старший сержантский состав носил соответствующие значки. На ходу Манфред переваливался с боку на бок – огромное брюхо тянуло его к земле. Правый глаз скрывался под повязкой. Вблизи Блох заметил странную, стеклистую гладкость кожи и черные рябины у него на лице. Угол рта был оттянут книзу, как случается при параличе. Манфред отдал честь, и Люкс ответил на приветствие.

– Вот, Манфред, тот человек, о котором я говорил. Унтер-офицер Блох – der Speiss Манфред Лёвенхарт, –  представил Люкс, использовав неофициальное обозначение старших сержантов.

Лофенхарт схватил Блоха за руку.

– Вы – тот юноша, что едва не добрался до Черчилля, да? И не дотянулись только по вине собственной артиллерии! – Он засмеялся, как водится у берлинцев – по выговору сразу ясно, –  склонных повсюду находить смешное. –  Не повезло. Мне ли не знать, как это бывает, а?

Ухватив Блоха под руку, он развернул его кругом, и все трое направились к краю поляны, к лесу.

– Каждому приходится объяснять, что случилось с глазом. Как я от него избавился. –  Перекошенный рот фельдфебеля на иных звуках кривился еще сильнее, делая речь невнятной. Блох наклонился ближе, чтобы ни слова не упустить. –  Испытывал новую винтовку. Австрийскую. И новые патроны. Разорвало ствол, и глаз выбило. Фосфорный порох обжег мне лицо. Шрапнель повредила лицевой нерв. Я выучился целиться левым глазом, но мне сказали – в снайперы я больше не гожусь. Так что я теперь учу других тому, чем сам не занимаюсь. Вроде евнуха в академии жиголо.

Он шумно засмеялся своей шутке.

– Манфред ведет школу снайперов в Гессе, –  деловито вставил Люкс. –  Он любезно согласился приехать сюда и помочь мне.

– Школу снайперов? – повторил Блох. Ему такой роскоши не досталось. Ни теории, ни практики: учиться пришлось прямо на рабочем месте. А тем, кто плохо учился…

– И мы хотим сделать ее лучшей! – объявил Люкс. –  Пока у нас не так много кандидатов, но скоро будет по пятьдесят на каждый двухнедельный курс. Даже если двадцать процентов пойдут в брак, мы будем поставлять своему сектору по тысяче снайперов в год.

– Тысячу снайперов не хуже вашего, –  добавил Лёвенхарт.

Они углубились в лес, где на фоне темнеющего неба сплетались ветки, а под ногами лежал пестрый перегной из палой листвы.

– Зачем вы мне это рассказываете?

Люкс остановился.

– Кажется, здесь.

Земля справа от Блоха вздрогнула, словно от маленького землетрясения, и вдруг разверзлась. Из листвы, земли и сучьев возник паренек со снайперской винтовкой в руках.

– «Йогер» Лотар Бройхталь. Это унтер-офицер Эрнст Блох.

Мальчик протянул Блоху обветренную руку. Тот пожал ее.

– Я о вас много слышал, унтер-офицер Блох.

Снайпер внимательно рассматривал покрытую листьями сеть, под которой скрывался молодой стрелок.

– Маскировка впечатляет.

– Благодарю вас, унтер-офицер!

– Егерь? – Блох покосился на Люкса.

– Новый ранг для снайперов. Соответствует капральскому.

– А Лотар – наш лучший егерь. Не советую играть с ним в прятки, –  со смехом вставил Лёвенхарт.

Блох, растерявшись, взглядом попросил у Люкса объяснить, к чему это все.

– Мы хотим оставить вас здесь учителем. Маскировки, опознания целей, техники укрытия. Вы не лучший из наших стрелков. Один из лучших, но не лучший. Зато вы лучше всех умеете действовать там… – Люкс махнул рукой в сторону фронта.

– На мой взгляд, молодой Лотар маскируется достаточно умело.

– Ага, –  кивнул Люкс, –  но кое-чего ему недостает. Чего же, Бройхталь?

– Я убил слишком мало томми, сэр. В отличие от унтер-офицера.

Люкс повел бровью на Блоха.

– Понимаете?

– Нет, капитан, не понимаю, –  признался тот.

– Учителя не будут уважать, если он не побывал там, не испытал на себе то, чему учит. Манфред вот оплатил счета. Вы, в общем, тоже. Вас переведут сюда как фельдфебеля, с возможностью повышения до вице-фельдфебеля и даже младшего офицера.

Это было серьезно. Если правильно разыграть карты, можно порядочно вырасти. Закончив войну, вернуться домой лейтенантом – это много для деревенского парня. Такое произведет впечатление на отца Хильды. Но одно оставалось непонятным.

– Как понимать, что я «в общем» оплатил счета?

– Ваш участок достанется Лотару. Как и ваш наводчик – Шаффер, кажется? Но мне бы хотелось, чтобы вы ввели его в курс дела. Показали, что и как. Потратите примерно неделю. Вы-то там знаете каждый пень и каждую воронку.

Вся важность происходящего наконец дошла до Блоха, и земля покачнулась у него под ногами. Не будет больше траншей, грязных луж, косых взглядов сослуживцев, не будет дней в темном бетонном бункере и стрельбы в лоб неосторожным офицерам. Люкс предлагал ему тепло, безопасность, чин и перспективы.

– Я рад буду научить его тому немногому, что сам знаю. И работать здесь.

Все трое просияли.

– Замечательно. Нас здесь ждут великие дела, Блох. Еще всего одна вылазка, –  Люкс развернул его обратно к домикам, –  и вы у себя, в тепле и сухости.

Миссис Грегсон заподозрила неладное, увидев в свете мотоциклетной фары чудовище. Едва они въехали во двор фермы, чудовище вывалилось в луч фары и тут же нырнуло обратно в темноту. Это привидение так напугало ее, что переднее колесо вильнуло и мотоцикл едва удержался от падения.

– Стойте! – прокричал из-за плеча де Гриффон, и она кое-как сумела остановить машину на булыжнике двора. Капитан мгновенно соскочил, ухватил ее за плечо и швырнул наземь. Мотоцикл упал рядом. –  Лежать, –  велел капитан. –  Голову прикройте.

Она послушалась, прикрыв макушку руками и пытаясь вспомнить мелькнувшее видение. Ужасное плоское лицо с выпуклыми пузырями глаз и подобием хобота вместо рта и носа.

– Стой! – послышался сзади крик де Гриффона. –  Ты, там, стоять!

Ответа она не разобрала.

– Не дури, парень. Клади винтовку.

За новым невнятным бормотанием последовали два резких щелчка – она вздрогнула, поняв, что де Гриффон стреляет из пистолета. После третьего выстрела раздался звук, будто раскатился мешок угля или картошки.

– Все в порядке, –  проговорил де Гриффон. –  Ох, боже мой, подождите, не двигайтесь. Пожалуйста.

Тревога – нет, настоящая паника в его голосе заставила ее вскочить. Она не собиралась валяться плаксивой куклой.

Капитана освещал бледный, гаснущий луч мотоцикла. Правее что-то лежало – труп, решила миссис Грегсон. Винтовка валялась рядом, руки раскинуты в стороны. Издалека она не видела ран, но не сомневалась, что де Гриффон стрелял насмерть. Капитан склонился над газовым цилиндром, лежащим перед сараем, и торопливо закручивал колесико вентиля.

– Не подходи, Джорджина, –  крикнул он и закашлялся. –  Ради бога, держись подальше.