Мэри Хиггинс Кларк - Плач в ночи
«Клайд сообщит врачам, что видел женщину, которую принял за Каролину. Скажет, что пошел за ней до дома, и я признала, что это я махала ему рукой».
Вернется Эрих и позаботится о ней. Дженни подпишет то признание, и Эрих о ней позаботится. Она несколько часов сидела у кухонного стола, затем подошла к письменному столу и достала бумагу. Стараясь вспомнить слова Эриха, Дженни аккуратно писала. О прошлой ночи она тоже расскажет.
«И, должно быть, прошлой ночью я опять ходила во сне. Меня видел Клайд. Я пришла в дом с кладбища. Наверное, ходила на могилу ребенка. Я проснулась в спальне и из окна увидела Клайда. Я помахала ему рукой».
Клайд стоял там, стоял на обледеневшем снегу.
Снег.
Дженни была в одних чулках. Если она выходила на улицу, у нее промокли бы ноги. Сапоги, в которых она собиралась отправиться в поездку, стояли у дивана, по-прежнему начищенные. Их не надевали.
Дженни могла вообразить холодный сквозняк и шаги, забыть о том, что ходит во сне. Но если она ходила на кладбище, то ее ноги были бы мокрыми, а чулки - грязными.
Она медленно порвала письмо на мелкие кусочки, бесстрастно наблюдая, как обрывки разлетаются по кухне. Впервые после отъезда Эриха чувство безысходности начало отпускать ее.
Дженни не выходила из дома. Но Руни видела Каролину. Тина видела ее, и Клайд тоже. Сама Дженни прошлой ночью слышала ее наверху. Каролина порезала норковую шубу. Может, она разозлилась на Дженни за то, что та причинила Эриху столько неприятностей. Может, Каролина до сих пор наверху. Она вернулась.
Дженни встала и позвала:
— Каролина... Каролина!
Ее голос зазвенел. Может, Каролина ее не слышит. Шаг за шагом Дженни поднялась по ступеням. В хозяйской спальне было пусто. Она вдохнула слабый аромат сосны, который всегда здесь витал. Может, если вынуть сосновое мыло, Каролина почувствует себя больше как дома. Сунув руку в хрустальную вазу и вынув три кусочка мыла, Дженни оставила их на подушке.
Чердак. Возможно, Каролина там. Туда она могла уйти прошлой ночью.
— Каролина, — позвала Дженни умоляющим тоном. — Не бойтесь меня. Пожалуйста, выходите. Вы должны помочь мне вернуть девочек.
На чердаке царила почти сплошная тьма. Дженни обошла все помещение. Вот несессер Каролины с ее билетом и ежедневником. А где же остальной багаж? Почему Каролина продолжает возвращаться в этот дом? Ей так не терпелось уехать отсюда.
— Каролина, — мягко звала Дженни, — ответьте мне, пожалуйста.
В углу стояла плетеная колыбель, теперь накрытая простыней. Подойдя ближе, Дженни нежно прикоснулась к ней, начала раскачивать.
— Мой маленький, — прошептала она. — Хороший мой.
Что-то скользило по чехлу к ее руке. Тонкая золотая цепочка, подвеска в виде сердца, филигранная работа, крученая золотая нить, бриллиант, вспыхивающий в полутьме.
Ладонь Дженни сомкнулась на медальоне Наны.
— Нана.
Она произнесла вслух это имя, и ее словно окатили ледяной водой. Что бы подумала Нана о том, как она тут стоит и зовет умершую женщину?
Чердак показался Дженни невыносимо тесным. Зажав в кулаке медальон, она сбежала по лестнице на второй этаж, на первый и очутилась на кухне.
«Я схожу с ума», — подумала она, с ужасом вспоминая, как выкрикивала имя Каролины.
Подумать о том, что велела бы сделать Нана.
«Дженни, выпей чаю, и увидишь, что не все так плохо».Дженни механически поставила чайник.
«Дженни, что ты ела сегодня? Если не поешь, толку не будет».
Подойдя к холодильнику, Дженни вынула заготовки для сэндвичей. «Поступил заказ на сэндвич с беконом, салатом и помидорами», — подумала она, заставив себя улыбнуться.
За едой она представляла, как рассказывает Нане о прошедшей ночи: «Клайд сказал, что видел меня, но ноги у меня не промокли. Могла ли это быть Каролина?»
Дженни могла в точности представить реакцию Наны: «Дженни, призраков не бывает. Если умер, то умер».
Тогда как попал наверх медальон?
«Выясни это».
Телефонный справочник лежал в ящике под настенным телефоном. Держа в руке сэндвич, Дженни подошла к ящику и достала справочник. Пролистала раздел рекламы до рубрики «ПРОДАЖА И ПОКУПКА ЮВЕЛИРНЫХ ИЗДЕЛИЙ». Вот ювелир, которому она продала медальон, - его рекламу Дженни обвела маркером.
Набрав номер, она попросила к телефону управляющего.
— Я миссис Крюгер, — быстро объяснила она. — На прошлой неделе продала вам медальон. Я хотела бы выкупить его.
— Миссис Крюгер, прошу вас, не тратьте напрасно мое время. Приезжал ваш муж и объявил мне, что у вас не было права продавать фамильную драгоценность. Я позволил ему выкупить медальон всего за ту же сумму, что я заплатил вам.
— Мой муж?
— Да, он приехал минут через двадцать после того, как вы продали медальон.
Раздались короткие гудки. Дженни уставилась на телефон. Эрих подозревал ее. В тот день он поехал за ней следом, возможно, на одном из фермерских автомобилей. Но как медальон попал на чердак?
Подойдя к письменному столу, Дженни вытащила стопку линованной бумаги. Час назад она собиралась записать признание, которое требовал Эрих. Теперь же надо записать кое-что еще, черным по белому.
Она устроилась за кухонным столом. На первой строке вывела: «Призраков не бывает». На второй: «Сегодня ночью я не могла выходить на улицу».«Еще кое-что», — подумала Дженни. Следующую строку она написала заглавными буквами: «Я НЕ СКЛОННА К НАСИЛИЮ».
«Начни с начала, — подумала она. — Запиши все. Все проблемы начались с первого телефонного звонка Кевина...»
Клайд к дому и близко не подходил. На третий день Дженни отправилась в контору. Было десятое февраля. Клайд разговаривал по телефону с торговцем. Дженни села, наблюдая за ним. Когда Эрих был рядом, Клайд стушевывался и отходил на задний план. В отсутствие Эриха голос Клайда зазвучал по-новому властно. Дженни слушала, как управляющий договаривается о продаже двухлетнего бычка за сумму более ста тысяч долларов.
Повесив трубку, он осторожно взглянул на Дженни. Очевидно, вспоминал их последний разговор.
— Клайд, когда вы продаете быка за такие деньги, разве вам не надо посоветоваться с Эрихом?
— Миссис Крюгер, когда Эрих здесь, он участвует в делах настолько, насколько хочет. Но дело в том, что его никогда особо не интересовало управление фермой или известняковым заводом.
— Ясно. Клайд, я много размышляла. Скажите, где была Руни вечером в среду, когда вы решили, что видели Каролину?
— Что вы имеете в виду - где была Руни?
— Именно это. Я звонила в больницу, говорила с доктором Филстромом. Это психиатр, который приезжал меня посмотреть.
— Я знаю, кто он такой. Он врач Руни.
— Верно. Вы не сказали, что в среду Руни отпустили на ночь.
— В среду Руни была в больнице.
— Нет, не была. Она осталась у Мод . Был день рождения Мод. Вы должны были поехать на аукцион по продаже скота и разрешили Мод забрать Руни. Ваша жена думала, что вы в Сент-Клауде.
— Я там был. Вернулся домой около полуночи. Я забыл, что Руни поехала к Мод.
— Клайд, разве не может быть такого, что Руни ускользнула из дома ов и бродила по ферме?
— Нет, не может.
— Клайд, она часто бродит по ночам. Вам это известно. Вдруг вы увидели Руни, закутанную в одеяло, которое издалека могло походить на накидку? Представьте Руни с распущенными волосами.
— Да Руни уже лет двадцать волосы не распускала, не считая, конечно... — Клайд умолк.
— Не считая чего?
— Не считая ночи.
— Клайд, вы разве не понимаете, что я хочу сказать? Еще один вопрос. Эрих убрал золотой медальон в сейф или отдал его вам, чтобы вы его убрали?
— Он сам его убрал. Сказал, вы постоянно кладете медальон не на то место, а Эриху не хотелось, чтобы он потерялся.
— Вы говорили об этом Руни?
— Может, и говорил, просто так, когда болтали.
— Клайд, Руни знает комбинацию этого сейфа, правда?
— Может, и знает. — Он нахмурился.
— И ее отпускают домой из больницы чаще, чем вы сказали?
— Ну, бывает она дома.
— И разве не может быть такого, что в среду ночью она тут бродила? Клайд, откройте сейф. Покажите медальон.
Клайд молча повиновался. Когда он набирал комбинацию, пальцы его путались. Дверца распахнулась. Сунув руку в сейф, он вынул ящичек для хранения ценностей и нетерпеливо открыл его. Затем поднял повыше, будто надеясь, что при свете увидит то, что искал. Наконец необычно тихим голосом произнес:
— Медальона нет.
Через два дня вечером позвонил Эрих.
— Дженни! — в его голосе слышались напевные дразнящие нотки.
— Эрих! Эрих!
— Где ты, Дженни?
— Я внизу, на диване. — Она посмотрела на часы. Двенадцатый час. Она задремала.
