Академия идеального преступления - Марина Серова
– Так ведь ты можешь контролировать свою сестру, разве нет?
– К сожалению, я для своей сестры не являюсь авторитетом. Она больше прислушивается к посторонним людям, чем ко мне, – вздохнула я.
– А, ну раз так, то тогда конечно. Я тебе обязательно все сообщу, Тань.
Аделаида Степановна расплатилась и ушла из кафе. Я же подозвала официантку и заказала себе полноценный обед. Но ела я без особого аппетита, хотя и проголодалась. Мне не давала покоя какая-то смутная догадка. А что, если Аделаиде Степановне предлагают тот самый пансионат, где мог находиться Константин? Уверенности в этом у меня не было. Но у меня не было и других предположений. А между тем ведь у меня совсем недавно появилась версия о причастности к смерти Константина его любовницы Ольги Лысовой. Но интуиция мне подсказывала, что все-таки необходимо в первую очередь раскручивать версию с пансионатом, где проводят голодовки, будем надеяться, что всего лишь лечебные, а не летальные.
Мои размышления прервал телефонный звонок.
– Алло, – сказала я в трубку.
– Тань, это Мельников.
– Андрюш! Ну что, удалось выяснить, кто абонент? – взволнованно спросила я.
– Ох, Тань, разве я тебя когда-нибудь подводил? – нарочито обиженным тоном поинтересовался Андрей.
– Нет-нет, что ты. Я не припомню такого случая, извини. Так что там с абонентом? – с нетерпением спросила я.
– Номер принадлежит Вахромеевой Генриетте Михайловне, – произнес Мельников.
«Ну вот! Значит, Константин Чернохвостиков перед отбытием связывался по телефону с диетологом. Собственно, и Ростислав Пантелеймонов говорил, что они общались».
– Спасибо тебе, Андрюш, – поблагодарила я Мельникова.
– Рад был помочь тебе, Тань, – сказал Андрей.
– Ну пока.
– Пока, Тань.
Я отключилась и тут же набрала Генриетту Михайловну. Однако ее телефон молчал. Значит, нужно ехать в «Академию». И серьезно допросить диетолога. Правда, есть опасение, что она может быть не на работе, а где-то в другом месте, я же не знаю ее графика. Ладно, приеду и на месте все выясню.
Пока ехала, позвонил Кирьянов.
– Танюш, этой наследницей – как ее там, Ольгой Петровной Лысовой – можешь особо не заниматься, – заявил он.
– И почему же? – фыркнула я, не отвлекаясь от дороги.
– Да потому, что ребят попросил подсуетиться – у нее были тяжелые роды, поврежден позвонок в поясничном отделе. Если по-простому, при подъеме груза свыше пяти килограммов весь позвоночник в нижнее белье осыпаться может. И она в курсе.
– Откуда так быстро появилась информация? – заинтересовалась я.
– Ты не поверишь. Она, оказывается, на врача, который ее вел, заявление писала несколько лет назад. Всплыло из архивов. Врач, конечно, отмазался, но…
– Но это не отменяет возможного наличия подельника, – уже не особо веря в реальность этой версии, вредничала я.
– Не отменяет, – хмыкнул Кирьянов. – Но я тебе сообщил информацию. На связи.
И мы попрощались.
Подъезжая к спорткомплексу, чуть не попала в аварию – со двора, едва не дымясь покрышками, вылетела знакомая «Вольво». Я дернулась было преследовать Елизавету Васильеву, но быстро передумала. Мало ли что здесь случилось? Пока мчалась в многофункциональный спортивный комплекс, размышляла. Лиза Васильева знакома с Ростиславом, который по всем параметрам выигрывает от того, что комплекс остался в его руках. Ну, расплатится он с бандюганом или сумеет договориться с ним. Зато львиная доля дохода ему достанется. При чем здесь Васильева? Выясню.
Первой, кого я встретила в «Академии», была уборщица Клавдия Яковлевна.
– Здравствуйте, Клавдия Яковлевна, – поздоровалась я с женщиной.
– И вам здравствуйте, Татьяна, – приветливо улыбнулась она.
– Скажите, а Генриетта Михайловна была сегодня здесь? – спросила я.
– Да она вроде бы и сейчас здесь находится.
Клавдия Яковлевна с удивлением посмотрела на меня.
– Во всяком случае, я совсем недавно убиралась у нее в кабинете. Она была там, только на время выходила куда-то. А потом, когда я уже закончила у нее убираться, снова села в своем кабинете, – объяснила Клавдия Яковлевна.
«Странно, что Генриетта Михайловна не ответила, когда я ей позвонила, – подумала я. – Но может быть, она была занята: принимала пациента или еще что могло ее отвлечь. Ладно, сейчас пройду к ней и все выясню».
– Я ей недавно звонила, но она мне не ответила, – сказала я, заметив, что Клавдия Яковлевна все так же смотрит на меня удивленным взглядом.
– Ну так пройдите к ней, Татьяна, вы же знаете, где находится ее кабинет, – посоветовала женщина.
Я быстро прошла по коридору и постучала в дверь кабинета Генриетты Вахромеевой. Ответа не последовало, да и внутри была тишина. Тогда я открыла дверь и увидела…
Около окна, между компьютерным столом и шкафом, лежала Генриетта Михайловна. Под ней уже образовалась большая лужа крови. Я бросилась к женщине и сразу начала щупать пульс. К счастью, он был. Очень слабый, нитевидный, едва прощупываемый, но пульс был.
– Татьяна, – послышался очень тихий голос, похожий на шелест.
Я, не теряя ни секунды, набирала скорую помощь:
– Скорая? Как можно быстрее приезжайте в «Академию идеального тела», – я назвала адрес, – здесь раненая женщина с большой кровопотерей.
После вызова скорой я тут же бросилась к Вахромеевой:
– Генриетта Михайловна, держитесь, я уже вызвала скорую, она в пути. Аптечка где? – я ринулась к ящикам стола.
– Послушайте…
– Елизавета Васильева? – жестко спросила я, делая очевидные выводы.
– Да… Лиза… Елизавета Алексеевна… Васильева, – с огромным усилием проговорила Вахромеева, – это она.
– Почему? – я уже ограничивалась короткими фразами.
– Из-за… Константина Вла…
– Она причастна к смерти Константина Владимировича? – задала я еще один вопрос.
– Да…
– Но каким образом? – Я все-таки нашла аптечку и судорожными движениями доставала бинт, не переставая задавать вопросы.
Однако было видно, что отвечать на мои вопросы Генриетте становилось все труднее и труднее. Вскоре она отключилась. Но к счастью, скорая была уже здесь. Врачи моментально погрузили Вахромееву на носилки и стали транспортировать к машине.
Я пошла вместе с ними, на ходу задавая вопросы одному из медиков:
– Скажите, насколько серьезно ее состояние?
– Пока трудно сказать, – уклончиво ответил мужчина.
– У нее ножевое ранение, насколько я могла заметить? – задала я еще один вопрос.
– Да, верно, – последовал ответ.
– Но у нее есть шанс? – не отставала я.
– У нее очень большая кровопотеря, но шанс всегда есть. Во всяком случае, мы сделаем все возможное, – получила я стандартный ответ.
– Вы уж сделайте и невозможное! – прокричала я вдогонку.
Я вернулась в кабинет Генриетты Вахромеевой и набрала Кирьянова:
– Киря, слушай, я только что нашла врача-диетолога «Академии» Генриетту Михайловну. Ей нанесла ножевое ранение некая Елизавета Алексеевна Васильева…
Врач. Васильева – личный врач больного сына Владимира Чернохвостикова. Точно, именно ее
