Сокровища Рождественского монастыря - Ольга Баскова
Максим опешил:
– Да что случилось?
– Это ты мне и объяснишь, – она отключилась, раздумывая, как ей поступить, если правда окажется очень уж нелицеприятной.
Что, если деньги понадобились его любовнице, и Вика сегодня об этом узнает? При мысли о возможном разводе ей стало нехорошо. Нет, только не это. А что тогда?
Она поднялась, поплелась домой, сознавая, что хорошо бы приготовить обед, но мысли о еде вызывали тошноту.
Вика ожидала, что Максим испугается и будет тянуть с объяснением, но ошиблась. Муж примчался через час.
– Что случилось? – отрывисто спросил он. – Ты сорвала меня со службы. Мой командир этого не любит.
Вика указала на шкаф:
– Ты взял мои вещи.
Супруг побледнел, но смело взглянул ей в глаза.
– Разве я не имел на это права?
Женщина чуть не задохнулась от негодования:
– Ты имел на них право? Эти вещи – наследство моих детей.
Он стушевался и взял ее за руку:
– Ну, прости. Я не так выразился.
Жена с презрением вырвала ладонь:
– Куда ты их дел, говори! Отнес любовнице?
Максим отвернулся к окну, чтобы она не заметила выражение его лица. Эта чертова баба, которую он терпеть не мог и едва выносил, подобралась слишком близко к правде. Им с Аглаей понадобятся деньги. Но сейчас он взял вещи не для этого.
– Ты ошибаешься, – буркнул он. – У меня нет никакой любовницы.
– А цветы ты покупал для себя? – ехидно спросила она.
Максим с облегчением вздохнул. Он уже беспокоился, не увидела ли супруга их с Аглаей, но все оказалось значительно проще.
– Так вот, что тебя мучает, – он повернулся к ней. – Я хотел тебе рассказать, но боялся, что ты не дашь мне денег.
Женщина округлила глаза:
– Что ты такое говоришь?
– Сядь и послушай меня, – Максим усадил жену на диван, стараясь казаться убедительным. – У меня есть друг Тарас. Когда-то он спас мне жизнь, и с тех пор я считаю себя ему обязанным. Тарас и его жена Оля попали в руки мошенников и потеряли большие деньги. Они брали кредит, и им потребовалась определенная сумма, причем, немедленно. Извини, но я заложил твои вещи в ломбард. Там они будут в безопасности, как в банковском сейфе. Через четыре месяца Тарас все выкупит и вернет тебе. А цветы предназначались его жене. – Он взял в руки телефон. – Если ты мне не веришь, давай ему позвоним. Он сам все тебе расскажет.
Говоря это, он смеялся в душе, не сомневаясь: эта доверчивая корова поверит. Вот Аглая – другое дело. Она нипочем бы не поверила. А эта поверит. И не придется никому звонить.
Вика опустила голову:
– Это правда?
– Конечно, – уверенно ответил он и бросил ей телефон. – Позвони сама.
Она отодвинула мобильный:
– Я тебе верю, Максим. Но нужно было все мне рассказать.
Он встал перед ней на колени и прижал к своей щеке ее тонкую руку:
– Прости меня. Тебе пришлось страдать – и все из-за моей скрытности. А еще я боялся твоих родителей. Твой отец ни за что бы не разрешил помочь моему другу.
Вика встала:
– Я так люблю тебя, Максим, – прошептала она – Прошу тебя, никогда меня не обманывай.
– Конечно, дорогая, – он гладил ее по спине и радостно улыбался.
Разумеется, вещи ей никто не вернет. Пусть эта клуша отвалит от него на четыре месяца, а потом он выиграет огромную сумму, бросит ее и навсегда соединится с Аглаей.
Глава 42. Приморск, наши дни
В середине сентября Максим неожиданно засобирался в санаторий. Дни стояли теплые и солнечные, вода была бархатной и теплой.
Когда он сообщил жене, что едет один, Вика нахмурилась:
– Но почему ты мне не сказал? Я хотела бы поехать с тобой.
Он скривился:
– Дорогая, когда-то ты мне говорила, что тебе нельзя загорать. Если бы я отправился поздней осенью или зимой, то обязательно взял бы тебя с собой. К тому же ты перешла на новую работу, и тебе вряд ли позволили бы взять отпуск.
Вика действительно ушла из больницы. Ей предложили работать в санэпидстанции, и она с радостью согласилась: оставалось время для воспитания детей и приготовления вкусных обедов и ужинов мужу.
– Но главврач санэпидстанции хорошо знает моих родителей, – она провела рукой по волосам. – Почему ты решил все за меня? Она бы меня отпустила.
Муж развел руками, изображая сожаление:
– Ну, прости, дорогая, не догадался. Впрочем, я уезжаю не на три недели, а всего на десять дней. Когда вернусь, мы еще поедем на море. Хорошо?
– Хорошо, – в голосе супруги не чувствовалось радости, но ему было наплевать. – А теперь будь хорошей девочкой и помоги мне собрать чемодан. Я отправляюсь завтра утром.
Вика стала складывать рубашки и джинсы.
– А что, если я приеду позже? – спросила она. – Я давно хотела побывать в санатории, но в прошлом году мне помешал ковид. Говорят, идет следующая волна, и мне бы хотелось…
– И не думай, – Максим весело поцеловал ее в щеку. – Десять дней пролетят незаметно.
Женщина ничего не ответила, а про себя решила: она не станет его слушать. Через три дня выходные, вот на выходных, и приедет. А ему об этом знать не обязательно, она сделает ему сюрприз.
– Да, десять дней пролетит незаметно, – повторила Виктория и протянула ему стопку рубашек. – Вот, все готово.
– Ты потрясающая! – он подмигнул и бросил их в чемодан.
Глава 43. СССР. Москва, 1978 г
Надя выскочила на улицу и сразу попала в объятия Константина. Она уже полгода встречалась с этим симпатичным парнем – студентом архитектурного – и влюблялась все больше и больше.
Теперь ей казалось странным, как она раньше могла проходить мимо и не замечать его. Константин Ратников вместе с другими студентами часто стоял с мольбертом в монастырском дворике и делал его наброски. Он ничем не выделялся среди других, худенький белобрысый паренек, и Надежда равнодушно поглядывала на него и, не задерживаясь, шла дальше. Но однажды Надя и ее подруга Лиля все же остановились возле него: четкие линии на картине привлекли внимание обеих.
