Кольцо блаженной Августины - Марина Владимировна Болдова
Он хорошо помнит тот день, когда рискнул узнать судьбу любимой Таси. Ошеломленный, долго приходил в себя, мысли о предстоящей скоро потере не давали сосредоточиться на работе, и он решил уехать. Самолетов боялся, хотя знал, что погибнуть в авиакатастрофе не суждено. Просто при взлете начиналась паническая атака, он плохо себя контролировал, после становилось неловко за свое поведение. Поэтому купил им с Аллой билеты на круизный лайнер. Вернулись они домой незадолго до рождения Августины и похорон Таси…
Звонок мобильного отвлек от воспоминаний, быстро ответить он не смог, в трубке звучали короткие сигналы. Иосиф посмотрел на экран – номер был ему незнаком. Часы показывали половину четвертого, пора было на встречу с клиентом. Он не спеша двинулся обратно к офису.
Он точно помнил, что запирал входную дверь на два замка. Да, сигнализацию включать не стал – долго отсутствовать не собирался.
Первое чувство, которое испытал, зайдя в холл, была паника – он наступил на багет, раздался громкий треск хорошо высушенного дерева. Само картинное полотно лежало на столике, на него кто-то высыпал содержимое всех трех ящиков комода.
Иосиф приоткрыл дверь своего кабинета, заглянул в щель, вскрикнул. Оставив одну створку открытой, торопливо двинулся по коридору в сторону кабинета Даны. Бумажная полоса с печатями была сорвана. В помещении царил разгром…
* * *
– Что-то пропало? Вы храните что-либо ценное в офисе? – Калашин видел, что толку от Биргера сейчас мало, тот в полной прострации, внятных ответов от него не дождаться. Но не спросить не мог.
– А? Нет, не храню. Не знаю, ничего не знаю…
– У кого, кроме вас, были ключи от входной двери?
– Ни у кого…
– За свои услуги вы брали наличными? Деньги в сейфе?
– Да… сейф… наличные… ну, конечно!
Калашин бросил взгляд на трясущиеся пальцы Биргера, набирающие код на панели сейфа, и вспомнил вдруг Аллу. Невольно покачав головой – как могла такая шикарная женщина влюбиться в Биргера, он едва сдерживался, чтобы не предложить тому помощь – он уже трижды неправильно набрал цифры. Наконец, сейф открылся.
– Все на месте. – Биргер вынул небольшой ящик, показал Калашину. В нем лежало несколько тысячных купюр.
– Это все?
– Деньги я сдаю каждый день в банк! – с вызовом произнес Биргер. – И плачу налоги!
– Хорошо, я понял. В кабинете Дарьи Городец сейф имеется?
– Нет, зачем же? – искренне удивился Биргер.
Да, грабители не взяли ничего – ни денег, ни дорогую оргтехнику. Испортив картины, учинили разгром и ушли. Вопрос – нашли, что искали?
Калашин был почти уверен, что искали кольцо Августины. Но кто? Кто еще в курсе, для чего оно нужно? Ключ, который действительно открывает доступ к ценностям, или кольцо ценно само по себе?
– Мы закончили, Игорь Сергеевич, уезжаем. – Эксперт щелкнул замком чемоданчика.
– Да, хорошо. – Калашин вновь повернулся к Биргеру. – Иосиф Ильич, насколько близки вы были с братом вашей жены? Что вы знаете о кольце Самуила Бенца? Когда вы узнали, что Августина – ваша дочь?
Игорь с удивлением наблюдал, как медленно меняется цвет лица Биргера – от песочного до багрово-красного. Как тот суетливо начинает искать что-то на столе, перебирая по одной разбросанные вещи – на краю стола выросла стопка из нескольких папок, двух журналов, толстой книги и блокнота. Все было уложено по размерам пирамидой. Ручки и цветные фломастеры Биргер выстроил в ряд, опять же от самого короткого маркера до остро отточенного карандаша. Наконец, постучав по крышке ноутбука согнутыми пальцами и любовно погладив его, хозяин кабинета сел в кресло. Калашин терпеливо ждал, когда тот успокоится.
– Да, Самуила я знал уж точно лучше, чем все его родственники вместе взятые! – с пафосом произнес он. – И ненавидел его всей душой!
– Были на то причины?
– Мы любили одну женщину. Но он был на ней женат, а мне оставалось лишь изредка любоваться ею, вдыхать ее запах, ловить взгляд, мечтать о близости… Вы не поймете! Когда есть только мгновение, чтобы понять, что вот оно, настоящее, а вслед за этим испытать такое отчаяние, что тебя опередили, увели из-под носа. Конечно, Самуила я возненавидел! Он мне мешал, я был готов на подлость. Нет, я ничего не предпринимал, ругаю себя до сих пор! Я ждал, сам не зная чего. Это было помешательство, да-да, и не смотрите на меня с таким… презрением! Я сам себя презираю! Семь лет! Семь лет лихорадки, боли и страха. Самуил догадался обо всем сразу, еще в тот день, когда я пришел к нему домой, чтобы выбрать подарок маме. С этого дня двери его дома для меня были практически закрыты.
– Что произошло через семь лет? Разлюбили? – Калашин посмотрел на него с сомнением.
– Встретил Аллу. Она пришла подавать документы в университет, где я читал курс лекций по математике. Самуил был с ней, ему ничего не оставалось, как нас познакомить. Боже, какое у него было лицо! Его буквально перекосило! А Аллочка… Девочка влюбилась сразу, слушая меня с открытым ртом. А я заливался соловьем – мысль, что через нее я смогу попасть в семью, легально встречаться с Тасей, пришла мне в голову тотчас. Конечно, жениться на Аллочке я не собирался!
– Но все же ваш брак зарегистрирован.
– Мы жили вместе три года в моей квартире. Но поскольку Алла тогда не умела готовить, вести хозяйство, мы часто обедали и ужинали у Самуила. Однажды мне удалось остаться с Тасей наедине, я не выдержал, признался в любви к ней, стал умолять уйти от мужа. У них были странные отношения – со стороны их брак казался фиктивным: никакой нежности, прикосновений друг к другу, взглядов. Два совершенно чужих человека…
– Вы знали, что Бенц был членом какого-то тайного сообщества? – Калашину надоело слушать любовные откровения Биргера.
– Тайного? Ничего загадочного в их сообществе не было – сборище местных ювелиров, где, вероятно, они обменивались опытом. Самуил никогда не скрывал, что посещает этот клуб по интересам, – насмешливо скривился Биргер.
– Значит, о кольце Самуила вы ничего не слышали?
– Что вы все время спрашиваете о каком-то кольце?! Их у него было множество! Алла периодически брала из сейфа в его доме какие-то украшения, хотя
