Медаль для мародера - Григорий Андреевич Кроних
Билет мы купили без всяких проблем у спекулянта. Но один. Для Кости. Он-то считал, что мой лежит у меня в кармане. Я опять не стала ничего ему объяснять и сказала, чтобы он спокойно шел в помещение. А я якобы увидела в толпе свою знакомую и хочу к ней подойти. Костя послушно скрылся за стеклянными дверями ДКЖ, а я моментально купила у того же самого спекулянта второй билет.
— Чо, понравилось? — ухмыльнулся он.
— Не твое дело!
В другом настроении я ответила бы ему порезче, но сейчас все было хорошо. В фойе я обнаружила Костю — он причесывался перед большим зеркалом. Я с удовольствием посмотрела на него — этому человеку есть что разгребать расческой. Никакого намека на прореживание. Я по-свойски подхватила его под руку, и мы рванули в зал.
Концерт шел своим чередом и даже стал мне нравиться. Саша Б. был таким же, как всегда, но пел он неплохо. Плюс у него были удачные ребята на подтанцовках. Мелькание света, громкая музыка, ощущение схваченной за хвост удачи привели меня в весьма кайфовое состояние. Мне захотелось вместе с фанатами кричать и выбрасывать вверх пальцы рук. Я не удержалась, вскочила с места и выплеснула излишки эмоций. Садясь, я покосилась на Костю. Он смотрел не на сцену, а на меня.
— Правда, мило?
— Да, мне нравится.
И опять я не поняла, говорит он это в адрес Саши Б. или все-таки в мой адрес. Странно, обычно я такие вещи понимаю… На всякий случай я как бы невзначай погладила его по руке.
— Послушай, можно я буду звать тебя Аней? Мара мне не нравится.
Вот это да! Я-то подсовывала ему Мару, как экзотический фрукт, а он, значит, предпочитает сибирские овощи. Что ж, это хорошо, ведь я сама-то Мару не очень жалую. Но Аней тоже еще не была. Новая страница, значит…
Саша Б. вдруг запел «Осень». Мне ужасно нравится эта песня, но я слышала ее в другом исполнении. Надо же как удачно — и песня прикольная, как будто для меня. Неужели это МОЙ вечер? Меня вдруг охватило какое-то сильное странное чувство, я схватила Костю за руку и потащила к сцене — там уже танцевали под «Осень» многочисленные пары. Мне хотелось танцевать, выдать все, на что я способна, выплеснуть себя без остатка. Костя успел снять с меня «мыльницу», которая висела у меня на шее и стал фотографировать. Он не танцевал, наверное, все-таки чувствовал себя не очень по возрасту. Ну и пусть… Танцевать ему необязательно. Пусть любуется мной. Пусть фотографирует. У солидного мужчины должна быть молодая привлекательная подружка… Они будут жить долго и счастливо… Господи, как хорошо заканчивается этот трижды идиотский день!
* * *
В машине я тарахтела не умолкая. Отличное настроение так и лезло из меня во все стороны. Костя же молчал. Чуть позже, уже дома, я сообразила, что не такой уж он на самом деле бирюк — ведь будучи у меня как-то в гостях, сам болтал без перерыва. Помню, меня это тогда даже удивило. Но сейчас, в «жигуленке», я ни на что не обращала внимание. Главное, он не раздражался и не мешал мне молоть языком. Мне же стало казаться, что, в общем, все получилось как надо, и сейчас мы, примерная пара, поедем к себе домой… К себе домой… Я ласково и томно взглянула на водителя:
— Такой вечер не может окончиться просто так. Он должен длиться, длиться…
— Все в наших руках.
Ого! Слава богу, дошло. Наконец-то он понял, что от него требуется. Я размякла окончательно.
— Ты такой милый, Костя…
— Я куплю шампанское, и мы посидим еще.
Все, классический канон действует. Ладно, я не возражаю. Я люблю шампанское, люблю приятные расслабляющие вечера, когда все кажется таким многообещающим, когда каждый из партнеров выставляет напоказ свои лучшие стороны, а о недостатках и несоответствиях даже мыслей нет. Шампанское, свечка, музычка… Утром я и представить не могла, что все это случится. Я потянулась от удовольствия, как настоящая кошка.
— Купи только полусухое, полусладкое я не люблю — похоже на газировку.
— Если хочешь, то можешь поставить Сашину запись.
Что-то он зациклился на этом Саше. Может, и вправду поклонник? Вот была бы потеха. Мы поменяемся местами, и уже я буду дарить ему плакаты и календарики с изображением звезды. Я хихикнула…
— Ты действительно очень милый, Костик. Ты мне нравишься.
Машина затормозила, но я не спешила выходить. Костя обошел автомобиль, открыл дверку с моей стороны и подал мне руку. Я оперлась сильнее, чем этого требовала ситуация. И, вылезая, оказалась с ним лицом к лицу. Не отпуская руки, я прижалась к нему, глядя прямо в глаза. И, ей-богу, я была в этот момент абсолютно искренна. Меня расслабило, все предыдущие и трезвые расчеты куда-то улетучились. Я просто видела серьезные глубокие глаза мужчины, который стал мне очень-очень нужен — какая женщина не бывала в таких состояниях! Я на полную катушку чувствовала себя молодой, красивой, влюбленной и любимой. Восхитительное ощущение! Он конечно же поцеловал меня. Иначе и быть не могло. И я с такой готовностью отозвалась — ведь, честно говоря, довольно долго ждала этого… Я вся ушла в этот поцелуй, и мне уже не надо было никакого шампанского, пусть бы жизнь замерла и остановилась на чувстве, которое мной владело, — она была бы прожита не зря.
— У меня к тебе одна просьба, Анечка. Приготовь к моему приходу фотографию.
Я не сразу поняла его слова. Какая фотография? О чем он говорит? Оторвавшись от Кости, я медленно, очень медленно стала возвращаться в реальный мир. И вдруг мне стало так гадко, как будто я вывозилась в дерьме…
— Иди ты к черту! Почему тебе обязательно нужно было все испортить? Все так хорошо шло… Ты что, не можешь забыть о ней ни на минуту? Я его развлекаю весь вечер, а он талдычит одно и то же. Брала — не брала, отдашь — не отдашь. Не отдам!
Я отскочила, все еще балансируя на грани придуманной мною красивой сказки и реальной истории этого совершенно чужого мне мужика.
