Welcome to Hollywood - Сергей Skolorussov
– И что теперь делать? – уставилась на неё Элайза.
– Не знаю. Давайте спросим специалистов. Кто, как не они знают про это всё? Тем более, их тоже надо освободить.
Мы пошли к учёным. Но те наотрез отказались от предоставленной им свободы.
– Поймите нас, – убеждал пожилой очкастый дядечка с аккуратной бородкой, – мы не можем покинуть лабораторию. У нас у каждого в голове пилюля.
– Тогда помогите сломать оборудование так, чтобы его уже никто не смог восстановить, – Джонатан был предельно серьёзно заточен на результат.
– И этого не можем сделать, – ответил ему хмурый мужчина в красном комбинезоне. – Я технолог. Если мы остановим процесс, то создастся избыточное давление, которое взорвёт колонну синтеза PH. Мы все гарантированно умрём в один момент.
– И что, нет никакого безопасного средства всё это остановить? – не поверила ему Ева.
– Выходит, нет, – технолог отрицательно покачал головой. – PH разлагается быстро. Но он неимоверно летуч. Яд успеет проникнуть на десятки миль от этого места.
Виг, вздохнув, грустно сказал:
– Я готов на всё. А вы?
Мы молчали, не зная, что ему ответить. Умирать сегодня почему-то совсем не хотелось. Возможно, в другой день было бы по-другому.
– Выход должен быть, – без тени сомнения воскликнула Ева Мария. – Получается, если запустить этот процесс производства пилюль счастья, то его не остановить? Такого быть не может.
Я отвернулся в сторону, пытаясь решить непосильную задачу. Ничего интересного в голову не приходило. Должен быть выход, должен. Он есть! Просто мы его не знаем. Но тот, кто запустил производство этой гадости, кто обслуживает оборудование – обязан знать его изъяны и слабые стороны. Они просто боятся за свою жизнь. Они не хотят нам помогать. Но того, кто не хочет, всегда можно заставить. Мой вид был значимым, а голос громким:
– Эврика! Есть идея!
Отведя нашу группу в сторону, я зашептал:
– Они боятся. Это факт! Наверняка знают, как безопасно вывести из строя оборудование! Но при этом опасаются, что их убьют: пилюлей или пристрелят – без разницы! А так они вроде живут, кушают, трахаются, слушают музыку. Они привыкли так жить. И считают, что это вполне достойное существование.
– Понятно, понятно, бараны в стаде тоже так считают, – остановил меня Джо. – Что ты предлагаешь?
– Надо сказать, что мы решили пожертвовать собой, ими и всем населением города. Тогда у них не будет другого выхода, как попробовать вместе с нами безопасно здесь всё разломать. Для них в таком случае останется хоть какая-то надежда вместо гарантированной смерти.
– Логично, – кивнул Виг.
Девчонки тоже согласились.
– Берём их всех в лабораторию и готовимся пробить один из сосудов огнетушителем. Наверняка, они струхнут и пойдут на попятную.
– А если они не захотят пойти с нами? – наивно поинтересовалась Ева.
– А пистолеты нам на что? – веско возразил Уилл.
– Но в них же нет патронов.
– Они-то откуда об этом знают?
Мы достали пистолеты и приказали всем двигаться с нами.
– Зачем? Куда? – засуетился профессор.
– Раз нам суждено умереть – умрём вместе. Мы собираемся разрушить эту лабораторию. Другого выхода нет.
Что тут началось! Профессор с сотоварищами бросились наперебой доказывать никчёмность нашей затеи. Их жены зарыдали. Вдобавок, услышав родителей, из дверей жилого бункера выпорхнула стайка детей и бросилась к своим матерям. Младшему ребёнку едва исполнился год, а старшая девочка уже вполне могла выйти замуж. Одна из матерей, очень похожая на китаянку, завопила:
– Дети! Уговаривайте этих дядей и тёть, чтобы они не убивали всех нас!
Что тут продолжилось! Дети зарыдали, застенали, закричали вразнобой и в унисон. Они дёргали нас за руки, заглядывая в глаза: «Не убивайте! Не убивайте!» Другие повисли на ногах. Третьи бегали от одного к другому, рыдая в истерике. Джонатан, обвешенный со всех сторон детским балластом, вытянул руку с пистолетом вверх, якобы собираясь сделать предупредительный выстрел, и закричал:
– Тихо! Тихо! Хорошо, профессор, что вы предлагаете?
Профессор сложил пальцы рук в замок и потряс ими.
– Ну что тут можно предложить? Технологическое оборудование трогать нельзя – это приведёт к гибели всего живого в городе. Только представьте – умрут все домашние животные! Вы же не садисты, чтобы убивать даже животных!
Хорошо сказал. Веско. Аргументировано. Мы не те конченные садисты, которые убивают не только людей, но и, господи прости, братьев наших меньших.
– А если вывести на время электрическое оборудование? – я был уверен, что выход есть.
– Это тоже ничего не даст. Здесь четыре контура обеспечения. Естественно, что есть и дизель-электростанция. Кроме того, мощная конденсаторная батарея обеспечит технологическую остановку оборудования.
– Выходит, процесс можно остановить?
– Можно. Но такая остановка происходит медленно в течение трёх суток. Поэтому она для вас не имеет смысла. Фрид придёт и запустит всё заново.
Молчавшая до этого Ева заглянула профессору в глаза:
– Что бы вы сделали на нашем месте? Поймите, речь идёт о судьбе всего мира, ни больше ни меньше.
Старичок посмотрел на своих соратников, взял нашу киноманку за руку, отвёл её в сторону и горячо зашептал:
– Девочка, я всё понимаю. Но ничего не могу поделать. И помочь не могу. Надо начинать не с оборудования. Необходимо забрать у Фрида пульт управления людьми. Он всегда носит его с собой в левом внутреннем кармане пиджака. Именно поэтому он словно франт всегда ходит в костюме. После этого можно смело пойти и сдать всю банду в ФБР. Говоря это, я уже рискую своей жизнью. Мы все давали подписку, что будем пресекать любые эксцессы. Каждый из нас делает еженедельный доклад о поведении остальных.
– Фу! Как вы живёте в такой атмосфере?
– Так и живём.
– Давно?
– Я уже без малого двадцать пять лет работаю на Муленбергов. При мне сменилось множество помощников.
– Они не с вами начинали?
– Они? Да, здесь за это время сменился не один состав. Я сторожил.
– И куда подевались старые ваши помощники?
– Девочка, не спрашивай меня. Ты же не глупая.
– Ужас какой! Вы жестокий, никому не нужный уродливый старикан. Как вы можете так жить?
Он сначала вспылил, но, наверное, вовремя вспомнил, что мы собираемся оборвать его драгоценную жизнь. И имеем для этого не только решимость, настрой, но, если что, пистолеты. Поэтому он ласково погладил Еву по руке:
– Тебе хорошо, он загнал в твою голову пустышку. А нас в любую секунду может отправить на тот свет простым нажатием кнопки.
– «Пустышку»? – не поняла Ева.
– Конечно, производство «пилюль счастья» очень долговременный и дорогостоящий процесс. Ты не представляешь для Фрида особой ценности.
