Юлия Волкова - Мыльная опера для олигарха
— Кроме нас с вами и госпожи Недолицымовой, — охотно подтвердил террорист. — Мы не звери. Мы ратуем за справедливость. Так зачем же мучить жителей нашего родного города, которые и так страдают от всяческого попустительства власти и нарушения законов? Вот мэра мы бы с удовольствием подержали под замком. Но это мечта несбыточная.
— Но вы держите под замком его жену, — усмехнулась Саша. — Тоже… сильный ход.
— Да, — кивнул он, ухмыльнувшись. — Сильный. Нам крупно повезло. Мы и предполагать не могли, что госпожа мэрша в столь ранний час прибудет на свое рабочее место. Однако, по всему видать, она серьезная бизнесвумен. Сама учет и контроль ведет без свидетелей. Но, черт возьми! — вдруг воскликнул бандит. — Честное слово, мы собирались ее отпустить. Все объяснили вежливо и не задерживали, ей-Богу. А дамочка оказалась с норовом. Не только не ушла, но еще и воевать стала. Хотя ее можно понять — это ж ее частное владение. Двух бойцов с ног сбила, остальных покусала и поцарапала. Мы ее в отдельной кладовочке заперли.
Саша снова задумалась. Ситуация оказывалась менее драматичной, чем представлялась поначалу. Одно дело — захват заложников, другое — захват частной собственности вместе с хозяйкой. Правда, хозяйка — тоже заложница. Но она — жена мэра, который вряд ли допустит, чтобы сейчас против бандитов выступили штурмовые подразделения. О том, что члены съемочной группы тоже оказались в роли заложников, Саша забыла. Но Мелешко снова выступил с репликой и напомнил ей об этом.
— А чего еще от нас надо, друг? — спросил он, прикидываясь валенком. — Надо будет второе интервью с твоей скромной персоной организовать, так мы еще придем, только свистни. А сидеть здесь нам никакого резона нет. Меня вон подружка на воле дожидается, я ей «Сникерс» обещал принести. Можно шоколадку-то купить в твоем лабазе?
— Купи, — опять ухмыльнулся террорист. — Я тебе чек выбью. А отпустить, извини, пока не могу. Вы у нас — связь с миром. И остаться без этой связи для нас смерти подобно.
— Я тебе мобильник свой подарю, хочешь? — не отставал Мелешко, пытаясь хоть как-то просмотреть ситуацию и понять, что собираются делать бандиты в ближайшее время.
— Спасибо, у меня есть, — язвительно отозвался бандит. — Но мне нужна громкая связь. Улавливаешь разницу?
Мелешко фыркнул и кивнул.
Тот факт, что в универсаме находится только одна заложница, если не считать заложниками членов съемочной группы, в оперативном штабе узнали тотчас же. Подполковник Савицкий пошел на риск (правда, рисковал он чужими головами) и приладил к большому микрофону Александры маленький «жучок» для прослушивания. Террористам не пришло в голову искать «жучков», а может быть, они просто не умели этого делать, поэтому все разговоры прекрасно фиксировались технической группой питерского ФСБ. Савицкий не счел нужным скрывать от новоладожского штаба факт отсутствия заложников — принес на блюдечке. А вот члены штаба, вместо того чтобы вздохнуть с облегчением, озадачились еще больше. Потому что одно дело — решать судьбу простых граждан, совсем другое — судьбу жены мэра.
Присутствие Алисы Недолицымовой внутри универсама для всех оказалось новостью. Ведь мэр был уверен, что с утра супруга отправилась в Питер к одному из своих поставщиков, о чем сообщил в штабе и думать об Алисе забыл. Ибо уже давно не питал к супруге нежных чувств и к семейному положению относился как к неизбежной необходимости. Они давно жили каждый сам по себе, иногда встречались по утрам на кухне за завтраком, изображали счастливую пару на обязательных светских раутах, делили общий бизнес в сфере торговли — и только. Однако окружавшие мэра чиновники и «силовики» о прохладности отношений между супругами не знали, а поэтому мучились вопросом: как сообщить Никите Петровичу страшное известие. Пошептавшись, они решили поручить неприятную миссию полковнику Сорокину, с одной стороны, как «самому толстокожему», с другой, — как наиболее приближенному «к телу».
Реакция Никиты Петровича Сорокина удивила. Даже менее неприятные сообщения Кит воспринимал с большей долей экспрессии, раздувая ноздри, матерясь и багровея. Сейчас же, услышав, что его драгоценная супруга находится в руках бандитов, Недолицымов пристально посмотрел полковнику в глаза, шумно вздохнул, побарабанил пальцами по лакированному столу и опустил голову. Сорокин испугался. Мэр не был похож на самого себя, и это не могло не настораживать.
— Никита Петрович, вы не волнуйтесь… — сквозь зубы проговорил полковник. — Штаб располагает сведениями, что бандиты пока не собираются идти на крайние меры.
Мэр взглянул на Сорокина исподлобья.
— Пока? — спросил он, и в голосе его прозвучало много оттенков, кроме одного — в нем не было нервозности. — Пока — это сколько?
— Пока они не получат от нас конкретного ответа, — отчеканил полковник. — О том, что мы не собираемся вести с ними торговлю.
— А мы не собираемся? — полковнику показалось, что Недолицымов усмехнулся.
— Решать вам, Никита Петрович, — вновь отчеканил Сорокин. — Но хочу вам заметить, что если мы согласимся с их требованиями, мы признаем свою вину.
— А ты не такой дурак, как кажешься, Сорокин, — тихо произнес мэр. — Или тебе кто-то подсказал про вину?
— Это и дураку понятно, — сухо ответил начальник новоладожского УВД.
Мэр молчал долго. Сорокин застыл — боялся вызвать неосторожным движением страшную реакцию начальства.
— Почему она не позвонила? — наконец пробормотал Недолицымов.
— Вероятно, ей не дали этого сделать, — быстро ответил Сорокин.
— Нелогично, — сказал мэр. — Послушай, а не могли они ее… уже?..
— Никак нет, — полковник покачал головой. — Ваша супруга сейчас для них — главный козырь в переговорах.
— Подразделения к штурму готовы?
— Так точно, Никита Петрович! Но… вы не собираетесь с ними разговаривать?
— Идти у них на поводу? — Недолицымов посмотрел на полковника в упор. — Ты же сам говоришь, что с их требованиями соглашаться нельзя.
— Так точно, — повторил Сорокин. — Но вы можете потребовать, чтобы они выпустили вашу жену. И только тогда будете с ними разговаривать. На самом же деле, как только они ее выпустят, мы начнем штурм.
— Как думаешь, большие убытки понесем во время штурма? — деловито поинтересовался мэр.
— Убытки? — не сразу понял Сорокин. — В смысле материальных ценностей?
— Конечно, в каком же еще смысле?
— Постараемся свести их к минимуму, — Сорокин вытянулся перед мэром по стойке «смирно». — Вряд ли они догадаются подложить взрывчатку под перекрытия. А локальные взрывы, даже если таковые будут иметь место, — мелочь.
— Хорошо, — решительно выдохнул мэр. — Подготовьте связь с этими подонками.
* * *Сворачивая кабель, Андрей Мелешко незаметно оглядывался по сторонам и все больше и больше удивлялся. Террористы, которых в зале было человек семь, не больше, арсенал имели весьма скудный. Словно оружие они приобретали у «черных следопытов» или в каком-нибудь музее революции. Он чуть не рассмеялся, когда увидел за поясом у одного бандита самый настоящий маузер. «Анархия — мать порядка, — подумал он. — Не удивлюсь, если у них вместо взрывчатки в арсенале хозяйственное мыло. Хотя нынче тротил легче достать, чем любимое оружие революционных матросов». И только главарь вызывал у Андрея серьезное опасение, поскольку тот был оснащен по последнему слову современного вооружения: автомат АКМ и несколько гранат РГД. «Если его разоружить, с остальными справиться будет легко, — подумал Мелешко. — Они не похожи на смертников, а их пульты на поясах весьма смахивают на муляжи. Но хотелось бы иметь стопроцентную гарантию. А кто ее даст?»
— Александра Николаевна! — воскликнул он. — Я сидеть тут сиднем не подписывался. Вы сказали — отработаем и уходим. Скажите им!
С этими словами он рванулся к выходу. Наперерез ему бросились два бандита, но движения их были несколько замедленными и нерешительными. Они и не подумали наводить на майора стволы, а просто загородили дорогу. «Церемонятся с телевизионщиком или просто не привыкли к оружию? — подумал он. — Или… эти раритеты и вовсе не пригодны к стрельбе?» Он оглянулся. Маска по-прежнему закрывала пол-лица главаря, но не могла скрыть его усмешки.
— Александра Николаевна, — сказал бандит. — Мне не хотелось бы наносить вред вашим людям. Скажите им, чтобы вели себя благоразумно. Или их постигнет участь хозяйки этого прекрасного магазинчика.
— Если их постигнет та же участь, — заметила Саша, — вы вряд ли сможете выйти еще раз в эфир. Давайте внесем ясность в ситуацию. Мы — либо пленники, и тогда ведем себя соответственно, либо — мы свободны и делаем то, что считаем нужным.
— Вы совсем не боитесь? — озадаченно проговорил главарь. — Не верите, что мы способны разнести тут все к чертовой матери?
