Майкл Ридпат - Где распростерся мрак…
— Нет! — отрезала Инкилейф. — Поверили?
— Да, — ответил Магнус. Он понимал, что любой профессионал в его сфере обязан сомневаться, но, с другой стороны, профессионал не стал бы пить вино в квартире подследственного. Можно сказать, сержант отказался от роли профессионала, по крайней мере в Исландии. Ему просто хотелось понять, кто убил Агнара.
Женщина тем временем вроде бы успокоилась.
— Извините, — буркнула она. — Зря я насчет пыток ляпнула…
— Ничего страшного. Ну, вы готовы мне помочь?
— Да.
— По словам Петура, ваш отец не держал секретов от местного пастора, и они вдвоем работали над теориями, где могло быть спрятано кольцо. Хотелось бы побольше узнать про этого разностороннего священнослужителя.
— В ту пору я ничего не знала о том, что дед отыскал кольцо, зато хорошо помню, как отец несколько раз уходил с пастором в поисковые экспедиции в Тьоурсаудалурское ущелье. А насчет пастора… — Она призадумалась, подыскивая слова. — Его преподобие Хакон — человек со странностями. Нет, конечно, уж кого-кого, а чудаковатых сельских священников в Исландии предостаточно, но даже на их фоне Хакон сильно выделяется. Многие из моих друзей, к примеру, вообще не могут находиться в его присутствии. Утверждают, будто он им психику ломает.
— Но только не вы?
— Со мной он всегда был вполне мил. Из-за отца, должно быть… Человек он умный, считает себя интеллектуалом. До чрезвычайности увлечен Сэмундом Мудрым… ну, вы знаете, тот дядька, который постоянно обводил дьявола вокруг пальца. И разумеется, он все знает про легенду об адских плясках в Хруни.
— Как давно вы его видели?
— В конце прошлого года, когда он отпевал мою покойную маму. У него получилось хорошо. Он очень импозантный человек… — Инкилейф допила вино. — Хотите еще бокал?
Магнус кивнул. Хозяйка отправилась на кухню и вернулась с бутылкой из холодильника.
— Всю эту неделю меня мучают разные мысли… Да, я знаю, сейчас вы расследуете убийство Агнара, но я никак не могу отделаться от сомнений по поводу гибели отца…
— Расскажите, что там произошло.
— Они с пастором собрались в поход с ночевкой где-то в холмах к западу от реки Тьоурсау. Там довольно голая местность, да и снег еще не успел полностью сойти. Я так и не узнала, куда конкретно они отправились; скорее всего обследовали местные пещеры или лавовые глыбы, напоминающие собак… — Инкилейф отпила глоток. — На вторые сутки, когда они уже возвращались, их застиг внезапный буран. То есть, я хочу сказать, по-настоящему внезапный, потому как — и я отчетливо это помню! — предыдущий день был тихим и солнечным. В общем, они заблудились на какой-то пустоши, и отец сорвался со скалы. Метров пятнадцать. Пастор рассказывал, что, когда он сам слез вниз, отец был еще жив — и тогда Хакон побежал за помощью, но заплутал из-за снежной бури. Часов через шесть набрел на овцеводческую ферму и вместе с ее хозяином вернулся к отцу. Но тот уже умер: проломленный череп, сломанная шея… Пожалуй, после падения он едва ли прожил несколько минут…
— Какое несчастье! — сочувственно заметил Магнус. — У меня самого отец погиб, когда мне было двадцать. Тяжелое время.
Инкилейф слабо усмехнулась:
— Да уж… И потом сколько ни старайся, все равно никогда с этим не смиришься. Особенно при таких обстоятельствах.
— Так вы считаете, его столкнули? — спросил сержант.
— Намекаете на преподобного Хакона? Дескать, они нашли кольцо, и пастор убил отца, решив завладеть талисманом в одиночку?
Магнус пожал плечами:
— Ну а кто мне говорил, что вас одолевают сомнения? Вы сами-то что думаете?
— Не знаю я… — вздохнула Инкилейф. — Они с отцом дружили. Кстати, отца все уважали и любили, он умел найти правильный тон с каждым, а вот пастор… Пожалуй, у него был только один настоящий друг. После смерти отца Хакон ушел в себя и стал эксцентричен до предела. Года через два его бросила жена; в поселке ее никто и словом не попрекнул.
— Не исключено, что это реакция человека, который убил своего лучшего друга, — предположил Магнус. — Пожалуй, отправлюсь-ка я завтра к этому пастору…
— А можно, я с вами?
Сержант удивленно вздернул брови.
— Даже не знаю, как объяснить, — сказала Инкилейф. — Мне надо узнать, что на самом деле произошло. Дело давнее, я сколько лет пыталась обо всем позабыть… Однако слишком много осталось вопросов. А с убийством Агнара все опять всплыло в памяти. Нет, теперь я точно не успокоюсь, пока не получу все ответы… Вы хоть понимаете, о чем я толкую?
— Еще как. Уж кто-кто, а я-то в этих делах разбираюсь. Иногда мне кажется, что я каждый день пытаюсь найти ответы на похожие вопросы про моего собственного отца.
Он призадумался над ее просьбой. Инструкции категорически запрещали подобные вещи. Мыслимое ли дело: брать показания в присутствии фигуранта, которому вдруг приспичило удовлетворить свое любопытство!
— Ладно, — сказал Магнус с улыбкой. — Поехали.
Инкилейф улыбнулась в ответ. Наступило минутное, но совсем не тягостное молчание.
— А расскажите мне про своего отца, — вдруг попросила Инкилейф.
Магнус задумался. Отпил вина. Посмотрел на сидевшую напротив него женщину, подметил, какими теплыми стали ее глаза. Стандартной процедурой опроса здесь и не пахло. Он рассказал ей и про собственное детство, и про размолвку родителей, и про переезд в Америку. Про мачеху, убийство и неудачные попытки найти виновника. А затем и про недавнюю новость о супружеской неверности отца…
Они проболтали где-то с час, а может, и два. Долго обсуждали жизнь Магнуса, затем поговорили и про Инкилейф. Пришлось откупорить вторую бутылку.
Наконец Магнус поднялся.
— Так вы не передумали ехать со мной в Хруни? Для встречи с пастором?
— Я бы с удовольствием, — улыбаясь, ответила Инкилейф.
— Вот и отлично, — заметил сержант, натягивая пальто, и вдруг замер. — Стойте!
— А?
— Этот ваш пастор… преподобный Хакон… А у него, случаем, нет ли сына?
— Ну как же, есть. И если на то пошло, я его видела не далее как сегодня утром. Мы вообще с ним старинные друзья.
— И как его зовут?
— Томас. Томас Хаконарссон. Он работает на телевидении. Весьма известная личность, вы наверняка его знаете.
— Да, — сказал Магнус. — Знаю. Что правда, то правда.
После теплой квартиры Инкилейф уличный воздух показался промозглым. Слегка моросило, и свежий ветер обдувал щеки Магнуса холодным сырым туманом.
Он знал, что правильнее всего было бы отправиться домой, однако Инкилейф жила совсем неподалеку от «Гранд рока».
Один раз по пиву — и все.
Выискивая путь в лабиринте узких улочек, Магнус достал из кармана мобильник. Следовало бы позвонить Балдуру, доложить ему, что задержанный оказался сыном священника, который семнадцать лет назад сопровождал доктора в его поисках кольца.
Номера инспектора он не знал: ни домашнего, ни мобильного. Впрочем, если связаться с дежурной частью, они передадут по команде…
Да ну их к черту! Сержант сунул мобильник обратно. Можно подумать, Балдур на это как-то отреагирует. Он ведь и пальцем о палец не ударит. Нет, лучше доложить завтра, после разговора с преподобным Хаконом.
Телефон зазвонил. Арни.
— Я только что приземлился в Сан-Франциско, — сказал он. — Ваше сообщение получил.
Даже в тысячах миль от Калифорнии нотки разочарования прозвучали на редкость выразительно.
— Ничего не поделаешь, Арни, я лично натолкнулся на Исилдура в гостинице «Борг».
— Он хотя бы сообщил что-нибудь интересное?
— Можно и так сказать. Жаль только, что вашего босса это не волнует.
— Правда? А что случилось?
— Он арестовал еще одного человека. Некоего Томаса Хаконарссона.
— Уж не с телевидения ли?
— В точку.
Арни присвистнул.
— И что же мне сейчас делать?
— Думаю, лучше всего вернуться. На вашем же самолете. Он наверняка сейчас дозаправится и полетит в обратную сторону. Так что бегите оформлять билет, а то свободных мест не останется.
— Да чтоб им всем провалиться! — выпалил Арни. — Мне уже кажется, будто я неделю не выхожу из самолетов. Нет, мне надобен небольшой отдых, а то организм просто не выдержит.
«Вот ведь поросенок», — подумал Магнус, однако решил пожалеть своего нового коллегу.
— С другой стороны, вы вполне могли прослушать мое сообщение вечером, уже устроившись в гостинице.
— Отличная мысль. Я так и сделаю. Спасибо, Магнус, этого я не забуду.
— Ладно, проехали.
— Эй! Алло?
— Что?
— Выше голову. Держитесь. Не давайте им спуску. Терпение и труд все пере…
— Спокойной ночи, Арни.
Не дожидаясь ответа, Магнус отключился и стал раздумывать над последней сентенцией молодого исландца. В том-то и дело, что сейчас ситуация не столь уж однозначна. Конечно, сержант был рад, что скоро вернется домой, однако это означало, что расследование придется бросить. Неприятная мысль; ему не хотелось покидать Исландию, так и не раскрыв убийство Агнара, и, если быть честным до конца, увидеть Балдура в роли единоличного триумфатора. Арни прав: надо держаться. Завтрашняя поездка в Хруни с Инкилейф обещает стать очень интересной. Тем более что имеются вопросы насчет смерти ее отца… А кстати…
