Юлия Шилова - Я живу без оглядки, или Узнай тайны женской души
— Ну что ты такое говоришь?
— Говорю то, что думаю. А может, я сижу и пью здесь только по одной простой причине — потому что неделю назад ты вышла замуж? Наверное, бог услышал мои молитвы и сделал так, что ты прожила со своим новоявленным мужем всего неделю и развелась. Может, я страдаю после терапии для одиноких сердец и не нахожу себе места?
— Ты пьян, Миша!
— Может, я хотел с тобой сегодня трезвым встретиться, да не получилось. Не забывай, что я собирался приехать к тебе сам, и приехал бы трезвым, как стеклышко. Но ты наплела мне про какого-то мужа…
— Я не наплела, — разозлилась я не на шутку. — Он у меня действительно был. Был, да сплыл.
— Я вообще не понимаю, как ты, такая потрясающая женщина, могла связаться с женатиком?
— Можно подумать, ты не женатик…
— Женатики тоже разные бывают.
Я с каждой минутой все больше и больше злилась на Михаила потому, что он упорно уходил от разговора о самом главном.
— Миш, давай поговорим по существу. Я сюда приехала не для того, чтобы изливать душу и плакаться на несложившуюся личную жизнь. Тем более что личная жизнь у меня сложилась. Это только дураки думают, что если у тебя есть мужик, то, значит, есть и личная жизнь, а если у тебя мужика нет, то и нет и жизни. Не знаю, как у тебя, а у меня все в порядке. Моя жизнь никогда не зависела и не будет зависеть от мужика. Кстати, о твоей жене ничего не слышно?
— Ничего.
— Ну а сам-то ты как думаешь, что с ней произошло?
— Если бы у меня по этому поводу были хоть какие-то соображения… Мне бы стало намного легче. У меня вообще никаких концов. Я пошел на крайние меры.
— Какие?
— Написал заявление в милицию.
— Ты же вообще никогда не доверял милиции.
— Я уже не знаю, кому можно доверять, а кому нет. Ее ищут все — и частные детективные агентства, и милиция. Я больше не могу так жить. Я должен знать точно, где она. Мертвая, живая, где? Я просто хочу ясности. Кстати, а лжеследователь Голубев тебя больше не навещал?
— Нет. — Я слегка замялась, но затем продолжила: — Не навещал, но за мною следил.
— С чего ты взяла?
— Потому что он появлялся везде, где появлялась я.
Михаил заинтересовался и даже отодвинул очередную налитую рюмку.
— Почему ты так думаешь?
— Потому, что я уехала в деревню черт-те за сколько километров от Москвы, и он появился там.
— Ты уверена, что он следил за тобой?
— А что ему тогда там делать? Правда, он объявился в деревне намного раньше, чем туда приехала я. Неужели ты считаешь, что это простое совпадение и нелепая случайность? Случайно то, что он заявился ко мне домой и вынюхивал, что касается твоей жены? Случайно, что он притащился в эту забытую богом деревню и ходил за мной словно тень.
— На случайность это непохоже. Кстати, а зачем ты поехала в деревню? У тебя что, давно не было приключений на твою симпатичную задницу?
— У меня там были дела. — Я пристально посмотрела на Михаила, с ужасом понимая, что ему что-то известно.
— Ты что так на меня смотришь?
— Повторяю вопрос: по каким делам ты ездила в деревню?
— По личным. Тебя это не касается.
— Если Голубев таскался за тобой аж в деревню, значит, тебе угрожает опасность?
Глаза Михаила сузились, в них блеснули недобрые огоньки. Словно мы ведем тяжелую игру: я по честным правилам, а Михаил — нет.
— От Голубева мне больше не угрожает опасность, — совершенно спокойно ответила я.
— Почему?
— Потому что он мертв. А мертвые, как ты прекрасно понимаешь, не могут сделать живым плохо.
— Как это, мертв?
— Так это. Он уже даже похоронен.
— Его убили?
— Убили.
— А кто?
— Какие-то отморозки.
Михаил встал и, пошатываясь, подошел к окну. Он отодвинул штору, посмотрел на улицу, перевел взгляд на меня и нервно вытащил из пачки сигарету.
— Анна, мне кажется, что ты чего-то недоговариваешь.
— А мне кажется, что ты тоже. Кстати, ты очень настойчиво пытался со мной встретиться и поговорить. Даже сказал, что это не телефонный разговор. Я вся внимание. Я жду.
— Чего ты ждешь?
— Хочу услышать то, о чем ты хотел со мной поговорить.
— А мне казалось, что со мной хотела поговорить ты. Это ведь ты настояла на сегодняшней встрече. Я думал поговорить завтра. Я внимательно тебя слушаю. Говори.
Я ухмыльнулась и встала напротив Михаила.
— Странно у нас с тобой как-то все, Мишенька, получается. Мы хотели поговорить, а когда встретились, то оказалось, что говорить-то особо и не о чем. Как это?
— Ну, говори, Анна, я жду. Ты зачем ко мне явилась?
— Я хотела узнать, как у тебя дела… — Я была на пределе и чувствовала, как окончательно сдают нервы.
— Только и всего?
— Да. А ты зачем мне звонил?
— Хотел сообщить, что очень сильно по тебе соскучился. Ты, Анька, у меня каждый день перед глазами стоишь. Ты, дождь, джаз и музыка…
— И именно поэтому ты звонил?
— Именно поэтому.
— Только и всего?
— Но это не так уж и мало. Неужели тебе неприятно, что я в тебя влюбился? Я не каждый день по уши влюбляюсь.
— Влюбился, значит?
— Да.
— Но ведь ты говорил, что у тебя ко мне не телефонный разговор?
— Ну, говорил.
— А зачем?
— Затем, что я очень хотел тебя увидеть. Ты даже не представляешь, как я соскучился.
— Вот как?
— А что тебя не устраивает?
Я засмеялась и, уперев руки в боки, крикнула:
— Ты что комедию ломаешь? Говори, если тебе есть что сказать!
— А что ты хочешь услышать?
Михаил был совершенно спокоен, и это наводило меня на мысль, что он держит меня за полную идиотку. Просто испытывает мое терпение на прочность и хочет, чтобы я раскололась первой. Мол, извини, Мишенька, но деньги, которые ты оставил в своей машине, у меня, но ты про них забудь, потому что не получишь из них ни центика. Я из-за этих денег столько натерпелась, что тебе и не снилось. Я вот сегодня мужика потеряла. Мне еще осталось только деньги потерять для полного счастья. Хорошенькое дело: ни мужика, ни денег. Ну уж нет, если жить без мужика, так хоть с деньгами. Так что, Мишенька, ты здесь комедию заканчивай ломать. Забудь про меня, и денежки. Забудь, дорогой, навсегда!
— Слушай, а как твой «Мерседес»? — спросила я.
— «Мерседес» как «Мерседес», что с ним может случиться?
— Ты на нем ездишь?
— Да, иногда.
— Ну и как?
— Нормально. Зверь, а не машина. Моей любимой маркой всегда был и навсегда останется «Мерседес». А что ты про него вспомнила?
— Да так. Просто, когда я на нем ехала, показалось, что у него рулевая тяга плохая.
— Правда? А я что-то не заметил. Нормальная у него тяга. А вообще, надо проверить.
— Ну если тяга нормальная, то рули дальше. Только смотри, куда заруливаешь. В мою жизнь больше не смей, — небрежно бросила я и направилась к выходу.
— Анька, стой, ты куда? — Михаил догнал меня и схватил за руку. — Я что-то не понял, ты к чему клонишь?
— Какая я тебе Анька? — заорала я. — Я известная женщина, хрен ты моржовый! Тебе небось даже и не снилось, что ты у меня автограф возьмешь, а ты меня Анькой называешь! Анька, знаешь, кто? Тоже мне нашел себе девочку! Я тебе не Анка-пулеметчица! Понятно, Мишка? Чапаев хренов! С завтрашнего дня будешь стоять в очереди за автографом!
— Ты чего орешь-то?! Что я тебе сделал? Смотрю, у тебя прямо звездная болезнь.
— Так есть с чего! Звездной болезнью болеть не страшно. От нее еще никто не умирал!
Я хотела вырвать руку, но Михаил крепко держал меня за локоть.
— Ань, ну прости, я не хотел тебя обидеть. Просто подумал, что после последней встречи мы стали намного ближе, роднее. Я решил, что мы уже можем обойтись без официального тона.
— Ты считаешь, что после одной совместной ночи люди становятся ближе?
— А почему бы и нет?
— Если мы с тобой трахнулись, то это совсем не означает, что породнились.
— Послушай, а ты такая…
— Какая?
— Как бы это мягче сказать? Циничная, что ли.
— Какая есть. Руку пусти. Мне пора.
— Но ведь ты же со мной поговорить хотела.
— О чем? О том, что у тебя рулевая тяга нормальная?
Неожиданно Михаил сменил тон:
— Ну давай поговорим про мой «Мерседес».
— Давай, — заволновалась и я. — Из него ничего не пропало?
— Пропало.
Михаил пристально посмотрел на меня, и у меня потемнело в глазах.
— И что же?
— Да так. Мне даже стыдно тебе об этом говорить.
— Ну почему, говори. Ты же сам сказал, что мы родные люди. У нас же с тобой была ночь любви, а это сближает.
— Ну что ты к словам-то цепляешься?! Да ладно, бог с ней, с этой мелочевкой.
— Да нет уж, ты скажи.
— Не буду.
— Мне уже и самой стало интересно, что же исчезло из твоего «Мерседеса»? У нас вообще-то двор хорошо охраняется. Машины еще ни разу не вскрывали. Говори, коли начал.
