Лилиан Браун - Кот, который гулял по чуланам
— Капельку.
Квиллер принёс бутылку виски и кувшин с водой.
— Прошу.
— Всё-таки я полагаю, что именно Коко дал тебе ключ к разгадке причин самоубийства Эвфонии.
— Знаешь, Энди, мне в голову только что пришла идея: Эвфония была не первой жертвой мошенничества в «Парке розового заката», и она не была первой, кто совершил самоубийство. Я чувствую… — Квиллер потер костяшками пальцев усы. — Я чувствую, что в парке орудовала шайка убийц. Так называемая администрация работала по принципу «деньги ваши стали наши». Ограбил — и прошу на тот свет!
— Ты рассказал об этом прокурору?
— Тогда у меня не было фактов, но недавний разговор с Флоридой дал мне в руки неопровержимые доказательства.
— Знаешь, — сказал шеф полиции, — я никогда бы не подумал, что такая жизнелюбивая женщина сможет расстаться с жизнью таким способом. Они сказали, это была слишком большая доза.
— Это могла быть капля яда в бутылке дю-бонне. Мне сказали, что перед ужином она всегда пила аперитив. Медэксперт, который констатировал смерть в результате самоубийства, вероятно, был одним из тех измотанных работой государственных служащих, с которыми вам самому не раз приходилось сталкиваться, а может, он являлся одним из важных звеньев этой преступной цепочки. Так или иначе, но завтра я снова пойду к прокурору. — Зазвонил телефон, но Квиллер не собирался брать трубку.
— Подойди к телефону! — Броуди рывком встал с кресла, отставляя в сторону стакан. — Я сам найду дорогу к входной двери.
На телефоне был Джуниор, импульсивный, как обычно; он без обиняков перешел прямо к делу:
— Привет, Квилл! До меня дошла ошеломляющая новость! Говорят, в Пикаксе создается колледж со статусом окружного, а весь Гуд-винтер-бульвар отойдет под кампус. Как тебе это нравится? Все эти белые каменные монстры превратятся в административные офисы, лекционные залы, общежития. Я думаю, это правда!
— Я не вижу, почему бы это не могло быть правдой, — спокойным тоном ответил Квиллер. — В Локмастере есть животноводческий колледж. Стало быть, и Пикакс должен обзавестись своим колледжем, ну, скажем, по технологии создания слухов, в котором обязательными курсами стали бы основы конспирации, распространение слухов, добывание информации.
— Забавно, весьма забавно, — кисло отреагировал Джуниор. — Я позвоню Лайлу Комптону. Он-то наверняка знает, что происходит.
А Квиллер сразу же позвонил Полли.
— Ты слышала о том, что собираются сделать с Гудвинтер-бульваром?
— Нет, а что это за слухи? — спросила она с беспокойством в голосе.
— До полиции дошёл один слух, до газетчиков — другой, — ответил он, — и оба они верные. Я просто хочу заверить тебя, Полли, что каретного сарая это не коснется.
— Ты что, во всём этом участвуешь, Квилл? Может, всё-таки расскажешь мне, что в действительности означают эти слухи?
— Нет, при той скорости, с которой слухи распространяются в Пикаксе, ты очень скоро все узнаешь сама.
— Какой ты всё-таки жестокий! Придётся позвонить невестке.
Спустя несколько часов Бетти и Клода взяли в Техасе близ границы с Мексикой. Пита арестовали в аэропорту Кентукки, правда, прибыл он туда не в автофургоне. Всем троим предъявили обвинение в убийстве.
Для Квиллера дело было практически закрыто, и он развлекал себя тем, что предавался размышлениям о том, что вот если бы он не снял на зиму особняк Гейджев, а Коко не обнаружил бы важного листка бумаги, давшего жизнь «Грандиозному пожару 1869 года», и не занялся раскопками в чуланах, то тайна смерти Эвфонии Гейдж и гибели Гила Инчпота так и осталась бы нераскрытой. А если бы О'Джей не привел Квиллера в бешенство тем, что пометил своей струйкой дверь черного хода, то в Пикаксе никогда бы не открылся колледж окружного значения. Интересно, чьим именем его назовут? Именем Гудвинтера, основавшего этот город? Или же именем благотворительного фонда, давшего деньги на его создание? А может, его нарекут в честь рыжего блохастого кота, у которого плохо пахнет изо рта?
Возможно, эти причудливые фантазии посетили Квиллера из-за чрезмерного употребления кофе. Скоро часы пробьют двенадцать — наступит Новый год. Квиллер включил в сеть рождественский венок, висящий на темной стене библиотеки, и поудобнее устроился в глубоком, словно гамак, кресле с очередной чашкой кофе. «Если поменять в библиотеке обстановку, — подумал он, — то она вполне подойдет для кабинета ректора». Юм-Юм примостилась на его коленях, положив свою голову на его правую руку, поэтому чашку с кофе пришлось держать в левой. Коко сидел на томике «Робинзона Крузо», греясь в тепле, излучаемом настольной лампой. Удивительным теперь казалось то, что кот выбрал именно эту книгу для чтения в зимнее время; но ещё удивительнее было бы, если бы Селия Робинсон вдруг переехала в Пикакс, взяв на себя заботу о столе их королевских высочеств.
Взаимосвязь Робинзона Крузо и Селии Робинсон не была единственным совпадением, вызвавшим удивление Квиллера. В трех ящиках его письменного стола валялись иглы для чистки трубок, стертые точильные бруски, полупустые спичечные коробки, огрызки карандашей и прочий хлам, по которому тосковала свалка. И всё-таки среди этого мусора были предметы, четко связанные с недавним расследованием: шахматная фигура, например… чей-то зубной протез… свидетельство о рождении, датированное 1928 годом… большое количество предметов пурпурного цвета… и много вещей, указывающих на финансовые аферы. Был ещё и сейф! Однако требовалось слишком много воображения, чтобы установить связь между шнурками для обуви, мозольным пластырем и семейством Футов. Но Квиллер научился не сдерживать полета фантазии, когда Коко передавал ему свои послания. В конце концов, именно золотой перстень окончательно убедил его в том, что жертва, погибшая в «Парке розового заката», попала в криминальное кольцо. Было ли это все случайным — вот над чем он сейчас размышлял.
— ЙАУУУ! — возмущенно выдал кот у его локтя — пронзительное восклицание, в котором явно слышалось отрицание.
Если у Квиллера и были какие сомнения относительно роли, которую сыграл Коко в расследовании, то они начисто рассеялись дальнейшим поведением кота. Он больше никогда не сидел в сейфе… Совершенно утратил интерес к «Робинзону Крузо»… И начисто позабыл о том, что в доме существуют пятьдесят чуланов.
Дело закончилось, и Коко, казалось, всем своим видом подчеркивал это. Или это была обычная переменчивость, свойственная кошкам?
«Кошки, — размышлял Квиллер, — мне никогда вас не понять».
В остальные зимние месяцы Коко довольствовался тем, что, сидя в библиотеке, созерцал через окно, как с неба падают крупные снежинки, или предавался размышлениям, лежа на обогревателе, или гонял Юм-Юм вверх и вниз по лестнице, а догнав, покусывал её за шею. Ей это очень нравилось!
Примечания
1
По Фаренгейту.
2
Это потрясающе! (фр)
3
В самом деле! (фр)
4
Да нет же! (фр)
5
Я уверена (фр)
6
Это что-то! (фр)
7
Простите! (фр)
8
Перевод С. Я. Маршака.
9
Фантастика! (фр)
10
Мой друг (фр)
11
Не так ли? (фр)
12
Да, конечно! (фр)
13
Душка (фр)
14
Я тебя обожаю! (фр)
15
Фейген, Ричард — один из самых известных арт-дилеров США, автор нашумевших мемуаров, арт-дилер
16
Моя дорогая (фр)
17
В оригинале Crocus.
18
Уитьер (Wkittier) Джон Гринлиф (1807–1892) — американский поэт-аболиционист. Основные сборники: "Стихи" (1849), "Голоса свободы" (1846), "Песни труда" (1850). Поэма "Занесенные снегом" (1866) воссоздает патриархально-демократические нравы Новой Англии.
