Дарья Калинина - Шустрое ребро Адама
— Что же это такое! г вспылила Мариша. — Мы имеем право знать, что они затевают.
Мы попытались снова проникнуть в кабинет. Но дверь оказалась заперта, а ломать ее нам не позволил дежурный. Должно быть, его натравил на нас противный капитан, потому что по собственной инициативе дежурный, конечно, не стал бы провожать нас до выхода. Приехав к Серафиме Ильиничне, мы сели держать совет.
— Не стоит особенно переживать, я обязательно все выясню у Поленова, — утешал нас Сева. — Он нормальный мужик, он расскажет, что они там со своим капитаном надумали.
— Но когда это будет? — всхлипнула Серафима Ильинична. — И смогут ли они придумать что-нибудь дельное?
— Ну, кое-что я вам и сейчас могу сообщить, — сказал Сева. — Они решили заняться окружением Софочки. Всегда так делается, когда подозреваемый виляет в своих показаниях.
— А кто нам мешает сделать то же самое? — воодушевилась Мариша. — Предлагаю начать прямо сейчас.
Ну и что с того, что уже поздно? А вдруг нам повезет, вдруг в том офисе кто-нибудь остался? К тому же для визита туда у нас есть отличное прикрытие… — жена похищенного желает осмотреть его офис, а заодно — побеседовать с кем-нибудь из сотрудников мужа. Тетя, у тебя есть там близкие друзья?
— Что ты мелешь?! — возмутилась Серафима Ильинична. — Я всю жизнь была верна Валериану и ни с кем в близких отношениях не состояла! Неужели ты думаешь…
— Ты все не так поняла, — перебила Мариша. — Я хотела спросить: есть ли там какая-нибудь добрая душа, которая тебе симпатизирует? И желательно, чтобы эта душа была любопытна и болтлива. Теперь понимаешь?
— Пожалуй, есть у них там одна старуха, — в задумчивости проговорила Серафима Ильинична. — Они ее называют «хозяйкой офиса», но на самом деле она для них готовит, а вечером убирает в кабинетах. На редкость пронырливая особа. И очень любопытная.
— Думаю, подойдет, — кивнул Сева.
Оставив на телефоне Тамару Ильиничну, мы снова отправились в путь.
В офисе Валериана Владимировича было неспокойно и народ присутствовал. Более того, воздух сотрясался от громового голоса, причем орал он не по-нашему — мне показалось, что кричал финн. В надежде понять, что же так вывело из себя представителя иностранного государства, мы прошли в один из кабинетов.
В центре комнаты, в окружении сотрудников фирмы, стояли два высоких румяных господина средних лет. Оба были в сильном подпитии и действительно говорили по-фински — причем возмущались. Стоявшие рядом мужчины пытались что-то им объяснить, но говорили по-русски, и финская сторона отказывалась их понимать.
— Что тут происходит? — удивилась Серафима Ильинична. — И где переводчик? Ничего ведь не понять.
— А зачем переводчик? И так все ясно, — неожиданно раздался чей-то голос.
Мы повернулись и увидели представительную женщину лет шестидесяти. Матрона держалась с необыкновенным достоинством — так могла держаться лишь бывшая общепитовская повариха. Мы сразу поняли: перед нами всезнающая «хозяйка офиса».
— Здравствуйте, Светлана Георгиевна, — сказала Маришина тетя. — Что тут творится? Вы что-нибудь понимаете?
— А что тут понимать? — усмехнулась матрона. — Финны подозревают, что с ними ведут нечестную игру. Они еще в тот день, когда Валериана Владимировича похитили и он не смог их встретить в аэропорту, начали подозревать, что их намереваются обуть. Михаилу Федоровичу с огромным трудом удалось их убедить, что Софочка справится с обязанностями Валериана Владимировича ничуть не хуже его самого. Конечно, финнам это не понравилось, но вы их, Серафима Ильинична, убедили, когда рыдали в трубку и сетовали на свою судьбу. Они все слышали и сказали, что такое горе невозможно симулировать. Спасибо вам.
И переговоры шли довольно гладко… До сегодняшнего дня. А сегодня пропала и Софочка. Так что финны окончательно уверились, что их собираются обмануть.
И теперь они вообще не желают иметь дела с фирмой, которая не может обеспечить даже того, чтобы сотрудники выполняли свои обязанности вне зависимости от обстоятельств. Они ведь должны были встретиться с Софочкой в баре и пойти вместе с ней в ресторан. Но она не пришла, а они, пока ее ждали, нализались до свинячьего визга. Вот теперь и вопят, что контракт подписывать не будут. А наши их умоляют не торопиться и сначала выяснить, в чем дело и куда подевалась Софочка.
— А что эта Софочка собой представляет? — спросила Серафима Ильинична. — Мне Валериан Владимирович про нее столько рассказывал, что я даже начала подозревать, а уж нет ли у них с ней чего.
— Что вы! — засмеялась Светлана Георгиевна. — И не думайте. Пойдемте ко мне, я вам все про нее расскажу. Здесь-то они еще долго разбираться будут, не до вас им сейчас.
«Хозяйка офиса» провела нас в уютную кухню, сверкавшую безупречной чистотой. Все кастрюли и банки находились в шкафчике, лишь на столе, рядом с чашками, стоял поднос с аккуратными бутербродиками, прикрытыми салфеткой. На плите же закипал огромный блестящий чайник.
— Поздно вы работаете, — сказала Мариша.
— Это только сегодня, потому что наши остались ждать решения финнов. Они сегодня целый день мотались по предприятиям, а потом Софочка должна была остаться с ними и во что бы то ни стало уговорить их подписать контракт. Только теперь это вряд ли получится.
— Прямо золотое дно, а не Софочка, — заметила Мариша. — Где мой дядя ее нашел?
— Это вовсе не он ее нашел, — ответила «хозяйка»; она уже разливала заварку по чашкам. — Это Михаил Федорович ее привел, сказал, что знакомые попросили пристроить. Вот вы, Серафима Ильинична, беспокоились, что ваш муж ухаживал за Софочкой, и ошибались. Софочка с самого начала была на особом положении, Михаил Федорович ей все время протекцию делал и дифирамбы пел, что она и умница, и исполнительна, и образованна, и с людьми у нее проблем нет.
В общем, всем надоел, даже шептаться стали, что это он неспроста такое внимание оказывает. Но в какой-то степени он был прав, Софочка себя на работе не щадила. Ваш муж сначала, когда ему эту Софочку в заместители определили, не очень-то обрадовался, а потом привык и уже ничего толком без нее решить не мог. Но ни о каких амурах у него с ней речи не было.
А вот с Михаилом Федоровичем…
Светлана Георгиевна сделала паузу по всем правилам театрального искусства, чем еще больше подогрела интерес слушателей. Разлив по чашкам кипяток, она положила себе сахару и только после этого снова заговорила:
— А с Михаилом Федоровичем их связывали не просто хорошие отношения…
— Они были любовниками? — перебила я.
— Может быть, — с загадочным видом ответила «хозяйка». — Правда, в офисе они всегда общались друг с другом подчеркнуто официально. Никогда не оставались наедине, цветы вместе тоже не поливали и обедать ходили поодиночке.
— Тогда почему же вы решили…
— А что у меня, глаз нет, что ли?! — возмутилась Светлана Георгиевна. — Ведь я все вижу, не слепая. Да и любой, кому пришла бы охота понаблюдать за этой парочкой, понял бы, что они знакомы очень давно и близко. Например, в первый день, когда она пришла к нам устраиваться, Михаил Федорович привел ее сюда — выпить кофе с Валерианом Владимировичем и поговорить о делах. Наливал кофе Михаил Федорович.
Так вот, у Валериана Владимировича, с которым столько лет вместе работает, он спросил, как тот любит, а Софочке сразу же сделал кофе со сливками и тремя ложками сахара. Когда же зашел разговор о том, какие напитки покупать к Новому году, он настаивал на мартини и белом вине. Но сам пил только коньяк, а вот мартини и белое вино пила Софочка. К тому же он знал, где она живет. И вообще, знал про нее всякие мелочи, которые сейчас уже не помню.
— Понятно… — пробормотала Мариша. — Но отчего же они скрывали свое близкое знакомство?
— Не знаю, — пожала плечами Светлана Георгиевна. — Может быть, потому что Софочка в то время была еще замужем.
— Замужем?
— Ну да. Только об этом тоже мало Кто знал. А я узнала, потому что однажды задержалась в офисе — в тот вечер предстояло сделать генеральную уборку. Так вот, я слышала, как Софочка разговаривала со своим мужем по телефону и кричала: «Хоть по бумагам ты мне и муж, но ты не имеешь права требовать, чтобы я тебя содержала! Ты здоровый мужик, иди работать, почему я должна вкалывать за тебя?»
— Но жила Софочка одна?
— Считалось, что одна. Так она, во всяком случае, говорила. Софочка, кажется, рассказывала, что сама она родом из Киришей и что мать ее живет там до сих пор. А она перебралась в Питер, когда родители купили ей тут комнатку. Потом она уже сама скопила на доплату и купила квартиру. А недавно переехала в двухкомнатную. Объяснила мне, что получила наследство от какой-то своей дальней родственницы, поэтому и смогла купить новую квартиру. Только вранье это, ей Михаил Федорович дал деньги на обмен.
