Патрик Грэхам - Евангелие от Сатаны
Паркс давит в пепельнице окурок сигареты и решает искать по всему двадцатому веку. Система несколько секунд изучает новый запрос, а потом на экране появляется список ответов – семьдесят две записи, которые надо посмотреть. Сатанисты, серийные убийцы-мормоны и проповедники. И трупы, целая гора трупов. Молодая женщина быстро листает ответы и просматривает некоторые из них.
19 апреля 1993 года: самоубийство членов секты «Ветвь Давидова» в Вако, штат Техас. Семьдесят четыре ученика Дэвида Кореша покончили с собой, когда агенты ФБР брали штурмом дом, где они находились.
12 июня 1974 года: найдены тринадцать расчлененных скелетов в подвалах, принадлежавших практиковавшей людоедство секте из Вилмингтона, штат Арканзас.
23 сентября 1928 года: коллективное самоубийство секты адвентистов в Гринсборо, штат Алабама. Примерно шестьдесят религиозных фанатиков решили, что нашли дверь в небеса. Они распяли на кресте своего наставника, а потом убили себя, наколов свои подбородки на крючья, которыми пользуются мясники.
Мария присвистнула сквозь зубы, когда увидела черно-белое фото, сделанное в те дни полицией Гринсборо. Шестьдесят трупов висят в ряд, как туши коров на складе бойни.
В этот момент ее взгляд задержался на заголовке другого сообщения, и ее сердце подпрыгнуло в груди. Мария остановила движение на экране и с помощью мышки вернулась на несколько ответов назад. В центре экрана замерла нужная запись.
26 августа 1913 года: в городе Канаб, штат Юта. Старая монахиня найдена распятой в монастыре.
Паркс щелкает по этому заголовку, и на экране возникает вырезка из газеты «Канаб дейли ньюс» от 27 августа. В заметке сказано, что старая монахиня, сестра Анжелина из ордена затворниц, только что была найдена распятой и выпотрошенной в парке своего монастыря.
У Паркс пересыхает горло от волнения. Она вводит в меню как можно больше данных, чтобы уточнить поиск – монахини ордена затворниц, убитые путем распятия в 1912, 1913 и 1914 годах; убийца – монах с татуировкой, отличительный знак INRI. Система составляет запрос и выводит на экран карту западного побережья Канады и Соединенных Штатов. На карте мигают четыре точки.
Апрель 1913 года – первое убийство в монастыре ордена затворниц на горе Уоддингтон, в Британской Колумбии. В том же году 11 июня убита затворница в своем монастыре на горе Рейнир возле Сиэтла. Еще одно убийство 13 августа в монастыре на вулкане Лассен-Пик возле города Сакраменто. А еще через две недели была убита сестра Анжелина в Канабе.
Паркс роется в архивах «Канаб дейли ньюс». В номере от 28 августа, то есть на следующий день после убийства, есть статья о том, что люди шерифа арестовали убийцу сестры Анжелины, когда тот пытался перейти границу. Мария рассматривает черно-белую фотографию, помещенную в статье. Полицейские, верхом на конях, тащат за собой на цепи монаха через толпу жителей Канаба, а именитые горожане, сняв цилиндры, ругают его и плюют ему в лицо.
На следующем снимке через ветку переброшена петля. Монаха подняли на коня. Руки убийцы связаны за спиной, и помощник шерифа надевает преступнику петлю на шею. Снимок нечеткий и испачкался за долгие годы, но Паркс замечает, что предполагаемый убийца улыбается в объектив. Эта улыбка, должно быть, адресована фотографу, который стоял сзади своего треножника, – нет, скорее она обращена к тем, кто в будущем станет рассматривать эту фотографию. Молодая женщина отдает системе команду увеличить снимок.
Пока система добавляет еще немного пикселей и усиливает контраст, чтобы сделать снимок более четким, Паркс возвращается к фотографии Калеба, которую недавно получила с помощью морфологической программы. Затем Мария активизирует другую программу и приказывает ей омолодить лицо Калеба. Лицо убийцы перед ее глазами становится все четче, а фурункулы и шрамы исчезают. Затем программное обеспечение объявляет, что закончило работу и омолодило лицо примерно на пятнадцать лет, основываясь на исходных морфологических характеристиках. Мария помещает измененную фотографию Калеба рядом с другой, черно-белой, которая была сделана летом 1913 года, и погружает свой взгляд в черные глаза убийцы. Калеб и убийца из Канаба – один и тот же человек.
87Отец Карцо стоит перед застекленными окошками терминала в аэропорту Манауса и смотрит на самолеты, маневрирующие на полосах. Все машины – старые ржавые развалюхи, которые работают на местных линиях. Их возможностей хватает лишь на то, чтобы отвезти груз и нескольких пассажиров в дальние городки бассейна Амазонки. Дальше он различает полосу деревьев – границу девственного леса. Громкоговорители терминала сообщают о прибытии рейса Дельта 8340 из Кито. Карцо смотрит на свои часы. Пора! Он бросает последний взгляд в сторону «Боинга-767», который, вынырнув из тумана, занимает свое место в строю. Затем он отходит от окошка и направляется в другой конец терминала, где стоят ряды чемоданов. В ладони он сжимает ключ, найденный среди вещей отца Джакомино, – старый ключ в измятом резиновом чехле. Камера номер 38.
Священник пробирается через толпу путешественников. Информационные табло объявляют о скором взлете четырех трансамазонских рейсов – в Белем, Икитос и Санта-Фе-де-Боготу. Пахучая толпа, увешанная клетками для кур и перевязанными веревкой картонными коробками, неуклюже бежит к посадочным дверям. За ней сквозь пуленепробиваемые стекла виднеются залы класса люкс для пассажиров регулярных международных рейсов.
Чем ближе отец Карцо подходит к камерам хранения, тем сильнее запах толпы завладевает его сознанием. Тысячи запахов смешиваются между собой и в итоге сливаются в один уродливый, в котором переплетаются затхлые испарения грязи и чернота душ. Карцо задыхается в этом водовороте зловонных запахов. Теперь ему видны уже только грязные затылки и кривящиеся рты – целый лес губ, которые шевелятся, добавляя свою долю звуков в гул толпы.
Вот она, камера 38. Лицо священника блестит от пота. Он поворачивает ключ в замке. Раздается щелчок. В камере он находит толстую мягкую рубаху и белый конверт и кладет их в свою дорожную сумку. И тут его затылка касается струя ледяного воздуха. Он оборачивается и видит ряд стульев. На среднем из них сидит единственный на весь ряд человек – старая метиска. У него пересыхает горло: это та нищенка из Манауса, которая чуть не раздавила ему ладонь, когда он шел в собор. У нее белые непрозрачные глаза. Такие бывают у слепых. Губы старухи раздвигаются в улыбке. О господи! Она меня видит!
Карцо направляется к старухе. Толпа пассажиров загораживает ему дорогу и мешает видеть женщину. Он локтями прокладывает себе путь в этой массе тел и багажа, но, когда толпа расступается, на креслах нет никого. Старуха исчезла.
Экзорцист, шатаясь, идет к туалетам; там он запирается в одной из кабинок и разрывает конверт. Внутри билет без даты на рейс до Соединенных Штатов и сто американских долларов мелкими купюрами. И тут он слышит стук двери: кто-то, шаркая ногами, вошел в туалет. Ноздри священника наполняет сильный запах мочи. Перед дверью кабинки остановились две ноги – две босые стариковские ступни с кривыми грязными пальцами. Чужие руки касаются двери. Волосы у него на голове становятся дыбом: он узнает голос старухи.
– Куда ты едешь, Карцо? – сердитым шепотом спрашивает она.
Священник уже собирается заткнуть себе уши, но дверь туалета снова открывается, впуская внутрь шумы терминала. Раздается смех, потом дверь закрывается. Карцо слышит женский голос и детский визг. Он открывает глаза. Босые ноги нищенки исчезли, но остались их следы на полу.
Он выходит из кабинки. Когда он идет к умывальникам, ему улыбается молодая женщина, а маленькая девочка в это время расплескивает воду из-под крана, брызгая каплями на пол. Священник подставляет руки под прохладную струю, смачивает водой лицо и вздрагивает, услышав, как скрипнула дверь кабинки. Он выпрямляется и смотрит в зеркало. Сквозь капли воды, сверкающие у него на веках, он различает девочку, которая теперь сушит руки. Ее мама напевает что-то в кабинке, куда только что вошла. Карцо успокаивается. «Прекрати думать!» – говорит он себе, закрывает кран, потом снова поднимает глаза и глядит в зеркало. Девочка оглянулась и изучает его своими маленькими, белыми, непрозрачными глазами. Она растягивает рот, открывая ряд черноватых зубов.
– Так куда ты едешь, Карцо?
Часть шестая
88Когда Паркс выезжает из Денвера в сторону гор, снег, раньше кружившийся в ледяном воздухе, начинает падать большими хлопьями. В Бейкервилле его слой на земле уже выше трех сантиметров. Местные жители сгибаются под ударами ветра, обули меховые сапоги и вносят в дома последние партии закупленной еды.
Мария продолжает путь по федеральной дороге номер 70. На дороге много поворотов, и она постепенно скрывается под обвалом хлопьев. В Бигхорне, где она сворачивает на юг вслед за железной дорогой, под снегом уже не видно ни канав, ни тротуаров. Полицейские на последних постах, которые она проезжает, сообщают автомобилистам, что буря вышла за пределы гор Ларами, а Болдер и его пригороды засыпаны снегом: там его уже тридцать сантиметров.
