Джеймс Чейз - Том 19. Посмертные претензии. Хитрый как лиса. Плохие вести от куклы
Впервые с момента их встречи она подумала, что он неискренен, что он вовсе не думает, будто она красива, и что он хотел бы, чтобы она не надевала больше это странное платье.
— Вы возьмите тарелки, а я понесу кофе, — сказал он, направляясь к двери.
Она взяла тарелки и пошла за ним в длинную узкую гостиную. Крейн поставил кофе на стол и сел. Она тоже села. Но Грейс не могла есть, пока не снимет это платье.
— Я ненадолго, — сказала она и кинулась в спальню. Грейс торопливо стянула с себя платье, каскад волос рассыпался… Потом она быстро выбрала простое клетчатое платье. Волосы оставила распущенными по плечам. В этом наряде она не так привлекательна, но ей не нужны были неискренние комплименты, и она не хотела напоминать Крейну о погибшей сестре.
Она вернулась в гостиную. Крейн посмотрел на нее, и лицо его просветлело.
— Какая вы хорошая, — сказал он. — И все это беспокойство из-за того, что я вел себя, как последний дурак. Идите и садитесь. Вы знаете, вы очень привлекательная, миленькая… но, возможно, вам уже кто-нибудь говорил об этом.
Задыхаясь от счастья, Грейс приняла этот комплимент.
Крейн продолжил, прежде чем она успела что-то сказать:
— Вы не сказали мне, как вас зовут?
— Грейс, — начала она решительно, но, вспомнив, что в газетах сообщалось ее имя, решила солгать. — Грейс Стюард.
Он улыбнулся.
— Прекрасное историческое имя. Можно мне звать вас Грейс?
— Да, — сказала она, опуская голову и краснея. — Да, пожалуйста…
Он рассмеялся.
— У нас еще будет серьезный разговор, Грейс, — сказал он, — но пока надо заниматься делами. Вы продолжайте завтракать. Как только мы поедим, я вынесу отсюда носилки. Не надо, чтобы их нашли здесь.
Она вспомнила об Эллисе.
— Как… он?
Крейн покачал головой.
— Плохо. Но я его уложил в постель. Вам лучше присмотреть за ним, пока я буду занят. Я ненадолго. Он без сознания и бредит. Вы знаете, что он говорит по-немецки, он что, немец?
Она испугалась его настойчивого взгляда.
— О нет… Его зовут Дэвид Эллис. Я видела его удостоверение.
— Странно. Он говорит какую-то чушь по-немецки.
— Чушь?
— Не будем об этом, — резко произнес он, допил кофе и встал. — Я пойду, если вы не возражаете. Хочу убрать носилки, а также всю позаимствованную одежду. Когда я вернусь, мы поговорим.
Он ушел. Она видела, как он прошел ворота.
«Я не понимаю, что случилось с ним», — думала она, сжав зубы. Вспомнила, как напугала его. Теперь она не думала о его любви. В его глазах не было света, когда он смотрел на нее. И тем не менее он был добр и внимателен. Нет, его можно понять. Он выглядел страшно… Ужасно, испуганно, как бы… Она вздрогнула. Как будто бы — виноват? Что он сделал с ней?
Она уставилась на стол. Потом встала и быстро отнесла все на кухню.
Лучше всего, если она сейчас проведает Эллиса, хотя Эллис теперь ничего не значил для нее. Ее мысли были заняты Крейном, а Эллис — досадная помеха, препятствие для планов Крейна относительно нее. Она вошла к Эллису. Он лежал на спине, руки были раскинуты, лицо пылало. Он раскрыл глаза и уставился на нее.
— Я ждал тебя, — сказал он. — Где ты была?
— Все в порядке, — ответила она. — Вы больны, но теперь выздоравливаете… — она говорила, не задумываясь.
— Откуда ты знаешь, что я выздоравливаю? — спросил он, и глаза его гневно блеснули.
— Вы должны успокоиться, — начала она, но он резко схватил ее за горло и с неожиданной силой втянул на постель. Она упала поперек кровати.
— Сука! — рявкнул он. — Ты нашла мужчину и продалась ему. Теперь тебе ничего не надо, кроме него. Ты ведь продалась? Я знаю, вы все одинаковы! Ты продалась за одежду и жратву. Тебя не волнует, что сейчас будет со мной. Ты думаешь, что все будет в порядке? Да он выдаст меня полиции.
Грейс, ужаснувшись, вырвалась у него из рук и ударила его кулаком в лицо. Его руки освободили ее горло, и она соскользнула с кровати.
— Вы не правы, — с трудом она вдохнула в себя воздух. — Я сделала все для вас… Я дала слово и держу еш… Вы не должны так разговаривать со мной. — Она неожиданно рассердилась. — Как вы смеете говорить что-либо против него? Он добрый! Слышите? Он очень добрый!
Эллис закрыл глаза.
— Заткнись, — сказал он устало. — Он хочет только одного, и он это получит. Ты слабая маленькая дура. Убирайся.
— Вы не должны так говорить, — прошептала она, потрясенная. — Я хочу вам помочь, но если вы будете так говорить, я не буду вам помогать. Кроме того, вам вредно волноваться.
Эллис махнул рукой, но тут же замер.
— Что это? — спросил он, прислушиваясь. — Кто-то идет!
Грейс подбежала к окну и выглянула. Ее сердце оборвалось, когда она увидела высокую фигуру полицейского в форме.
— Это полиция, — сказала она, кидаясь к Эллису.
— Дай же, дура, мне что-нибудь в руки, — сказал он. — Дай мне нож или что-нибудь еще. Они не возьмут меня живым.
Казалось, с его ужасом к ней вернулись силы.
— Молчите, ни звука, — прошептала она. — Я не позволю ему войти. Если я заговорю его до прихода Ричарда…
— Давай нож! — бешено зашипел Эллис.
Раздался звонок. Не глядя на Эллиса, побледневшая Грейс вышла из комнаты и направилась через коридор открывать дверь.
Глава 12
Инспектор Джеймс был тощим седым мужчиной лет шестидесяти, который служил в армии старшим сержантом еще во время Первой мировой войны.
Высокий, прямой, он стоял у порога и с интересом и вежливой настойчивостью разглядывал Грейс. Бесцветный отчет констебля Роджерса вызвал у него любопытство, а частный разговор с мистером Уэстом и Мальколмом потряс его моральные устои.
— Он сказал, что эта женщина его сестра, — заявил Уэст, а Мальколм надменно улыбнулся. — Я не верю ему. Она одета хорошо, это верно, но за милю видно, что она не похожа на его сестру. Похожа не больше, чем я; кроме того, она напоминает мне обыкновенную продавщицу.
— Больше того, — добавил Мальколм, — они были без компаньонки.
Хотя Джеймс и был обеспокоен грабежом в клубе, но он считал это тайным любовным приключением. Он полагал, что небольшим намеком можно все уладить, пока не разошлись сплетни по деревне. Инспектор считал, что долг высших классов соблюдать высокую мораль. Поскольку Крейн был чрезвычайно богат, хотя и не проявлял большой заботы о делах деревни, Джеймс до сих пор относился к нему, как к человеку с большим влиянием.
Он считал плохим тоном, что Крейн держит в доме любовницу, но уж выдавать ее на этот раз за свою сестру — эта уловка нравилась Джеймсу еще меньше. Такие слухи распространяются очень быстро, и моральные устои молодых людей в деревне будут подорваны.
Инспектор Джеймс ожидал, что его встретит накрашенная красотка с длинными наманикюренными ногтями и, возможно, в пеньюаре. Поэтому он был приятно удивлен, увидев Грейс. Он немедленно отметил, что она не относится к высшему классу, и понял подозрения мистеров Уэста и Мапьколма. Эта молодая особа не могла быть сестрой Крейна.
«Она из низших классов, но хороших правил», — решил Джеймс, несколько даже разочарованный. И у нее отличная фигура, а в этом-то мистер Джеймс считал себя знатоком.
Хотя девушка явно нервничала, ничего бесстыдного в ней не было. Инспектор поймал себя на мысли, что был бы рад, если бы его собственная дочь выглядела подобным образом.
— Доброе утро, мэм, — сказал он, отдавая честь. — Надеюсь, что не слишком потревожил вас. Но я полагаю, что вы можете мне дать хоть какую-нибудь информацию о грабеже в Телхеймском гольф-клубе, который произошел сегодня под утро. Я инспектор Джеймс, и это мой район. Могу сказать, что район очень хороший. И это первое преступление за последние 15 лет, — он холодно улыбнулся. — Вы поймете, я уверен, мадам, что в эти дни люди волнуются, и я не хотел бы оставлять их в убеждении, будто на них накатывается волна грабежей. Достаточно того, что делается в Лондоне, и мы не хотим, чтобы это дошло до нас. — Он покрутил свои седые усы, меланхолично покачал головой и продолжал: — Есть только один способ остановить волну преступлений, — его взгляд не отрывался от бледного лица Грейс, — это незамедлительный арест преступника. И поэтому, мадам, я обратился к вам. Любая информация, которую вы можете дать, окажется полезной.
Грейс казалось, что этот высокий худой инспектор гипнотизирует ее. И, прежде чем она успела опомниться, он вошел в холл и закрыл за собой дверь.
— У вас тут прекрасное место, мадам, — сказал он, оглядываясь. — Не всякая чета молодоженов может устроить себе такое гнездышко. Я бываю во многих домах, и нечасто мне удается увидеть такую обстановку, — продолжал он. — Я совершил длинную прогулку, мадам, и я уже немолод. — С этими словами он открыл дверь гостиной и пропустил вначале вперед Грейс.
