Совок 13 - Вадим Агарев
Вот и попрятались все прочие многочисленные покупательницы от следственных органов, как от чумы. И в свидетели идти нипочем не хотят. Бабы-то они бабы, но при том ни разу не дуры! По-любому, свои труселя с начесом и арктические гамаши им как-то ближе к телу, чем неотвратимость цыганской ответственности за спекуляцию. Тем паче, что за шматьё уже деньгами уплочено. Да еще по лошадиной цыганской цене. Короче, за окном седьмое десятилетие торжества советской власти, а по факту имеет место быть сплошная несознательность в массах. И тёплых бабских трусов хроническая нехватка. Н-да…
Шутки шутками, а налицо полная обструкция и правовой нигилизм. Иными словами, процессуальный тупик, мать твою! И ничего ты с этим не поделаешь! Но думать в эту сторону я всё равно буду. Потому что деваться мне некуда. Жаль только, что времени на эти думы у меня нет. Совсем нет.
В соответствии с ныне действующим законодательством, на данном этапе следствия цыганам адвокаты не положены. Но в деле я нашел и внимательно изучил все четыре протокола допросов предприимчивых ромал. В которых они все и как один, упёрлись на единственной версии. Все четверо утверждают, что весь изъятый у них товар, сами они получили в качестве подарков. Что им, взрослым мужикам с волосатыми и кривыми ногами потомственных конокрадов были подарены женские гамаши и фланелевые рейтузы. И не где-нибудь, а на обычной цыганской свадьбе. У каких-то не очень близких родственников. Точной даты они, конечно же, не помнят, но смутно припоминают, что было это примерно с месяц назад. Или полтора. И конкретный адрес, где проходило то трёхдневное торжество, они тоже назвать затрудняются. Все четверо. По той уважительной причине, что люди они тёмные, а потому в письменности и в цифрах не разбираются. Если только эти цифры они не видят на купюрах.
Подтверждение дремучей безграмотности чавэл я обнаружил в их установочных данных, указанных в протоколах допросов. У самого молодого из барыг и потому, наверное, самого образованного бизнесмена, его просвещенность не вышла за границы четырёх классов. Хотя и это совсем не факт. Из молодецкого бахвальства и запальчивости этот цыганский юноша запросто мог добавить в свой актив пару неотхоженных в школу образовательных годов.
И, что характерно! С самого момента задержания потомственные вековые мошенники безвылазно сидят за решеткой. Опять же, как и положено нормальным подельникам, сидят они поврозь, и по отдельным чуланам. У адвокатов вроде бы доступа к ним тоже нет. Однако, спасительная версия, каким-то чудом у всех четырёх упырей есть. Одна на всех! И за ценой они перед своими правозащитниками, я уверен, не постоят.
Фантазия у меня не шибко богатая и поэтому внезапная юридическая грамотность златозубых антропофагов может означать только одно. То, что у привлеченных раньше времени крючкотворов-заступников есть протоптанная тропа к подзащитным в СИЗО. Как минимум, обучающие «малявы» с дельными советами они своим клиентам передать возможность имеют.
Так-то ничего хорошего в этом нет. Это даже очень плохо! Но не смертельно. Цыгане алчны, предприимчивы и, безусловно, чудовищно хитры. Это всё так. Но такие слова, как «хитрость» и «ум», синонимами ни фига, не являются. По своему немалому, в том числе и арестантскому опыту, представление об общении с внешним миром из тюрьмы посредством «маляв», я имею. И знаю, что в данном конкретном случае, для черножопых барыг это ни хера не панацея.
Если бы на их месте сидели квалифицированные юристы, тогда было бы совсем плохо. Для меня плохо. Как для следака. Но безграмотные мошенники с золотыми коронками во рту, уголовного права, к моему следацкому счастью, не изучали.
В силу объективных обстоятельств «малявки» потому и зовутся «малявками», что полноценного обучающего конспекта в них не втиснешь. Маленькие они. Даже ссученный конвой или подогретый адвокатами продольный на коридоре, с ворохом бумаг связываться побоится. А в записке можно только намекнуть и подсказать. Больше́го в неё просто не впихнёшь. И прямым текстом обычно в «малявах» стараются ничего не излагать. Оперчасть СИЗО тоже не дремлет и хлеб свой время от времени отрабатывает. Так что с преждевременно подключившимися адвокатами мы уж как-нибудь, но пободаемся!
— Что происходит? — в дверях, и по своему обыкновению без стука, появился Стас, — Меня десять минут назад Тютюнник к себе в кабинет дёрнул и объявил, что я поступаю в твоё полное распоряжение! На всю неделю! И еще он сказал, что задачи ты мне сам ставить будешь!
Сказать, что мой соратник выглядел удивлённым, было бы неправильным. Он выглядел потрясённым.
— Отлично! — порадовался я появлению надёжного напарника и тому, что мой строгий начальник Данилин моим посылом всё-таки проникся. — Ты зря рассаживаешься! — пресёк я попытку опера устроиться за соседним столом, — Тебя ко мне не для того прислали, не для посиделок! Мы с тобой сейчас в гости поедем. К медведям и цыганам!
Засунув дело в походную папку, я оглядел кабинет на предмет неубранных в сейф бумажек. После чего начал подталкивать всё еще удивлённого Гриненко к выходу.
Пока мы спускались к выходу и шли к машине, я, питая наивные юношеские надежды, настойчиво расспрашивал друга на предмет его оперативных возможностей в цыганской среде. Здесь меня ждала полнейшая неудача. Никаких оперативных завязок среди цыганщины у Гриненко не оказалось.
— Ну извини! — в ответ на моё разочарование буркнул Стас, — В нашем районе эта шушера, слава богу, не квартирует! А чего ты так цыганами заинтересовался, про свою судьбу что-то прознать хочешь?
До СИЗО нам предстояло добираться не менее получаса. Этого времени мне хватило, чтобы обстоятельно ввести напарника в курс происходящих событий. Что-либо утаивать от него я смысла не видел, поэтому, хоть и в общих чертах, но рассказать успел почти всё.
— Погоди! — неожиданно, резким пистолетным выстрелом скомандовал мне мой товарищ, — Притормози, говорю, я тут вспомнил! У меня же в Кировском однокашник, Паша Селихов лямку тянет! Тоже опером. Не знаю,
