Три с половиной оборота - Татьяна Викторовна Полякова
Домыв коридоры и сдав смену, я отправилась на выход. На голову натянула капюшон, все еще боясь столкнуться лицом к лицу с Вяткиным.
Его я не встретила, но на улице первым делом увидела Елену, она приближалась ко входу во дворец. Меня она, похоже, не узнала. Когда мать Киры была уже в метре от меня, я сняла капюшон.
– Елена, добрый вечер!
Карелина подняла на меня глаза, нахмурилась и пару секунд, кажется, пыталась вспомнить, кто я. Я заметила, что держится она очень хорошо, с каким-то неуловимым достоинством.
– Что вы тут… – начала было она. – Конечно-конечно. А я за кое-какими вещами Кирочкиными пришла. Тут, в шкафчике, у нее хранятся.
– Она оставляет вещи в раздевалке?
– Не коньки, конечно! – тут же ответила Елена, правильно растолковав мое удивление. – Так, мелочи разные, вроде шампуня, скакалки, спинера… Это приспособление для отработки вращений. Его повредить сложно.
– То есть расчески она тоже там хранила?
– Да.
– Следователям она об этом сказала?
– Сразу же, – вздохнула Елена. – Но они тут же прицепились к тому, что раз она ничего не помнит, то знать наверняка, где была расческа в то утро, не может.
– Елена, извините мне мое любопытство. Вчера мы были у Артема. Там я увидела ваше детское фото. Вы тоже занимались фигурным катанием?
– Да, до десяти лет. Ерунда, – она махнула рукой.
Было и в голосе ее, и в этом жесте что-то очень грустное.
– Надоело?
Карелина посмотрела на меня так, словно я спросила что-то в высшей степени странное.
– Отца перевели в этот город. Тогда никакого катка здесь не было. – Она подняла взгляд на стену Ледового дворца. – Пришлось бросить.
Мы еще немного поговорили о Кире и простились.
Я честно хотела дождаться Марича, но в итоге уснула с книгой прямо на диване. Сказалась усталость последних дней. Все-таки физическая работа выматывает, а уж в сочетании с интеллектуальной – тем более.
Открыв глаза ранним утром, я обнаружила Владана. Он спал тут же, на другом углу дивана. Я была заботливо укрыта пледом. Сам же он довольствовался двумя декоративными подушками, которые положил на себя, имитируя одеяло. Выглядело это забавно. Кажется, смешок слетел с моих губ, потому что Серб зашевелился и открыл глаза.
– Доброе утро, – сказал он. – Иди сюда.
Он подвинулся, и я прилегла рядом с ним.
– Я соскучилась.
– Я был совсем рядом, – заметил Марич.
– Знаешь, о чем я подумала? Вот мы мечтаем, думаем, как здорово было бы, если… А потом это если наступает, и ты вроде бы очутился в своей мечте. И как будто бы нет ничего. Словно все это – продолжение фантазии, а не настоящая жизнь. Понимаешь, о чем я?
– С трудом.
– Когда ты был с Маринкой, мне казалось: как бы я зажила, если бы только Марич был со мной… А теперь ты со мной, рядом.
– Если что, я не сон. И ты уже проснулась.
– Это успокаивает.
Каждый день становился теплее предыдущего, в воздухе чувствовалось приближение лета. Мы сидели на террасе. Марич набирал кому-то сообщение в телефоне, а я наблюдала, как ласточки вьют гнездо под нашей крышей. Попеременно они прилетали с веточками, травинками и прочими материалами. Суетились вокруг своей маленькой стройки и, кажется, о чем-то переговаривались.
Наконец Марич освободился. Положил смартфон на столик перед нами.
– Как прошел твой вечер?
– С переменным успехом.
Я порадовалась, что наконец могу изложить Сербу свои наблюдения относительно блондинки. Он слушал внимательно и даже заинтересовался. То ли потому, что явных кандидатов на роль преследователя Валерки у нас не было, то ли потому, что это действительно имело потенциал для расследования.
– Мне кажется, надо оставить все это. Вернуть Забелину аванс и посоветовать приплатить охране. Нет там никакого злодея. Точнее, есть, и зовут его Валерий Забелин.
– Сдаешься? – улыбнулся Марич. – Не похоже на тебя.
– Но если никто за ним не следит, что нам, выдумать ему антигероя? Впрочем, это было бы забавно. – Я даже хлопнула в ладоши, представив глаза Валерки.
Забелин решил поиздеваться надо мной. Потешается, наблюдая наши потуги, уверенный в том, что нам придется капитулировать. И тут мы. Вот злодей. Получите, распишитесь. Осталось определиться, кого выбрать жертвой. То есть злодеем. В общем, с кандидатом на главную роль.
Мои фантазии прервал Марич:
– Есть новости о Задорожной. В то утро она опоздала на тренировку, ездила на примерку соревновательного костюма. Была у швеи, она это подтвердила. Соня покинула мастерицу тогда, когда Денисову уже обнаружили мертвой.
Кажется, и эта версия летела в тартарары.
– Как обстановка на катке? – спросил Марич.
– У тренеров будто ничего и не случилось, а вот спортсмены обсуждают отсутствие Карелиной. У Сергея Воробьева даже якобы инсайдерская информация есть.
Я коротко изложила его историю про камеры.
– Так и есть, – кивнул Владан. – Не врет. Все перечисленные действительно были недалеко от крыши в то утро. Однако, как мы помним, есть еще лестница, зону вокруг которой камера не берет. Вот если бы кто-нибудь ходил по коридорам с нагрудной камерой, вроде видеорегистратора у машин, был бы шанс.
– Что ты сказал?
Марич повторил последнюю мысль.
– Да! – вскрикнула я.
Ласточки под крышей защебетали и молниеносно улетели.
– Что «да»?
Я рассказала Маричу о том, что добиралась сегодня до дворца в объезд пробок и оттуда открывался отличный вид на крышу.
– Я еще подумала: кто-то из автомобилистов мог в то утро видеть что-то важное, сам того не зная. Но никто с ценными сведениями не явился, насколько нам известно. Теперь ты сказал про камеры, про видеорегистратор.
– Они установлены сейчас на многих машинах, – подхватил Марич. – Но ведь это как искать иголку в стоге сена. Шанс есть, но он ничтожен.
– Надо найти всех, кто проезжал тем маршрутом в определенный отрезок времени.
– Как?
– Городские камеры, объявление в региональных новостях, в интернете, в конце концов…
– Ты думаешь, они этим будут заниматься? – усмехнулся Марич, имея в виду органы правопорядка.
– Это шанс для Киры, если она действительно не виновата.
– Есть у меня одна знакомая на телевидении…
Надо ли говорить, что эта новость меня ничуть не удивила?
– Свяжись с ней! Вдруг иголка гораздо ближе, чем мы думаем?
Серб пообещал, что сделает это. Выполнять обещания он умел. Более того, не имел привычки их давать, если не намеревался оговоренное исполнить.
Планов Забелина на сегодня я не знала. День был выходной. Впрочем, это никогда не мешало ему работать, если того требовали обстоятельства. Одно я понимала точно: нужно
