Семинарист - протоиерей Александр Акулов
Но когда Пётр увидел выходящую из своего подъезда Татьяну, то все его сомнения относительно семейной жизни просто разбились на мелкие кусочки. Петя сразу и не узнал девушку, ведь он видел её только в платочке, а тут ему на встречу вышла длинноволосая брюнетка в длинном светло-сером платье с большим цветным платком, накинутом на плечи. Настоящая русская красавица из далёкого прошлого или даже из сказки, восхитился Пётр, открывая дверь машины. Он даже не успел поздороваться, а Татьяна, слегка смущённая такой реакцией, встретила Петю обычным церковным приветствием «Спаси Господи» и легко забралась в открытую дверь машины. Пётр не знал, что ответить и как правильно отозваться на такие красивые, но пока не понятные для него слова. И уже за рулём попытался произнести что-то похожее и с трудом выговорил: «Спаси и тебя…». Татьяна в ответ улыбнулась, перекрестилась и предложила поехать, чтобы не опоздать на службу. Петя тоже перекрестился, как мог, и, врубив на полную «Шансон», рванул с места.
Минут пять они ехали молча. Точнее за них пело и разговаривало радио своими блатными куплетами, причём так громко, что Татьяна невольно вжалась в своё кресло. А Петя от радости подпевал то одному, то другому певцу и совсем не замечал реакции девушки, которая по своей скромности решила не вмешиваться в местные правила поведения. И только когда у Петра зазвонил телефон, он убрал звук, а посмотрев на имя, которое высветилось в телефоне, выключил и его, уже больше не включая радио. Он явно расстроился из-за этого звонка.
– Спасибо вам, Петя, – вдруг поблагодарила Татьяна всё ещё растерянного Петра.
– Да не за что, – обрадовался Пётр. – Скоро уже будем. Ещё полчасика – и на месте.
– Да не за это, – уточнила Татьяна, накидывая платок на голову, – а за радио. Оно меня совсем оглушило, да и музыка на этой волне так себе. Простите за замечание…
– Так оно вам мешало? – удивился Пётр, понимая, что появился, к великому его сожалению, ещё один повод разочаровать Татьяну.
И здесь он понял, какую ошибку допустил! Это ведь другим девчонкам нравилась громкая музыка в машине и пошлые анекдоты, а сейчас у него в машине сидела Татьяна! Какой же он идиот, ругался про себя Пётр, чуть ли не плача.
– Извините, – очень тихо произнёс Пётр, окончательно испортив себе настроение. – Я исправлюсь, честное слово.
– Да ладно вам, Пётр, – улыбнулась Татьяна, – Не расстраивайтесь. У каждого свои вкусы.
Это уж точно. Пётр подумал про свои вкусы, и ему захотелось прямо на ходу выйти из машины. Он представил, что, наверное, читает и слушает Таня и вспомнил, что за последние годы он лишь перелистывал гадкие глянцевые журналы и слушал то, что явно не понравилось бы ей. Вчерашняя попытка почитать Библию завершилась крепким сном уже на первой странице, а других книг у него не было вообще.
Слава Богу, подумал про себя Пётр, что хоть сейчас не надо будет оправдываться за своё поведение в храме. Он уже знал, как правильно ставить свечи, писать записки, молиться перед иконами и почитать святых, которые на них изображены. Всё-таки уроки бабы Мани не могли пройти даром. Старая школа!
Вдруг Петя вспомнил, что как-то в храме он купил диск с какими-то церковными песнопениями и даже несколько раз пытался слушать их в машине. Он тут же достал из бардачка диск и, весело посмотрев на Татьяну, включил запись. Она сразу узнала хор своего собора и в ответ благодарно кивнула довольному Петру. Так они и доехали до монастыря, подпевая хору и размышляя каждый о своём.
На стоянке перед монастырём уже было довольно много машин, хотя они приехали за час до начала службы. Как раз было время, чтобы прогуляться по монастырю, попить водички из святого источника и спокойно пройти в храм. Отец Андрей всегда учил своих прихожан заранее приходить в храм, хотя бы за полчасика до начала чтения «часов», чтобы спокойно написать записки, поставить свечи, приложиться к иконам и внимательно выслушать положенные служебные «часы», которые являются неотъемлемой частью Божественной Литургии. И батюшка всегда сожалел и сокрушался, когда люди опаздывали на службу, создавали лишний шум в храме и, в итоге, не получали главного, ради чего собираются в храм для совместной молитвы – благодати Святаго Духа. Уходили из церкви с тем же суетливым настроением, с которым и пришли, не обретя хотя бы на время Богослужения мира в душе и покоя во Христе.
Татьяна всегда помнила советы священника и очень любила церковь, в которую начала ходить сравнительно недавно. Случилось это после смерти отца. Татьяна всегда восхищалась любовью своих родителей, ей до сих пор не верилось, что люди могут так сильно любить друг друга. Их отношения были похожи на сказку, потому что в реальной жизни у большинства семей было совсем по-другому. За всю жизнь Таня ни разу не слышала, чтобы они спорили или ругались, хотя отец занимал высокий пост в министерстве иностранных дел и не отличался мягкостью к своим подчинённым. Но дома он был другим – любящим мужем и отцом. Несколько лет назад трагически погибла мама, и это стало бедой для отца Татьяны. А так как он был человеком не верующим, то ему было ещё сложнее перенести смерть горячо любимого человека. Ему казалось, что дальше жизни быть не может, потому что потерялся главный смысл его существования – любимая жена и верный друг по жизни. А вот мама просто не могла жить без церкви, и её до конца своих дней расстраивало, что он категорически не соглашался на венчание. Отец никогда не упрекал свою жену за активную церковную жизнь, но и не соглашался с тем, что есть Бог, которого нужно любить больше, чем свою жену и других людей. Уже перед самой своей смертью мама попросила его только об одном: ходить в церковь на каждую службу и молиться за её грешную душу. Отец категорически не мог согласиться, что у её любимой жены может быть грешная душа, и не знал, как надо молиться, но своё обещание сдержал, и ни разу за последние годы не пропустил ни одной службы.
Татьяна была просто поражена этим фактом,
