Древняя штучка - Николай Иванович Леонов
Посовещавшись, опера решили выяснить у охраны, не было ли со стороны Лекаря попыток отправить на свободу «маляву» или сделать кому-то из своих покровителей телефонный звонок. Если это имело место быть, то, по согласованию с Вольновым, неплохо бы устроить спектакль с вынужденным освобождением Ангирдо. Причем, учитывая тот факт, что Лекарь был вовсе не простачок, разыграть все это достаточно профессионально. Ну, а по согласованию с Орловым организовать незаметную, но очень плотную «наружку», которая бы отслеживала каждый шаг Ангирдо…
– Давай начнем, что ли, прямо сейчас? – горя желанием провернуть задуманную операцию, предложил Стас, потирая руки. – Тогда я снова вызываю Лекаря на допрос под тем «соусом», что будто бы нам поступила новая информация о причинах гибели Кираяна. А ты узнай насчет «маляв» и звонков этого бандюка и переговори с Петрухой, у тебя это лучше получается. Идет?
– Хорошо, давай так… – кивнул Лев и направился к двери.
Зайдя к начальнику охраны «Лефортово», Гуров поинтересовался, достаточно ли дотошно охранники проверяют поступающий и выбывающий контингент, достаточно ли внимательно отслеживаются несанкционированные телефонные звонки?
– Видите ли, меня интересуют люди, которые тем или иным образом были в контакте с Ангирдо по кличке Лекарь, – пояснил он, сев на предложенный стул. – Мы с полковником Крячко предполагаем, что Ангирдо имеет каких-то высокопоставленных руководителей, которым он в той или иной форме может послать сигнал «SОS». И нам надо бы отследить, был ли послан такой сигнал?
– Вам важен сам факт сигнала? – сдержанно улыбнулся начальник охраны, который тоже был в звании полковника. – В таком случае могу сообщить, что сегодня утром у одного из выпущенных под залог задержанных – он находится у нас по делу о крупном мошенничестве – была обнаружена хорошо запрятанная записка, она же – «малява». В ходе допроса задержанный признался, что эту записку попросил передать Бараби Ангирдо своей жене.
– Я могу увидеть эту записку? – Гуров сразу же почувствовал в спине что-то вроде легкого электрического разряда.
– Пожалуйста! – изобразил широкий жест руками полковник. – Могу вам отдать насовсем. Вы же занимаетесь следствием по делу, одним из фигурантов которого может стать и Лекарь? Ну, вот вам и лишний «козырь». Что касается несанкционированных звонков, этого у нас не допускается ни в коем случае.
– Гм… Тогда, может быть, я что-то неправильно понял? Часа два с половиной назад мы проводили обыск в доме Андрея Волкова, он же Бирюк. Внезапно появилась его жена. А мы к тому моменту уже нашли и изрядное количество антикварного золота, и кучу героина… Она этим настолько впечатлилась, что схватила свой телефон и, как я понял, позвонила Волкову, который со вчерашнего вечера находится у вас, вместе с прочими главарями. Разговор у них, конечно, не сложился, он ей нагрубил, она была в ярости… Меня, разумеется, это несколько удивило: как же так получилось – находясь в следственном изоляторе, он никак не изолирован по части сотовой связи?
Слушая его, полковник рассмеялся, сокрушенно качая головой из стороны в сторону.
– Ох уж этот Кондрахин! Вот, чертяка, пранкер-самоучка! Лев Иванович, эта женщина говорила не с мужем, а с нашим сотрудником, ответственным за камеру хранения личных вещей задержанных. Это, знаете, такой «шут гороховый» при погонах. Хохмач страшенный, но и мастер в плане розыгрышей – феноменальный. За словом в карман никогда не лезет, реакция на услышанное – мгновенная. Понятное дело, что у многих задержанных с собой оказываются телефоны. Мы их изымаем и по описи отправляем в камеру хранения. И пока не сел аккумулятор, на них, бывает, приходят звонки. Ну, а он, паразит, повадился общаться со звонящими.
– Он что, говорит от имени хозяина телефона? – Льва очень заинтересовал этот самодеятельный пранкер.
– Да, именно так… И если звонивший начинает хамить, Кондрахин отвечает соответственно. Его я за это уже не раз чехвостил. Но! Понимаете, иногда эти его фокусы оказываются на пользу делу. Где-то месяц назад на телефон одного задержанного по подозрению в ограблении банка пришел звонок: «Эскимос, ты?» Он: «Я». А тот не подумал, что это совсем другой человек, и давай его спрашивать, типа того, ты не против, если мы сделаем то-то и то-то, в смысле заметания следов. «Надо подумать, я перезвоню», – ответил Кондрахин и бегом ко мне. Я сразу же позвонил в райотдел, где занимались этим делом. Те сработали на опережение и взяли троих грабителей, можно сказать, с поличным.
– Смотри-ка! – одновременно и удивился, и восхитился Гуров. – Очень интересно! Надо будет поставить вопрос о создании в нашем Главке отдела пранкеров.
– А еще Кондрахин парня спас от тюрьмы. Девчонка позвонила одному обвиняемому в преднамеренном убийстве. Плачет и рассказывает, что нашла она свидетеля, который может подтвердить его невиновность, но следователь на это – ноль внимания. Она уже не знает, что и делать. Кондрахин опять ко мне. Вышли на Следственный комитет. Оттуда прислали проверку, и обнаружилось, что настоящим убийцей был какой-то мажор. А «следаку» его папаша кинул несколько миллионов. Тот нашел ранее судимого и повесил на него это убийство. Ну, теперь сам в одной из здешних камер обретается. У него, оказывается, такая фабрикация была на потоке – он уже двоих отправил в тюрьму по ложному обвинению. Поэтому, хоть Кондрахину я и даю время от времени встряску, чтобы не увлекался, но и не запрещаю…
Взяв «маляву», Лев с огорчением понял, что прочесть ничего не сможет – текст был изложен одним из типов арабской вязи. Тем не менее, поблагодарив начальника охраны, он пошел в дознавательскую, где в этот момент Крячко должен был заниматься криминальным авторитетом Лекарем. Когда Лев уже взялся за ручку двери, его вдруг осенила неожиданная идея. Он набрал номер Орлова и, услышав генеральское «Да?!», быстро заговорил:
– Петро, есть вариант: надо отпустить Лекаря, как если бы за него походатайствовал какой-нибудь большой чин. Но при этом его сразу же нужно будет взять под негласный тотальный контроль. Как только он решит смыться, прихватив с собой раритет, мы его задерживаем, и – дело в шляпе. Как смотришь на такую «маленькую военную хитрость»?
Некоторое время в трубке царило молчание, после чего Орлов обалдело произнес:
– Лева, вы со Стасом – и авантюристы, и волюнтаристы. Ты понимаешь, сколько надо согласований, чтобы этого бандюгу выпустили? К тому же этот вопрос надо решать с руководством ФСБ. Улавливаешь?
– Улавливаю, улавливаю! Но я
