Страсть на грани - Людмила Мартова
— Ух ты, узнаю мамино влияние! — Лера засмеялась. — Если ты мне поможешь быстренько убрать со стола, то я суп в печь поставлю. И пойдем.
Несмотря на то что домик Татьяны Ивановны был полностью подключен ко всем благам цивилизации — имелись в нем и канализация, и водопровод, и газ, и электричество, — при строительстве она настояла на том, чтобы в кухне была выложена настоящая русская печь, причем не декоративная, а действующая. Зимой Татьяна Ивановна топила ту ее часть, которая большим теплым боком выходила в гостиную. А летом — только кухонную, располагающуюся под двумя конфорками. И сама Татьяна Ивановна, и Лера предпочитали готовить именно на печи, искренне убежденные в том, что еда в ней получается не в пример вкуснее и полезнее, чем на газу.
Вот и сейчас, быстро покрошив все необходимые ингредиенты, Лера поставила кастрюлю на конфорку, исходящую теплом от протопленной с утра печи, накрыла крышкой, поменяла сарафан на удобные джинсы, уже привычным жестом погладила еще совершенно незаметный живот и, натянув полотняные тапочки, крикнула Алене, что готова.
— А вы куда? — лениво поинтересовался Степка, возившийся на крыльце с удочками.
— Мы с Аленой в усадьбу сходим, — ответила Лера. — Нам там надо вместо бабушки кое-что сделать. Мы скоро вернемся, так что не надейтесь, что успеете с Антоном что-нибудь натворить.
— Мы и не собирались ничего творить, — пробурчал сын. — Мы на рыбалку идем. Нас бабушкин сосед дядя Коля обещал с собой на лодке взять. А вот это ваше постоянное недоверие очень обижает.
Лера засмеялась. Маминого соседа она знала и полностью ему доверяла. Мужик он был основательный и непьющий, так что дети в его компании оказывались в полной безопасности. Можно было не беспокоиться о непоседливых пацанах хоть какое-то время и полностью сосредоточиться на том, что происходит в усадьбе.
Естественно, неприятная Марина была первой, кого они встретили, когда подошли к крыльцу барского дома.
— А Татьяны Ивановны нет, — хмуро сказала она.
— В курсе, — довольно невежливо откликнулась Лера. — Мама Алене поручение дала, а я вместе с ней пришла. Я ж люблю в музее бывать, ты знаешь.
— Да, конечно, — в глазах Марины мелькнул какой-то непонятный всполох и тут же потух. Она вежливо улыбнулась и приглашающе показала на дверь: — Ты же тут чувствуешь себя как дома, правда, Лерочка? Еще бы, ты же тут выросла. Так что располагайтесь, я не буду вам мешать.
В ее голосе, манере, да и в самих словах таился какой-то двойной, причем неприятный смысл, но зависать над этим Лера не стала. До Марины ей не было никакого дела. Вместе с Аленой она проследовала в мамин кабинет и наугад открыла одну из лежащих на столе книг. С трудом дождавшись, пока стихнут Маринины шаги, Лера на цыпочках подошла к двери и приотворила ее. В длинном коридоре никого не было.
— Пошли в столовую, — шепнула она Алене, — только тихо.
Крадучись, они добрались до столовой, нырнули в открытую дверь и шмыгнули за печку. Уличный свет из настежь распахнутых окон проникал сюда с трудом, поэтому, став на коленки, Лера не сразу увидела рисунок, на который показала Алена. Посредине широкой половицы действительно была накорябана раковина. Причем половица эта была гораздо шире всех остальных и вполне могла служить крышкой узкого лаза, способного, тем не менее, пропустить в себя человека.
— Если мы сейчас попробуем ее открыть, нас застукают, — полушепотом заметила Лера. — Причем тут нож нужен или долото. И фонарик, ведь внизу темно. Я про это не подумала.
— Я подумала, — спокойно пожала плечами Алена. — У меня дома и фонарик есть, и веревка длинная, и стамеску я нашла, чтобы половицу приподнять, но мы действительно сейчас не можем туда залезть, не привлекая внимания. Я просто хотела вам показать, чтобы вы удостоверились, что я ничего не придумала. А чтобы спуститься туда, нам с вами придется сюда вернуться ночью.
— Как ночью? — испугалась Лера.
— Да так. Обыкновенно. Дверь откроем ключами Татьяны Ивановны. Как сигнализацию отключать, я знаю. Свет зажигать не будем, шум поднимать тоже. И не спеша все тут исследуем. Главное — дождаться, чтобы мальчишки уснули.
— Ой, Алена, не знаю, — с сомнением прошептала Лера. — Страшно как-то, ночью, в подвал.
— Тетя Лера, тут призраков нет, — голос Алены звучал насмешливо. — Ночь — такое же время суток, как день. Тем более что ночи сейчас белые. Зато нам никто не помешает.
— Может, папу дождемся?
— Ага, чтобы он нас на смех поднял. Тем более что сегодня он дежурит, а завтра вечером вы уже уедете. Тетя Лера, мы же к его приезду завтра знать будем, есть там клад или нет!
Звонкий голосок Алены звучал возбужденно. Девочка невольно повысила голос, и Лера вдруг поняла, что ее хорошо слышно в пустой и гулкой комнате, в которой, к счастью, они были одни. Выбравшись из-за печки, Лера на всякий случай подошла к открытому окну и выглянула вниз. Там тоже никого не было. Чуть примятую траву под соседним окном и два сломанных цветка на клумбе она не заметила.
* * *
Вечер тянулся долго. Так долго, что Лера в один прекрасный момент поняла, что сейчас завизжит. Уже съели приготовленный на ужин плов, и Алена добровольно сбегала на речку, чтобы песком вычистить казан. Уже попили свежезаваренного душистого чаю. Уже позади остались телефонные разговоры с бабулей, мамой и Олегом. Всем троим Лера до противности честным голосом сообщила, что у них все хорошо и они собираются на боковую.
Алена расслабленно сидела в кресле-качалке и читала книгу. Казалось, девочку совершенно не волнуют предстоящие ночные приключения и не раздражает то, что Степку и Антона никак не удается загнать в постель. Мальчишки же как чувствовали, что маме и сводной сестре не терпится от них избавиться, и затягивали ежевечернюю процедуру отхода ко сну всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Сначала им нужно было обязательно накопать червей к завтрашней рыбалке, потому как сегодня клева не было. Затем они решили по второму разу напиться чаю. Потом долго, хохоча на два голоса, плескались в ванне.
К одиннадцати вечера Лера была готова сыновей просто прибить, но, когда она нервно высказала свое намерение вслух, Алена невозмутимо потянулась в кресле и заметила:
— Зря вы так нервничаете, тетя Лера. Мы совершенно никуда не опаздываем. Часа через два они все равно угомонятся, тогда потихоньку и двинем. Чего переживать-то?
— Мне бы твои нервы, — пробурчала Лера. — У меня вся эта затея вообще не вызывает ничего, кроме нервной дрожи. Так-то до утра
