Под доброй улыбкой зла - Евгения Горская
Снег перестал идти, Варя отвернулась от окна.
Еще Даша говорила, что Татьяна Павловна приходила к Лизе в последний день около двенадцати. В это время Варя и Лиза сидели в кафе. Варя первая услышала, как из Лизиной сумки донеслась музыка.
– Я буду дома часа через два, – сказала тогда Лиза в трубку, а потом добавила что-то вроде: – Тогда давайте в другой раз.
В кафе было шумно, за соседним столиком галдели близнецы лет пяти, которых привели две чинные пожилые дамы.
– Свекровь, – объяснила Лиза Варе, убирая телефон.
– Что-нибудь срочное? – поинтересовалась Варя.
– Нет, она приедет завтра. Или потом, когда сможет.
Лиза с мягкой улыбкой смотрела на чужих здоровых и живых детей. На глазах у нее были слезы.
У Вари тогда от жалости сжалось сердце.
Варя выплеснула остатки кофе, сполоснула чашку и снова легла на диван, уставившись в потолок.
* * *
Ждать пришлось минут сорок. Денис прохаживался около клиники, стараясь не выпускать из вида дверь, смотрел, как по ступеням спускается или поднимается очередной пациент. Вышла девушка в накинутой на белый халат куртке, отдалилась от крыльца, закурила. Белые пушистые снежинки падали девушке на волосы.
Девушка ушла, дверь выпустила пожилого мужчину с тростью в левой руке. Мужчина медленно спустился по лестнице, подошел к тут же подъехавшему такси.
Денис достал телефон, пожалев, что не сделал этот звонок раньше.
– Паша тебя любил, Катя, – услышав девичий голос, сказал он. – Он уступил квартиру однокурснице, у которой были проблемы. Сам он в это время жил в другом месте.
Надо было сказать что-то еще, но успокаивать девушек Денис не умел и больше ничего не добавил.
Снег стал плотным, закрыл белой пеленой окна клиники. Денис пошел ко входу, остановился в нескольких метрах от ступеней.
Дверь открылась, Власта взялась рукой за поручень крыльца.
Снежинки, как и недавно курившей девушке, падали ей на волосы.
– Подними капюшон, – сказал Денис. – Простудишься.
Она молча и медленно спустилась с крыльца. Ему очень хотелось ее обнять.
Власта постояла рядом с Денисом, глядя себе под ноги, пошла к стоявшей на стоянке машине, пискнула ключом. В машину они сели одновременно, она за руль, он рядом.
Кресло в ее машине было еще более неудобное, чем в его.
Она продолжала на него не смотреть, и тогда он, взяв ее за шею, развернул к себе.
Власта молча отводила глаза.
Денис провел кончиками пальцев по щеке, уху.
– Мальчик Павел уступил свою квартиру девочке Соне, а сам в это время стал жить на нашем этаже, – отодвинув руку от Власты, доложил Денис. – У девочки Сони муж тиран, и осенью она решилась от него уйти. Думаю, что пришла в университет с синяками, и Павел это заметил. Или синяков не было, но она рыдала где-нибудь в уголке. Девочка жила некоторое время в его квартире. Потом муж ее выследил, простил и снова пустил к себе.
– Он ее простил? – уточнила Власта.
– Представь себе, да. Он простил, что она, не выдержав издевательств, решила от него скрыться.
– Она бездомная сирота? Ей некуда идти?
– Черт ее знает, – задумался Денис. – Думаю, что просто дура.
– Или очень любит подонка, – грустно заметила Власта.
– А такое возможно? – усомнился Денис. – Можно любить мужика, который над тобой издевается?
Снег уже не шел. С плаката, загораживающего окно клиники, на них смотрела будущая мамаша с безмятежно тупым лицом.
– Выходит, что можно. – Власта на секунду закрыла глаза. – Но я бы не смогла.
– Ты бы не смогла, – подтвердил Денис.
Власта полезла в сумку, достала телефон, потыкала в экран.
– Муж у девочки Сони таксист. Вообще-то у него диплом инженера, но он старается обеспечить девочку Соню и поэтому занимается малопрестижной работой.
– Инженеры получают меньше таксистов? – Она продолжала смотреть в экран.
– Полагаю, что нет, но девочке Соне хочется думать, что муж ради нее готов на все. – Денис помолчал и признался: – Мне не нравится девочка Соня.
– Тебе ее совсем не жалко? – покосилась на него Власта.
Неожиданно она показалась ему новой, другой, какую он раньше не видел. От удивления Денис снова развернул ее к себе за шею.
Мрачная неприветливая Власта больше не была ни мрачной, ни неприветливой. Она смотрела на Дениса… Черт знает как она на него смотрела. Ему нравилось, как она на него смотрит. Как будто ждет и боится чуда.
Денис подтянул ее лицо к себе и провел по щеке губами.
– Не надо, – тихо сказала она.
– Надо, – не согласился он и шепотом объяснил: – Я всю жизнь тебя ждал.
– Не надо, – повторила она, отодвинулась и положила руки на руль. – Прости, Денис, я не буду заводить интрижки.
Он промолчал. Она знала, что он предлагает ей не интрижку.
Я ее добьюсь, твердо решил Денис. Я ее добьюсь, даже если на это придется потратить всю жизнь.
– Мне нужно забрать у Вари заявление об уходе. Она больше не хочет ни жить, ни работать с моим братом.
Ему не было дела до Вари. Ему было все равно, куда ехать.
Он был согласен до скончания века сидеть на неудобном сиденье, лишь бы она была рядом.
* * *
День показался бесконечным. Антон ответил на пару деловых звонков, написал несколько писем. Больше занять себя было нечем. Программисты работали самостоятельно, не терпели, когда он пытался их работу контролировать, и еще ни разу его не подвели.
Дважды заглянула бухгалтерша Наталья. Когда заглянула во второй раз, Антон всерьез подумал, не провести ли с ней вечер. У бухгалтерши были сочные пухлые губы и такие длинные ресницы, каких не бывает в природе.
Ну ее к черту, решил Антон. То ли из-за неестественных ресниц, то ли из-за плавных медленных движений бухгалтерша неожиданно показалась ему ненастоящей. Куклой-роботом, в которую заложили несовершенную программу, из-за чего она недотягивала до живой женщины.
Бухгалтерша вышла. Антон посидел, покачиваясь в кресле, взял телефон, покрутил его в руках и набрал Елену.
– Мне нужно срочно тебя увидеть, – быстро сказал Антон.
– Что-нибудь случилось? – игриво поинтересовалась она.
Одна в кабинете. При посторонних она так игриво разговаривать не может.
– Случилось, – вздохнул Антон. – Я хочу немедленно тебя видеть!
– Я освобожусь в пять. Можем зайти в ресторан.
– Не хочу. Приеду к тебе к семи. Успеешь?
– Успею.
В трубке щелкнуло, Антон положил ее на стол.
Дальше находиться в кабинете не имело смысла. Он торопливо выключил компьютер, оделся, похлопал себя по карманам, проверяя, не забыл ли что-то. Он редко что-то забывал, но привычка была стойкой.
Запер кабинет, спустился
