Мэри Кларк - Папина дочка
Серое утро сменилось таким же серым днем. Моя машина стояла в дальнем конце больничной парковки. Я подняла воротник пальто, чтобы хоть как-то защититься от сырого холодного ветра, и быстро зашагала к автомобилю.
Я вырулила со стоянки. У меня начинала болеть голова — уже час тридцать, а я ничего не ела с семи утра!
Колеся по городу в поисках кофейни или ресторана, я пропустила несколько неплохих мест. Причину своей щепетильности я поняла, отвергнув очередное популярное кафе, — в Олдхэме я не чувствовала себя в безопасности на людях.
Я вернулась в гостиницу. Не знаю, что меня больше радовало: то, что я наконец-то в номере или то, что я скоро уеду в Манхэттен, где меня никто не будет узнавать.
Сидевшая в регистратуре миссис Уиллис вручила мне конверт. Я поняла, что это некролог, который мне оставила Джоан.
Я забрала его, позвонила в службу доставки, заказала в номер огромный гамбургер и чай, уселась на стул и стала любоваться видом на Гудзон. Маме наверняка понравился бы этот пейзаж: окутанные туманом береговые скалы и серые, беспокойные волны.
Конверт был запечатан. Я взяла ножницы и вскрыла его. Джоан вырезала некролог из «Вестчестер Ньюз».
Кавано Дженин (урожденная Рейд) скончалась в Лос-Анджелесе, Калифорния, в возрасте 51 года. Возлюбленная бывшая жена Эдварда и любящая мать Габриель (Элли) и покойной Андреа. Она принимала активное участие в жизни церкви и общины и создала прекрасный дом для своей семьи. Мы всегда будем по ней скучать, будем вечно ее любить и помнить.
Значит, не одна мама помнила добрые старые времена. А я черкнула отцу только холодную записку, сообщив, что она умерла, и спрашивая разрешения захоронить ее прах в могиле Андреа!
Я слишком глубоко замкнулась в своем горе. Мне и в голову не пришло, что отец так близко к сердцу воспримет известие о смерти матери. Я решила, что выберусь на обед с отцом, как и обещала Теду, и как можно скорее.
Я сунула вырезку в чемодан. Нужно собирать вещи и скорее уезжать отсюда. И тут зазвонил телефон. Это оказалась миссис Хилмер:
— Элли, не знаю, насколько это тебе поможет, но я вспомнила, где видела упоминание о Филли.
— Где, миссис Хилмер? Где вы его видели?
— В одной из твоих газет.
— Вы уверены?
— На все сто. Я читала ее, когда гостила у внучки. Малыш спал, а я просматривала газеты в поисках людей, которые все еще живут неподалеку и у которых ты могла бы взять интервью. И представляешь, когда мы сели обедать, я вспомнила обо всем, что прочитала, и разрыдалась. А потом я увидела заметку о Филли. Тоже очень грустную.
— Вы не помните, что там о нем говорилось?
— Понимаешь, Элли, я могу отыскать эту статью, но, боюсь, я нашла не то, что тебе нужно.
— Но почему?
— Потому что ты ищешь парня по имени Филли. А я читала статью о погибшей девушке, которую близкие называли Филли.
«Я забил Филли насмерть, и это было круто». Господи, неужели он говорил о девушке? Девушке, ставшей жертвой убийства.
— Миссис Хилмер, я просмотрю все газеты, строчку за строчкой.
— Этим я сейчас и занимаюсь. Если найду, позвоню.
— А я вам.
Я положила трубку, поставила телефон на столик и взяла спортивную сумку. Расстегнув молнию, я перевернула ее вверх дном и высыпала пожелтевшие газеты на кровать. Схватив первую попавшуюся, я села на стул лицом к реке и принялась читать.
Шли часы. Время от времени я вставала и потягивалась. В четыре я заказала чай. Заряд бодрости на целый день. Кажется, так звучит реклама одной из чайных компаний? Чай и впрямь бодрит. Мне он помог снова сконцентрироваться.
Я внимательно просматривала газеты, строчку за строчкой, вновь перечитывая во всех ужасающих подробностях историю убийства Андреа и суда над Робом Вестерфилдом.
"А. Р. ". Неужели все-таки медальон совершенно не важен? Нет. Не может быть. Важен. Иначе Роб ни за что не вернулся бы за ним.
Может ли "А. Р. ", хозяйка красивого золотого украшения, быть еще одной жертвой очередной вспышки безумной ярости Вестерфилда?
В шесть часов я сделала небольшой перерыв и включила новости. Миссис Дороти Вестерфилд скончалась в половине четвертого утра. Возле ее постели не сидел ни ее сын, ни внук.
Я вернулась к газетам. В семь часов я нашла заметку. Она размещалась в поминальной колонке страницы с некрологами номера, вышедшего в день похорон Андреа. Запись гласила:
Рэйберн, Ами Ф.
Помним тебя сегодня и каждый день. Счастливого восемнадцатилетия на Небесах, наша дорогая Филли.
Мама и папа.
"А. Р. ". Неужели на медальоне — инициалы Ами Рэйберн?
Ее среднее имя начиналось на "Ф". Может быть, Филлис или Филомена, а сокращено — Филли?
Пол нашел медальон в начале мая. Андреа погибла двадцать три года назад. Если хозяйка медальона — Ами Рэйберн, значит, она умерла двадцать три с половиной года назад?
Я позвонила Маркусу Лонго, но у него дома никто не брал трубку. Я ужасно хотела, чтобы он посмотрел Ами Рэйберн в списке жертв убийств за тот год.
В ящике ночного столика лежала полная телефонная книга по Вестчестеру. Я вытащила ее, открыла и нашла раздел на букву "Р".
В книге значилось всего два Рэйберна. Один жил в Ларчмонте, а второй — в Рай-Бруке.
Я набрала номер Рэйберна из Ларчмонта. Мне ответил приятный голос пожилого мужчины. Смысла идти в обход я не видела.
— Меня зовут Элли Кавано, — представилась я. — Мне нужно связаться с семьей Ами Рэйберн, девушкой, погибшей двадцать три года назад.
— Зачем? — Голос резко стал ледяным, и я поняла, что вышла как минимум на кого-то из родственников погибшей.
— Пожалуйста, ответьте мне на один вопрос, — продолжила я, — а потом я отвечу на все ваши. Ами убили?
— Если вы об этом еще не знаете, это не повод звонить нашей семье.
Трубку со стуком положили. Я перезвонила, и на этот раз меня встретил автоответчик.
— Меня зовут Элли Кавано, — записала я. — Около двадцати трех лет назад убили мою пятнадцатилетнюю сестру. И у меня есть доказательства, что тот, кто это сделал, также виновен и в смерти Филли. Прошу вас, перезвоните мне, пожалуйста.
Я уже приготовилась надиктовать номер сотового, и тут на другом конце провода сняли трубку.
— Я дядя Ами Рэйберн, — представился мужчина. — Ее убийца уже отсидел свои восемнадцать лет. О чем, черт побери, вы говорите?
44
Мужчина, которому я дозвонилась, Дэвид Рэйберн, оказался дядей семнадцатилетней Ами Филлис Рэйберн, убитой за шесть месяцев до Андреа. Я рассказала ему о сестре; о признании, которое Роб Вестерфилд сделал сокамернику в тюрьме; и о медальоне, который Пол нашел у Роба в машине и который потом исчез с тела Андреа.
Мистер Рэйберн слушал, задавал вопросы и наконец решил:
— Мой брат — отец Филли. Так Ами называли родные и близкие друзья. Я позвоню ему сейчас и дам ваш номер. Думаю, он захочет с вами пообщаться. — Затем он добавил: — Филли заканчивала школу. Ее уже зачислили в колледж — в Браун. Ее парень, Дэн Мэйотт, всегда утверждал, что он ее не убивал. Но вместо Йеля он провел восемнадцать лет в тюрьме.
Через пятнадцать минут запищал мой сотовый. Звонил Майкл Рэйберн, отец Филли.
— Брат рассказал мне про ваш звонок, — заговорил он. — Вы не представляете, какую бурю эмоций пережили мы с женой в тот момент. Дэн Мэйотт бывал у нас с детского сада. Мы доверяли ему как сыну. Мы смирились со смертью нашей единственной дочери, но... Страшно подумать, что Дэна могли ложно обвинить в ее смерти! Я адвокат, мисс Кавано. У вас есть доказательства? Мой брат упоминал какой-то медальон.
— Мистер Рэйберн, у вашей дочери был золотой медальон в форме сердца с голубыми камушками спереди и ее инициалами сзади?
— Сейчас я дам вам жену.
С самой первой минуты нашего разговора меня поразило самообладание матери Филли.
— Элли, я помню гибель вашей сестры. Это произошло через шесть месяцев после того, как мы потеряли Филли.
Я описала медальон.
— Думаю, это медальон Ами. Одна из тех недорогих безделушек, которую можно купить в любом супермаркете. Филли любила такие украшения. У нее лежало несколько цепочек и куча кулонов, которые она меняла. Филли носила их по два-три сразу. Не знаю, надевала ли она медальон в тот вечер, когда ее убили. Я и не заметила, что он пропал.
— А у вас не может быть фотографии Филли с этим медальоном?
— Она — наш единственный ребенок, поэтому мы снимали ее всегда и везде, — со слезами в голосе объясняла миссис Рэйберн. — Этот медальон ей очень нравился. Поэтому она и заказала на нем гравировку. Думаю, я найду фотографию Филли с ним.
Трубку снова взял ее муж.
— Элли, насколько я понял со слов брата, заключенный, который слышал признание Вестерфилда в убийстве моей дочери, исчез.
— Да, это так.
— Я никогда не верил, что Дэн мог так поступить с Филли. Он парень не жестокий, и я знаю, он ее любил. Но, насколько я понял, у вас нет неопровержимых доказательств причастности Вестерфидда к смерти Филли?
