Юлия Алейникова - Лав-тур на Бора-Бора
Убедившись, что Василий полностью поглощен собой – к счастью, пуля засела в мягких тканях, не задев кость, – она незаметно выскользнула из салона и, на всякий случай стараясь не высовываться из-за борта, перебежала к трапу, ведущему на нижнюю палубу, где была заперта команда. Стоя на корточках, повернула ручку задраивающего механизма и приоткрыла дверь. Внизу было тихо и темно.
– Эй! Есть кто живой? – прокричала она вниз, и тут же кто-то схватил ее за загривок и затащил внутрь. – Эй, вы чего? – стала вырываться Юля, до глубины души возмущенная таким вероломством. – Немедленно отпустите меня! Слышите!
– Все в порядке, – услышала она знакомый голос капитана, и ее отпустили. – Что происходит, мадам?
– Мы обезоружили Эллу. За нами гонятся жандармы. Ганс сейчас на мостике, управляет яхтой. Неплохо бы его остановить, – протараторила Юля, пытаясь рассмотреть в полумраке лестницы лицо капитана.
– У него есть оружие? – спросил Сомерс, весь напружинившись.
– Понятия не имею.
– Ладно. Рискнем. Ник, Саймон, вы со мной. Остальные остаются на месте. – И капитан, пригнувшись, вылез на палубу, за ним оба матроса, и последней Юля.
– Мадам! Немедленно вернитесь! Господин Крюгер может быть вооружен! – возмутился капитан и попытался затолкать ее обратно в трюм.
– Я просто подстрахую. На всякий случай! – Упиралась неугомонная мадам Ползунова всеми четырьмя конечностями.
– Вам нечего там делать! – Капитан Сомерс, стоя на четвереньках, старался боком задвинуть ее назад в дверной проем.
– Я просто посмотрю из-за угла! – не сдавалась Юля, пытаясь проскользнуть между ним и косяком. – В конце концов, это я вас выпустила.
Ей уже практически удалось вырваться на свободу, когда кто-то ухватил ее за ногу.
– Юлька! Стой! Ты куда? – услышала она хриплый шепот мужа.
Василий, распластавшись на палубе с забинтованной ногой, к которой была примотана ножка стула, видимо, временно заменившая шину, крепко держал ее за лодыжку.
– Зачем ты сюда приполз, тебе лежать надо! – искренне возмутилась Юля.
Придя в себя и не обнаружив драгоценной супруги в салоне, Василий сразу почувствовал недоброе и кинулся ее искать. Поскольку нога болела, наступить на нее он не мог, сгибать, из-за примотанной ножки стула, тоже, пришлось бедняге передвигаться ползком.
– Ты зачем сюда приперлась! Тебе надо лежать! Марш в салон! Немедленно! – грозно скомандовал Василий.
Капитан, обрадовавшись нежданной подмоге, уже скрылся вместе с матросами в направлении мостика.
– Отвяжись ты от меня! – лягалась Юля из последних сил. – Это тебе надо лежать, ты больной, а я здоровая, могу делать что хочу.
– Ты беременная! Марш на место! – шипел Василий, пытаясь ухватить ее за вторую лодыжку.
– Беременность не болезнь, а естественное состояние женского организма! – не сдавалась взбалмошная особа.
Пока они выясняли отношения, что-то изменилось. Юля прислушалась. Завывание сирен прекратилось, яхта сбавила обороты и постепенно замедляла ход. Значит, Ганса уже скрутили.
– Ну вот. Из-за тебя все самое интересное пропустила! – Обиженно надулась Юля, перестав брыкаться и садясь рядом с Василием. – Сильно болит? – спросила она мужа, показывая на больную ногу.
– Ничего, потерплю, – пробубнил тот, пытаясь положить голову жене на колени.
– Подожди, – выскользнула Юля. – Сперва посмотрю, что там творится, полежи минутку!
Василий лишь крякнул ей вслед.
Глава 45
Элла со связанными за спиной руками так и сидела в кресле, куда ее определили Сомов с Веселовым. Инспектор удобно устроился в кресле напротив. Между ними на журнальном столике лежал пистолет.
Ганс сидел рядом на диване, держа на коленях скованные наручниками руки. Он отбивался как лев от капитана и матросов, но все же был побежден и теперь хранил гордое молчание, являя собой образец спокойствия и выдержки. Когда капитан и его помощники появились на мостике, Ганс был полностью поглощен попытками оторваться от преследования. Они спокойно подкрались к нему сзади и после жестокой, но короткой борьбы скрутили немца.
Жандармы обыскивали яхту. Помощник инспектора устроился за столом с закусками, раскрыв свой ноутбук, и готовился вести протокол. А пока потихоньку лакомился деликатесами, которые повар в изобилии приготовил на день рождения хозяйской дочери.
Юля тоже порядком проголодалась и, сидя за спиной у Эллы, поглощала запеченные креветки, обмакивая их в тропический соус, и налегала на хрустящие тартинки с нежным кремом из авокадо, специй и чего-то непонятного.
Василий блаженствовал на дальнем диване, куда его перенесли стюарды с матросами, под спину ему положили подушки, а Семен вколол еще один обезболивающий укол. В изголовье у Юлиного мужа стоял столик с закусками, на животе – поднос с едой. Он был тих и счастлив.
Остальные сбились в мрачную кучку возле барной стойки, словно опасаясь заразиться от Крюгеров бешенством. Кроме, разумеется, Елены. Она порядком нагрузилась и уже была не в состоянии покинуть насиженное место на диване.
– Итак, мадам Крюгер, приступим, – сладко улыбнулся инспектор. – Три трупа, угон яхты, захват заложников, имеются даже жертвы! – Жан-Поль многозначительно кивнул в сторону кушающего жаркое Василия.
В данный момент Василий на жертву никак не тянул, скорее на блаженствующего сибарита. Но инспектор на этом вопрос заострять не стал, а вернулся к Элле.
– Сегодня утром я получил недостающие сведения по вашему делу, пока это еще не официально, но поводов для вашего ареста у меня более чем достаточно. Главное, мне стала абсолютно ясна картина преступления. Надо отдать вам должное, весьма изощренного. – Он насмешливо поклонился Элле, но та никак не отреагировала.
Она сидела такая же спокойная и безучастная, как и ее муж, создавалось впечатление, что происходящее их никак не касается. Зато Юлю любопытство разбирало со страшной силой. Как могло случиться, что убийцей все же оказалась Элла? Ведь инспектор сам ей объяснял, что это совершенно невозможно. Бросив недоеденную креветку, она обратилась к нему с этим вопросом.
– Несмотря на все ваши экстравагантные выходки, тягу к приключениям и скверную привычку совать нос не в свое дело, именно вы, Жюли, помогли мне раскрыть это преступление, – обратился к ней инспектор. – Без вас мне ни в жизнь не удалось бы его распутать.
– Спасибо. – Выпрямив спину, Юля кивнула ему с достоинством правящей королевы и окинула взглядом присутствующих.
– Во-первых, своими идиотскими выходками вы провоцировали мадам Крюгер на бессмысленные поступки. Это она чуть не утопила вашего мужа, она же была верхом на лошади, которая вас едва не растоптала. – Василий бросил свое жаркое, злобно зарычал на Эллу, и хорошо, что был не в состоянии до нее дотянуться, а то бы, пожалуй, еще и покусал. – Вы заставляли ее совершать новые преступления, менее продуманные, чем первое, а следовательно, не столь безупречные. Под вашим влиянием она совершала одну ошибку за другой, – с удовольствием продолжал инспектор.
– Ну, знаете! – вскочила Юля из-за стола, полная возмущения. – Да если бы не я, вам бы ни в жизнь и половины сведений не собрать по этому делу! – Внутри у нее все клокотало.
«Я провернула за него почти всю грязную работу, накопала для него столько информации, а он меня еще и обзывает! Да где бы он сейчас был без меня?» – Возмущение закипело в Юле, искреннее и беспредельное.
– Я лезу куда не просят? Да как бы вы без меня узнали о том, что у Ирмы был роман с капитаном и что их обоих шантажировали? – прокричала она, тыча пальцем в инспектора. Откуда-то сбоку раздался полный ужаса вздох, она обернулась и увидела, как стоящий у нее за спиной на палубе капитан закатывает полные отчаяния глаза. Юля тут же прикусила язык, но было поздно.
– Так я и знал! – Треснул себя кулаком по коленке Шульман. – Вот ведь давно подозревал, да поймать не мог. Ну, капитан!
Толпа наблюдателей заметно оживилась.
– Игорь, я не то хотела сказать. В смысле, что Андре Эстебан собирался шантажировать новую жертву. В смысле убийцу Ирмы, – жутко краснея, стала оправдываться Юля.
Василий лежал на диване пунцовый от стыда, прикрыв лицо бифштексом.
– Вот-вот, именно это я и имел в виду, – покивал инспектор. – И все же, именно ваше случайно брошенное замечание заставило меня по-настоящему задуматься о господах Крюгерах.
– Кстати, если бы не моя бдительность, вы бы давно их с острова отпустили! – зло буркнула Юля. – Гуляли бы они сейчас на свободе, а на вас бы нераскрытое дело висело!
– Ах ты, стерва тупая! – ни с того ни с сего сорвалась с места Элла. Юля-то уже и забыла, что она тут сидит, как статуя Командора. – Если бы не ты, курица пустоголовая, им бы нас ни за что не вычислить! – буквально визжала от злобы мадам Крюгер.
Дальше произошло нечто удивительное: руки Эллы чудесным образом освободились, она схватила со стола револьвер и приставила Юле к виску. Инспектор вскочил, Василий метнул через всю комнату поднос, целясь в Эллу, но с такого расстояния, да еще и лежа, промахнулся. Поднос угодил по затылку инспектору, он пошатнулся и чуть не упал. Его помощник кинулся на помощь шефу, но поскользнулся на Васином гарнире и, падая, сделал подсечку инспектору. Тот все же рухнул. Падая, он пытался ухватиться за стол, но не смог, а только стянул со стола скатерть. Она вместе с сервировкой, копченостями, закусками, соусами, сладостями, фруктами, десертами и напитками накрыла обоих, как парашют. Шульман кинулся на помощь, споткнулся об откатившуюся ему под ноги бутылку Chateau Margaux 1988 года, которую собирались распить в честь дня рождения Инночки, и, проехав около метра по растекшейся из-под скатерти жирной разноцветной луже, растянулся рядом с лежащими жандармами. Остальные продолжали безмолвно таращиться на происходящее с безопасного расстояния.
