Анатолий Безуглов - Преступники
Слушая собеседника, Дагурова поняла: он рассказывает нечто знакомое для нее. А Банипартов увлеченно продолжал:
— По радио объявили, что срочно требуется кровь. Очень редкой группы… Как сами понимаете, для спасения жизни того самого электрика… Следователь тут же на плечи пальто — и в больницу. У него, оказывается, именно такая группа крови… Жена спрашивает: ты куда? Он объяснил. «Так он же преступник!» — изумилась жена. А следователь говорит: «Прежде всего он человек! Я обязан сделать все, чтобы сохранить ему жизнь»… И что вы думаете? Пошел, сдал кровь. А когда парень выздоровел и вышел из больницы, начал следствие по делу… Признаюсь честно, меня все это поразило!
— Вы считаете, что у милиционера, следователя, судьи, прокурора только одна функция в жизни — хватать, изобличать, судить? — усмехнулась Ольга Арчиловна.
— Зачем же? — смутился Банипартов. — Просто было приятно узнать, какие люди в органах… Самоотверженные, человечные…
«А это уже малоприкрытая лесть», — отметила про себя Дагурова. Она вспомнила: случай, рассказанный Банипартовым, был описан в журнале «Социалистическая законность».
— Василий Васильевич, — решила приступить непосредственно к делу Ольга Арчиловна, — у меня к вам есть кое-какие вопросы.
— Задавайте! — подался вперед Банипартов. — Только сразу предупреждаю: вряд ли буду полезен вам, если речь идет о покушении… Для ясности: я в тот день вернулся утром из командировки и прямо на работу, не заезжая домой…
— Я не об этом, — начала было следователь, но коммерческий директор перебил:
— Нет-нет, я все-таки объясню. Понимаете, накануне, то есть второго июля, я был на совещании в облснабе… Вечером пригласил к себе приятель, на годовщину свадьбы. Ночевал я в гостинице. Квитанцию еще не сдал в бухгалтерию…
Василий Васильевич открыл ящик стола, достал мятый листок бумаги.
— Да нет, — сказала Дагурова, — меня интересует другое… Вы недавно ездили в Ереван. Так?
— Ездил, — кивнул Банипартов, опуская руку с квитанцией на стол. — Видите ли, нам нужен розовый туф. А где его достать? В Армении! Мы, понимаете, такой Дворец культуры задумали — все ахнут! Представляете, суперсовременное здание, отделанное розовым туфом… Если перед Банипартовым ставят задачу, будьте уверены: он выполнит ее во что бы то ни стало! И перевыполнит! — Коммерческий директор довольно улыбнулся. — Потому что, кроме туфа, я заключил договор на поставку нам персиков — раз, винограда — два. Это летом и осенью. А зимой — сухофрукты. Это три! Что же касается целебных трав — мы будем их получать кругленький год!
— Вы не привозили оттуда что-нибудь для сотрудников? — спросила Дагурова.
— А-а, вы имеете в виду туфли? — оживился Банипартов. — Привозил, привозил! Ростовцеву и Семизорову.
— Они сами заказывали?
— Семизоров просил меня купить что-нибудь для лета. Аркадию же Павловичу я привез по собственному почину. Потому как считал себя перед ним в долгу. Он мне к каждому дню рождения обязательно делает подарок.
Ольга Арчиловна попросила Банипартова описать привезенную из Еревана обувь. Это были именно те самые, изъятые у генерального директора и главного инженера «Интеграла» туфли. Размер ноги у обоих совпадал.
— Знаете, — усмехнулся Василий Васильевич, — перед командировкой в Ереван я скрывал, что еду туда.
— Почему? — заинтересовалась Дагурова.
— Замучили бы заказами! Первый раз улетал, так человек двадцать просили привезти обувь… Еще бы, тому нужны женские сапоги, другому — детские ботиночки, третьему — босоножки!.. Славится Армения этим. Действительно, отличная обувь. Зайдешь в магазин — глаза разбегаются. Каких только фасонов и расцветок нет! Самые модные…
— Про фабрику «Масис» я слышала, — кивнула Дагурова.
— Не фабрика, а целое объединение, — поправил ее Банипартов. — Вот вы только слышали, а я был на «Масисе». Их продукция, как наш «Баурос», — нарасхват! Потому что качество! Ассортимент!
Ольга Арчиловна слушала коммерческого директора не перебивая, хотя его словоохотливость начинала утомлять. Она вдруг поняла «методу» Чикурова: он любит отвлеченные рассуждения, подходит к существу издалека. Дагурова же всегда старается поскорее перейти к главному…
Василий Васильевич замолчал. Ольга Арчиловна больше вопросов не задавала. Написав протокол допроса, дала Банипартову. Он расписался не читая.
— Прошу вас все-таки ознакомиться, — настаивала следователь. — А то…
— Излишне, — отмахнулся коммерческий директор. — Я всегда с доверием отношусь к органам… И прошу понять Аркадия Павловича. Он, между нами, погорячился. Руководитель, не привык…
— Вы ведь тоже начальство. Коммерческий директор, — заметила Дагурова.
— Обыкновенный снабженец, — сказал Василий Васильевич, но тут же поправился: — Вернее — необыкновенный. Так называемый Зе-Те-Эр. — Он поднял палец. — Прошу не путать с ИТР… ЗТР — это заслуженный толкач республики!
— Забавно звучит, — улыбнулась Ольга Арчиловна.
— О, это высокое звание! Его нужно заслужить! ЗТР должен уметь находить выход из любой ситуации. Дайте мне, например, задание, и я смогу выбить фонды на лед из Каракумов и ананасы из Магадана! — Банипартов зычно рассмеялся, а успокоившись, продолжил: — Чем занимается рядовой толкач? К примеру, предприятию дали фонды на тысячу листов цинкового железа. Он и едет их выбивать. Хотя, к слову сказать, почему надо выбивать то, что положено и так? — Банипартов испытующе посмотрел на собеседницу, но, не дождавшись ответа, стал рассказывать дальше: — Ладно, я не об этом. Вернемся к ЗТР. Мы такими делами не занимаемся. Потому что являемся приводом технического прогресса! Да-да, без смеха… Скажем, где-то стали выпускать суперэффективное антикоррозийное покрытие. На него не только фондов нет, но вообще мало кто об этом знает. И я тут как тут! У производителя. Думаете, у меня в руках флакон «Красной Москвы» для секретарши? Или бутылка для грузчиков? Я — извините! Прямо к директору. Что нужно для реконструкции вашего завода? Кабель? Трубы? Марка? Тип? Сколько? Он буквально заключает меня в объятия. От счастья. Вы спросите, где же я возьму кабель и трубы?
— Предположим, спрошу, — улыбнулась Дагурова.
— Не волнуйтесь, грабить вагоны на железной дороге не буду. У каждой профессии есть свои маленькие тайны, — хитро прищурился Банипартов.
— Какие же, если не секрет?
— От вас, следователей, их быть не может, — снова засмеялся коммерческий директор. — У меня имеется свой красный товар, выпускаемый «Интегралом». Его тоже нет в фондах. Универсальный дезинтегратор-активатор. И за него мне дадут все, что хотите: стекло, шифер, краску, самые дефицитные обои, нержавейку и так далее… И за все это я буду иметь то самое суперпокрытие против коррозии раньше других, будьте уверены! — закончил Банипартов торжественно…
«И будет, — думала Ольга Арчиловна, когда, простившись с коммерческим директором, вышла из административного здания. — Но хлеб его совсем, совсем не легкий».
Дагурова вспомнила признание одного из работников их областной прокуратуры.
Он вышел на пенсию по возрасту. Был еще в отличном здравии и буквально через месяц стал маяться: не мог усидеть дома без дела, без активного труда. Предложили должность заместителя директора НИИ по общим вопросам. За громким титулом скрывалось обыкновенное — хозяйственник. Дагурова встретила его через полгода и не узнала: похудел, осунулся, весь какой-то дерганый, нервный.
— Ольга Арчиловна, вы себе не представляете, что это такое! — с содроганием в голосе исповедовался ей бывший коллега. — Чтобы достать любую мелочь, надо закрыть глаза на инструкции, уложения, постановления! Я сам законник, а приходится на каждом шагу нарушать… Совсем перестал спать по ночам. Все подсчитываю, какой срок мне дадут за то, а какой за это…
В последнее время Дагурова не встречала его, но слышала, что он, переменив работу, стал кадровиком и вздохнул с облегчением.
Весь вечер Чикуров посвятил анализу документов, накопившихся в ходе следствия. Прочитал письма, которые Дагурова изъяла в клинике Баулина в первое свое посещение. Они были в основном от больных. Многие благодарили профессора за исцеление от недугов, Другие умоляли положить их снова, так как болезнь рецидивировала. Третьи еще не являлись пациентами Евгения Тимуровича, но, начитавшись и наслышавшись о его методе лечения, спрашивали совета, как его применять, сообщив диагноз своего заболевания. Много было восторженных писем от читателей. Письмо Ивана Кулика Игорь Андреевич прочитал дважды.
«Уважаемый Евгений Тимурович, — писал Кулик. — Не мог буквально оторваться от вашей последней книги. За один день одолел, залпом. Не подумайте, что льщу. Даже режим свой нарушил: обычно ложусь в 22.00, а тут уснул в 3 часа ночи. Но встал, как обычно, в 5 часов 30 минут. Это я не себя хвалю, а вас, вернее — вашу книгу. И все же, возможно, я не стал бы писать вам, если бы не нужда. Просьба у меня необычная, поэтому я должен немного рассказать о себе. Мне сейчас 18 лет, в этом году буду поступать в Челябинский мединститут. Год работал санитаром в больнице. Мое убеждение: прежде чем идти в медицину, нужно удостовериться в том, что сможешь смотреть на раны, гной, язвы, трупы. Ничего, смог. Даже уколы научился делать. Почему решил поступать именно в мединститут? Все началось с того, что прочитал книгу Н. Амосова „Раздумья о здоровье“. С тех пор стал бредить медициной, но не той, что у нас в больницах, а другой — народной, тибетской, восточной, называйте как хотите. К ужасу родственников, стал меньше потреблять пищи (хотя и так „чисто шкелет“), но больше двигаться. В общем, выполнял все заповеди Амосова. Дальше — больше. Гомеопатия, хатха-йога, бег трусцой…
