Наталья Андреева - Ангард!
Что ж, старый тренер остался бы доволен. Рощин-младший был выше среднего роста, но еще по-мальчишески нескладный и худой. Тем не менее, в нем уже чувствовалась порода. Противник его весь был словно на шарнирах, Евгений-младший, казалось, застыл в одной позе. Работали только ноги. И кисть правой руки, в которой парень держал шпагу. Лишних движений он не делал. Но противник отступал. Отступал, взяв защиту. Наконец не выдержал, сделал выпад и тут же наткнулся на шпагу.
– Альт! – крикнул Фирсов. – Женя, молодец!
– Как фамилия парня? – спросил Алексей.
– Это Женя Лепаш. Наша гордость.
И все-таки Евгений Лепаш!
Сын Рощина вновь принял боевую стойку. На этот раз он сам ринулся в атаку. Укол последовал практически мгновенно, противник не успел среагировать.
– Альт! Достаточно! – крикнул тренер. – Женя, теперь ко мне. Коля, потренируйся в паре с Алехиным.
Евгений Лепаш снял маску и подошел к тренеру. Взгляд у него был настороженный. Алексей понял, что его узнали.
– Здравствуйте, – вежливо сказал парень. Белое ему шло. Как и шпага. Лицо было смуглое, волосы темные. Вот только стрижка короткая и серьги в ухе нет. А в общем похож. Очень похож. На семнадцатилетнего Женю Рощина с той самой фотографии. Неужели же он ее никогда не видел?
– Здравствуй, Женя, – сказал Алексей.
– Все расследованием занимаетесь? И как успехи? – усмехнулся парень.
– Вы знакомы? – слегка удивился Фирсов.
– Да. Я вчера беседовал с Маргаритой Генриховной. Женя, а ты каждый день ходишь на тренировку?
– Да. А что?
– А школа? Одно другому не мешает?
– Вы мне кто? Папа? А может, друг семьи?
Глаза у парня зло сверкнули. Похоже, от Рощина он унаследовал не только внешнее сходство. Но и темперамент.
– Евгений, пойдем-ка потренируемся, – скомандовал Фирсов. И гостям: – Извините. Тренировка еще не закончена.
– Ничего. Мы подождем, – откликнулся Алексей.
Они отошли. Барышев напряженно смотрел вслед Евгению Лепаш.
– Мать честная! – напряженно сказал он. – Это же…
– Вот именно. Можно поверить в переселение душ, глядя на этого парня.
– Вот гад! – выругался Серега.
– Кто?
– Рощин! Сына бросил!
– Ну, вот так.
Противники надели маски. Алексею стало интересно. Фирсов не мальчик для битья. Как-то справится Женя Лепаш? Они были почти одного роста, и стойка у Фирсова была надежная. А рука длинная.
– Алле! – скомандовал он.
Оба осторожничали. Финтили, делали ложные замахи. Фирсов первый пошел в атаку. Женя ответил, но тут же нарвался на укол.
– Альт!
Парень отошел и снял маску. Алексей вдруг поймал его взгляд. В нем была откровенная досада. И еще что-то. В темных глазах зажегся мрачный огонек, губы словно отвердели и сделались уже. Ну вылитый Рощин!
– Женя, ангард!
Парень надел маску и занял боевую позицию. Алексей подумал, что он сейчас ринется в атаку. Такой был взгляд! Не угадал. Евгений-младший выжидал. Алексей наблюдал все тот же рисунок боя. Фирсов пошел в атаку первым. Евгений отступил. И еще. Фирсов сделал выпад. Но на этот раз парень сделал батман и ответил так резко и стремительно, что тренер в прямом смысле слова нарвался на клинок.
– Альт! – скомандовал он.
И на этот раз отошел сам, снял маску. Покачал головой: резво.
– Ну и нервы, – шепнул Алексей Барышеву.
– У кого?
– У Рощина-младшего! То есть у Евгения Лепаш!
– Ангард!
Это продолжалось еще минут десять. С переменным успехом. Но Алексей не сомневался: в итоге победит Евгений Лепаш. И пытался понять, какой же удар запрещенный? Вроде бы все в пределах правил.
К концу тренировки все остальные бросили фехтовать и, собравшись в полукруг, смотрели на пару Фирсов – Лепаш. Заметив это, Евгений поймал кураж. Работая на публику, он фехтовал размашисто, широко. И красиво. Фирсов ничего не мог с ним поделать. Зато умел держать себя в руках.
– Хорошо, – сказал он, закончив поединок. – Счет по уколам десять – восемь. В твою пользу.
– Согласен!
Сын Евгения Рощина широко улыбнулся. Взгляд его стал мягче, светлее, и теперь Женя сделался очень похож на мать, Маргариту Лепаш. Алексей понял, парень не любит проигрывать. А умеет ли?
– Женька, молодец! – хлопнул его по плечу тренер. – Потом скажу, над чем еще надо поработать. А сегодня иди домой.
– Но…
– Я сказал, иди домой.
Евгений Лепаш направился в раздевалку. Барышев молча посторонился в дверях. Парень также молча прошел мимо. Фирсов подошел к гостям:
– У меня есть минут десять. Только душ приму. Пойдемте ко мне в тренерскую.
– Тренировка закончена? – со значением спросил Алексей.
– Да. А что такое?
– Нет, ничего. А парень хорош, да?
– Я говорю ему, что с учениками фехтую вполсилы, – усмехнулся Фирсов. – В частности, с ним. Вру, конечно. С Евгением Лепашем ухо надо держать востро. Вполсилы здесь не получится.
– Он это знает. Что врете.
– Почему вы так думаете?
– Вы сами сказали, с Евгением надо всегда быть настороже. У парня сложный характер.
Фирсов оглянулся, не слышит ли кто. И вполголоса:
– В другом месте поговорим.
Алексей понял, что парень ему дорог. Лучший ученик! Гордость и надежда! Кто не мечтает вырастить чемпиона? Но есть печальный опыт – Евгений Рощин. Если человек не хочет, никакими силами его не заставишь. Женя Лепаш слишком самостоятелен. Он очень похож на отца. Что для него фехтование? Возможность самоутвердиться? Перед девочками покрасоваться? Яркая, неординарная личность. Опасно.
Туше
Пока Фирсов принимал душ, они осматривались в тренерской. Ничего, что наталкивало бы на мысли о подпольном тотализаторе, Алексей не увидел.
Возможно, бои вообще происходят в другом месте. У кого-нибудь на даче, в загородном особняке. В элитном клубе, закрытом для простых смертных.
– Ну, как? – шепотом спросил Барышев.
– А почему шепотом?
– Не знаю… Леха, а я недооценивал фехтование как вид спорта. Что-то в этом есть.
– Да ну?
В этот момент вошел Фирсов. Улыбнулся и спросил:
– Осматриваетесь?
– А это у вас что? – Алексей кивнул на полку, заставленную кубками. – Трофеи?
– Да так. Ничего серьезного.
Фирсов сел за стол и серьезно посмотрел на посетителей:
– Ну что? Поговорим?
Глаза у него были серые, близко посаженные. Ни во взгляде, ни по выражению лица невозможно было прочитать, о чем Фирсов думает. В каком находится настроении. Умение владеть собой – одна из составляющих успеха, когда идешь в бой без маски. Со шпагой в руке. Ведь первыми скрещиваются взгляды.
– Поговорим, – кивнул Алексей. – Серьезно поговорим. Я слышал, вы балуетесь фехтованием за деньги?
– У нас беседа как? Без протокола?
– Не бойтесь, без протокола, – кивнул Барышев, который удобно расположился на диване.
– А с чего вы взяли, что я боюсь? – рассмеялся вдруг Фирсов. – Это Аркадий Иванович боится. У него старые представления о жизни. И о спорте. Поверьте, мне есть к кому обратиться в случае чего. Здесь такие люди замешаны!
– Тогда зачем секреты?
– Секреты от вас, имеете в виду? Мальчика боюсь потерять. Хороший мальчик.
– Женя Лепаш?
– Он самый. Знаете, такой талант – редкость. От Бога.
– Или от отца.
– А вы знаете, кто его отец?
– А вы разве не знаете? Приходилось фехтовать с Евгением Рощиным?
– Нет. Не приходилось, – с сожалением сказал Фирсов. – Он младше меня лет на пять, когда он стал чемпионом, я в армии служил. Но наслышан.
– От Аркадия Ивановича?
– И от него. Значит, Рощин. И звать Евгением. Ай да королева Марго!
– Вот вы говорите: хороший мальчик. Вроде как любите его. Зачем тогда натаскиваете на бои за деньги?
– Я добра ему желаю, – нахмурился Фирсов.
– Не знаю, что там у вас за правила. Аркадий Иванович сказал, что до убийства дело не доходит. Но вы же понимаете, что за парень Женя Лепаш! Характер, конечно, чемпионский, а амбиции? Он не умеет проигрывать. Но, похоже, умеет мстить. Я видел выражение его лица, когда он проиграл вам первую схватку. Женя хотел именно отомстить. Спорт – это прежде всего благородство…
– Что вы об этом знаете! – обозлился вдруг Фирсов. Задели-таки за живое, вывели из себя! – Какое еще благородство! Во-первых, это прежде всего каторга. Каторжный труд. Это нервы, это жестокие травмы. Конкуренция. Когда противник радуется твоим травмам, твоим неудачам. Ведь на кону такая слава, такие деньги! И все кончается забвением. Незаслуженным забвением. У Женьки талант. Яркий талант. Что его ждет? Громкие победы на мировом уровне? Возможно! Сейчас фехтование входит в моду. Многие наши тренеры уезжают в США, там это даже ввели в программу в университетах. Фехтование. А что? Красиво! Тем более правила изменили. Маски сделали не глухие, а со стеклом. Чтобы видно было, как у людей глаза сверкают, когда они сшибаются на дорожке. Борьба, азарт. Любой поединок, где цель уничтожить соперника, вызывает интерес. Бои боксеров, схватки дзюдоистов. Когда жилы на лбу вздуваются от напряжения. Первобытный инстинкт. Все мы, в сущности, так и остались дикарями. Убить, отобрать. У фехтования теперь есть будущее. Вот я и хочу, чтобы у Женьки было будущее.
