Евгения Михайлова - Во мраке сверкающих звезд

В это время Вадим говорил Свете:

– Не плачь. И ни в коем случае не думай, что в чем-то виновата передо мной. Просто знай. Я далеко не уйду. Если вдруг понадоблюсь… Просто так. Вдруг понадобится помощь, вдруг позовешь… Постою рядом. Не отталкивай меня совсем. Я слишком долго искал свою женщину. Какая жалость, что она оказалась у меня общей с этим человеком…

Света просто плакала. Ее грудь, руки были мокрыми от слез. Она не могла ничего сказать, потому что боялась произнести самое для него страшное: «Я поняла, что была рождена для Андрея. И все чувства, которые у меня есть, – ненависть, любовь и страсть, – вызывает только он. Ненавидела, потому что любила и не могла простить того, что, как я думала, он со мной сделал. Так оказалось. С этим невозможно справиться». Она не сказала этого вслух, но он услышал. И понял, что это для него предел мучений. Он ушел. Во дворе увидел Андрея с собакой, приблизился, протянул руку:

– Вадим. Я муж Светланы. Теперь, видимо, бывший. Просто предложение. Давайте сохраним контакт цивилизованных людей. Вы не против, если я буду иногда приезжать, приглашать вас к себе? Мне нужно связать вас с ее врачом в Генуе. И вообще, это все по-прежнему моя забота. Не отказывайтесь.

– Да нет… – растерянно произнес Андрей. – Как Света захочет…

– Понятно, – кивнул Вадим и пошел к машине.

Он приехал к Максиму, долго звонил в дверь, пока не разбудил его.

– Вот теперь помогай мне, – сказал Вадим. – Света ушла к нему. К человеку, который ее похитил. Там страсть. Я видел. У нас все было по-другому. И если я скажу ей, что прыгну с двадцатого этажа, – она не вернется. Ты понимаешь??? Она не вернется!

– Да… Понимаю, – пробормотал Макс. – Кроткая, блин. Помогу. Главное – продержаться первое время. Не хотел тебе этого говорить, но ты меня разбудил, я недавно лег вообще-то… Короче, ни на минуту не сомневался, что она подложит тебе свинью. Особенно когда ты ее привез, такую – здоровую и красивую – из Италии. Слушай, может, она мазохистка? Он точно ничего такого с ней не делает?

– Точно. Преступников поймали. Я видел его. Он ее верный раб. Но дело не в этом. Она вся – желание, томление, она только в эту ночь стала настоящей женщиной…

– Откуда такие сведения?

– Подсмотрел. Она одна, голая, танцевала в его квартире. Я уж как-нибудь не перепутаю. Привык толковать каждый ее вздох.

– Ясно. Хреново. Но поправимо! У тебя есть я! Слушай, у меня такие пациентки…

– Макс! Я думал, ты умнее.

– Я и сам о себе иногда так думаю, – задушевно сказал Максим. – Но ты же знаешь, рано или поздно я нахожу решение. Или оно находит меня. Так что все будет хо-ро-шо.

Эпилог

Быть нежной, бешеной и шумной, – Так жаждать жить! – Очаровательной и умной. – Прелестной быть!

Нежнее всех, кто есть и были, Не знать вины…

Темные деревья в саду вздрагивали от тяжелого, мокрого снега. А в комнате было ярко, тепло, уютно. Все сидели за круглым столом, румяные от вина и огня камина, смеялись, шутили, рассказывали забавные истории. Хозяин дома тоже улыбался. Но он стоял у приоткрытой двери, которая вела на лоджию, и курил трубку, дым которой скрывал его печальные глаза.

– Вадик, – фамильярно окликнул его Игорь. – Ты закоптился, если честно. Иди сюда. Я должен сказать тост. В смысле спич.

Вадим послушно подошел, взял свой бокал.

– Давай свой спич. Как раз чего-то такого и хотелось.

Игорь поднялся, постоял в картинной позе и начал:

– Друзья! Мы все попали в большой переплет, никто с этим не спорит. Но я ведь совсем о другом. Я о том, что мы никогда бы не нашли друг друга, если бы не этот проклятый переплет. Вы понимаете мою мысль?

– Не сомневайся, Игорь, – произнес Сергей. – Твои мысли никого из нас не поставят в тупик.

– Не знаю, хотел ли ты меня обидеть, но я все-таки объясню еще лучше. Дело не в том, что мы волею судьбы познакомились. Дело в том, что мы, такие яркие, как звезды, сверкающие в ночи, так бы и прожили свою жизнь во мраке, и каждый бы светил только самому себе. А сейчас мы светим друг другу. Мы вышли из темноты. Как вам моя мысль?

– Браво! – воскликнул Сергей. – Во ВГИКе точно веников не вяжут. Я согласен сыграть у тебя роль даже не собственно звезды, а ежика, который выйдет из тумана и побредет на свет твоей яркой звезды.

– Отлично сказано, Игорь, – произнес Вадим. – Все так и есть.

Он смотрел на своих гостей и понимал, что действительно не смог бы найти таких друзей в своем прошлом. Все должно было перевернуться вверх дном, чтобы они, эти штучные люди, встретились в его упорядоченной, в чем-то очень упрощенной жизни. А теперь… Теперь нужно их не потерять. В том числе и потому, что среди них его по-прежнему любимая Света. Он старался не смотреть в ее сторону. Но все равно видел только ее. Она свободно передвигалась по комнате, выходила на кухню, что-то уносила, приносила, вела себя, как раньше. Как хозяйка дома. От ее красоты у Вадима болели глаза. Он видел, как временами она присаживалась, как на кресло, на колени Андрея, потом опять вставала и что-то делала. У Андрея всякий раз поднимались тяжелые руки, как будто он хотел ее то ли поддержать, то ли поймать. Однажды Вадим заметил, что рука Андрея прикоснулась к ее животу. Да, у нее под тонким темно-синим платьем – небольшой, аккуратный животик…

Когда она в очередной раз понесла на кухню грязные тарелки, он вышел за ней.

– Света, ты ждешь ребенка?

– Да. Заметно?

– Немножко… Ты уверена, что от него?

– Конечно!

Она посмотрела на него виновато и жалобно. Она не хотела его расстраивать. И была уверена, что дети рождаются только от большого желания и большой страсти. Они рождаются, потому что так нужно. И Вадим, конечно, узнает своего сына. Почему-то он не сомневается, что Света родит именно сына. Но до этого всем нужно дожить и сохранить с благодарностью и приобретения, и потери.

В комнате Игорь театрально делал предложение Карине. Сергей тихо сказал улыбающейся жене Насте:

– Мне кажется, нам нужно развестись и заново пожениться. Иначе мы выпадем из компании столь ярких звезд.

– Без проблем, – сказала Настя. – Я с удовольствием выйду за тебя еще раз.

А в окно смотрела полная луна, бледная и встревоженная. «Не слишком ли вы развеселились? – говорила она. – Берегите друг друга!»