Татьяна Полякова - Лучшие хвостатые сыщики

Этот вопрос, как ни странно, отрезвил меня, и я, собрав всю свою волю, стал хладнокровно ждать их возвращения.

Обратно они шли тем же маршрутом: по тротуару — в переход, по переулку — в ресторан. Я каким-то шестым чувством угадал, что они вернутся пообедать в то же место, и, незаметно обогнав их, занял удобную позицию в зале — так, чтобы не попасться на глаза, но и слышать каждое произнесенное слово. Видимо, дизайнер, придумавший интерьер ресторана, был умным и предусмотрительным. Сидеть в соседней кабинке все-таки было неразумно. Лена вполне могла выбрать и ее. Уж я-то знаю, какие места в зале она предпочитает. И знаю, что в тот закуток, в котором я примостился, она даже и не посмотрит.

Так и произошло — они вошли во все еще пустующий зал. Сели в кабинку, счастливые и… неразлучные…

— Кстати, ты купил, что я просила? — произнесла она легким, как тот весенний ветерок, трепавший волосы юных девушек на улице, голосом.

— Яд? — улыбнулся он.

— Да! Яд! — рассмеялась она.

— Разве я мог тебя подвести, дорогая? — ответил он, похлопывая по внутреннему карману пиджака, и тоже засмеялся.

— О! Да ты держишь его в нагрудном кармане?! — она пришла в восторг от этой новости.

Он достал из кармана синий пакетик.

— Забыл положить в портфель.

И они оба расхохотались.

Яд. Все понятно. Яд и второй паспорт. Мой труп в какой-то подмосковной речушке с поддельным паспортом…

Надо что-то предпринять. Главное, не подавать вида.

— Кстати, мы улетаем через три часа. — Он вдруг стал серьезным. — Как там твой Боря? Новый паспорт уже у него в зубах? Или ты предпочитаешь положить его в карман телогрейки?

— Комбинезона, — поправила его она.

Комбинезона? Комбинезона… У меня нет комбинезона… Все теперь встало на свои места…

Ну ладно, мужик. Посмотрим, что ты скажешь через несколько часов… Скоро в твоем кармане будет огромная дыра, потому что ты все свои деньги истратишь на адвокатов. Только смысла в этом не будет никакого — получишь срок по всей строгости закона!

И она тоже… Лена…

— Кто это?

— Не знаю. — Она достала из сумочки телефон. — Але. Что?! Что значит выбежал?! Когда? Когда, я спрашиваю?! Куда?!

Она бросила телефон обратно в сумку.

— Лена, что случилось?

— Боря сразу после меня буквально сорвался и выбежал из парикмахерской.

Смотреть на это чучело в костюме было одно удовольствие. Он на мгновение остолбенел. Потом быстро сообразил, схватил букет и чуть ли не заорал ей: «Пошли быстрее!»

На шум выскочили очнувшиеся официанты.

Они проводили Лену с ее розоносцем изумленными взглядами. Но каково же было их удивление, когда следом из ресторана выскочил я.

Как она бежала обратно в салон, что говорил ей этот флороман, я не видел. Потому что незаметно обогнал их, продираясь через текущий навстречу людской поток, завернул на перекрестке направо, влетел в крутящуюся дверь, чуть не разбив голову об стекло, и, поскользнувшись на мраморном полу, но удержав равновесие, вбежал обратно в парикмахерский зал. Сидевшие там стилистки (или как там их) встретили меня с облегчением, радостью и истерическим ворчанием.

Еще бы!

Буквально через полминуты туда ворвалась разъяренная Лена.

— В чем дело?! — громовым голосом отчеканила она.

— Елена Анатольевна, успокойтесь, пожалуйста. Все в порядке. Он вернулся.

— Я спрашиваю, в чем дело! — в бешенстве продолжила она. — Боря! Куда ты сбегал!

В зале повисла пауза.

Я сидел как ни в чем не бывало и смотрелся в зеркало.

— Да вот же он, Елена Анатольевна! — плаксиво оправдываясь, начала стилистка.

— И где он был?!

— Елена Анатольевна, пожалуйста… у нас посетители…

— Посетители! Я вам доверила свою собаку только потому, что мне порекомендовали ваш косметический салон! А вы ее упустили! Она сбежала!

— Он, а не она! — подал я голос.

— Боренька! — Я увидел в ее глазах слезы.

— Леночка!

— Боренька, ты цел?

— Да. Я-то цел. А вот ты — как ты могла? Как ты могла предать меня?!

— Иди ко мне, мой мальчик!

И я, плача от счастья, запрыгнул ей на руки.

— Ну не надо. Не надо, ты слижешь макияж.

— Как же я люблю тебя, Лена! Но ты — предательница! И не оправдывайся! Я знаю все! Я знаю про твои похождения в гостинице! Про букет! Про Леньку-свитера! Да! Я знаю про паспорт!

И тут я заметил его. Он стоял на входе и явно чувствовал себя не в своей тарелке. Было видно, что ему хочется поскорее уйти.

— Я знаю про яд… — с презрением смотря ей в лицо, закончил я.

Потом я отвернулся и посмотрел ему прямо в глаза, этому негодяю. Секунда, две, три — он отвел взгляд. Ничтожество!

Я надменно наклонил голову вбок, демонстрируя свое презрение. Но пережитые за прошедшие два часа чувства все еще клокотали во мне огнедышащим вулканом. И просто рвались наружу. Мне хотелось его загрызть! Уничтожить! Я глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Задержал дыхание… и выдохнул.

Однако потрясение было настолько велико, что я не выдержал.

— Говнюк! — рявкнул я.

Он удивленно вытаращил на меня глаза.

— Ну, успокойся, Боря, — она погладила меня по загривку и повернулась к этому своему клоуну. — Сереж, подними, пожалуйста, поводок. Они даже не удосужились подать его мне.

Тот покорно вошел в парикмахерский зал, нагнулся за моим поводком, и в этот момент из внутреннего кармана его пиджака выпал маленький синий пакетик.

Девушки-стилистки удивленно посмотрели на пакет.

— Это крысиный яд, — ехидно уточнила Лена. — Садовник попросил меня купить его, чтобы вывести кротов с участка, но лучше оставь этот яд этим… проф-ффесс-ссионалкам! Лучше им сразу отравиться, чем так работать! И отпускать домашних животных гулять по улицам огромного города!

— Ну, Елена Анатольевна, зачем вы так? Это же китайская хохлатая, а не дог, и даже не спаниель, чтобы поймать ее… Он просто сорвался с места… У нас работают лучшие…

— Пойдем, — не желая слушать ее, сказала Лена.

Мы сели в машину, на заднее сиденье. Втроем.

Лена откинулась назад и выдохнула.

— Как я испугалась, Сереж.

Я усмехнулся и посмотрел на этого Сережа. Но Сереж явно веселился после всего увиденного.

— Ладно. Поехали, — наконец-то сказала Лена.

Машина плавно покатилась вперед.

— Кстати, я забыла вас представить друг другу.

Сереж кивнул.

— Познакомься, Боря, это мой Сережа, — сказала она.

Значит, он все-таки Сережа, а то я на нервяке и не понял.

Я взглянул на него и недовольно заворчал.

— Сережа, а это — мой Боря. — Она даже слегка кивнула, как бы за меня, мол, это мне очень приятно.

— А мы с ним, кстати, уже знакомы, Лена, — улыбнулся Сережа.

Это был удар ниже пояса.

Я почувствовал, как во мне снова закипает ярость. И мне уже было не до правил приличия.

Одним рывком я вырвался из Лениных рук, громко взвизгнул, оскалился и вцепился в него зубами.

Что произошло дальше, описывать нет смысла. И дураку понятно, что скандал разразился грандиозный…

В свое оправдание могу сказать одно — такого исхода я не хотел, да и не ожидал. Я просто целился в руку, лежавшую на ноге ближе к бедру, но он, как последний трус, отдернул ее.

За что и поплатился.

Полина Голицына

Двойная кража, «саванна» и вязаная крыса

Магия. Искусство конвертировать суеверие в полновесную монету.

На мягком кресле в холле отеля «Мариотт» в центре Москвы сидела миниатюрная девушка в идеально облегающем точеную фигуру красном платье. У ее ног, на пушистом ковре, лежала кошка в тонком золотистом ошейнике, от которого к руке девушки тянулась едва заметная цепочка. Кошка — слишком большая и слишком пятнистая для обычного домашнего любимца.

Девушка пила мелкими глотками мартини из высокого бокала, смотрела сквозь затемненное стекло высокого окна на одинокую кривую березку с редкими пыльными листьями, почти высохшими от нестерпимой летней жары. Она щурилась, иногда поднимала глаза к потолку, легко кивала в такт размышлениям.

В глубине холла едва слышно лязгнула дверь лифта. Кошка привстала, натянула цепочку и посмотрела в сторону нового звука. В их с хозяйкой сторону шел мужчина лет пятидесяти в белом летнем костюме, с портфелем из крокодиловой кожи в руках. По пути он налил себе стакан минеральной воды и, приближаясь к девушке с кошкой, пытался решить, в какое кресло ему сесть.

«Это в точности то, что им нужно, — думал он, разглядывая кошку. — Не представляю, где она ее взяла. Даже я таких видел только в каталогах. Совершенство». Наконец он решил, что лучше всего, если их будет разделять низкий стеклянный журнальный стол, и выбрал кресло напротив.