Воскреснуть, чтобы снова умереть - Ольга Геннадьевна Володарская
— Было у меня два сына, теперь ни одного! — кричала она прямо на кладбище. — Обоих ты забрала, черная вдова. А я как знала, что ты горе принесешь и младшему моему мальчику, запрещала на тебе жениться. Но он одно твердил — люблю. Заколдовала ты их что ли, ведьма? Ты проклятие нашего рода!
И все в том же духе. Свекровь еще и плюнула Рафине в лицо.
Но спустя годы, когда ее парализовало, именно черная вдова забрала больную к себе. Больше некому было! Оба сына в могиле, муж тоже, дальним родственникам она не нужна. Свекровь милостиво позволила Рафине заботиться о себе. Она не простила невестку, но приняла ее помощь. К Алие бабка тоже любви не питала, но с ней она хотя бы разговаривала. С Рафиной же нет. На похоронах сына она сказала все, что хотела, добавить нечего!
Рафина мучилась со свекровью. Та располнела сильно, и ворочать ее, чтобы не появлялись пролежни, было очень сложно. Как и обмывать, кормить. Особенно кормить! Старуха ела много. Не зная сытости, требовала еще и еще. И все с ложки (сама есть не могла). Не дашь — воет. Как волк на луну. А у матери работа, хозяйство, пусть и небольшое. Но как без зеленушки, ягодок? Как без яичек домашних? Свекровь только такие и ест, магазинные выплевывает.
Вспомнив бабку, Али загрустила еще сильнее. Извела она Рафину, пока внучка в отъезде. Мама, конечно, виду не подает, бодрится, но лицо ее осунулось, а волосы в беспорядке — нет времени на то, чтобы уложить их.
«Скорей бы домой, — в очередной раз подумала Али. — Но сначала нужно найти паспорт!»
Мысли о том, что этого не произойдет, она гнала прочь. И чтобы не падать духом, стала напевать песенку мультяшного мамонтенка, которую просто обожал ее Андрюша. Вспоминая лучшие моменты их совместной жизни, Али снова взялась за поиски.
Глава 5
Старенький скутер Бориса подкатил к воротам, украшенным головами драконов. Они золотые с красным, красивые только издали. При ближайшем рассмотрении скульптуры оказались топорно выполненными и плохо покрашенными. Домик для духов, что стоял поодаль, тоже производил плачевное впечатление. Цветы на нем увяли, конфеты растеклись, одну фигурку уронило ветром. Боря поправил ее. Остальное оставил как есть. За домиком для духов ухаживают конкретные люди, которым это поручили. За этим, скорее всего, уборщица, ведь вилла, у которой он стоит, сдается в аренду.
Сейчас в ней обитает Иво Густавсен.
Боря слез со скутера и прошел к воротам. Не найдя звонка, постучал. Драконы скалили на него свои пасти, а он ждал, когда откроют.
Созванивался Марков с клиентом только вчера. Тот хотел послушать о результатах расследования, но Боре нечего было рассказать. Тогда они договорились на сегодня. Встреча должна была состояться в любом случае, так как Марков требовал аванса. «А мне нужны отчеты, — говорил Иво в наушник. Звонок был по видеосвязи, и старик сидел у бассейна арендованной виллы. — Все, в том числе финансовые. Понимаю, что документы ты мне не представишь, но хотя бы пойму, на что идут мои деньги. Ты уже снял больше половины — мне пришли эсэмэски!»
Марков объяснил, что для неформального расследования ему нужна наличка и он счет, скорее всего, обнулит, но отчеты предоставит. Естественно, себя он не обделил, но и вразнос не пошел. Всего-то купил кроссовки, которые хотел, гоу-про камеру, мини-холодильник и кое-что по мелочи. Рассчитываться картой за это глупо, в эсэмэс название магазина, где все приобреталось, будет указано. На само же расследование пока потратил мало. Даже сегодня, отдавая вилки на экспертизу, заплатил всего сотню долларов. Но за это спасибо Владлену — свел с нужным человеком, а себе пока ничего не взял.
Теперь Марков точно знал, что Витаса перед тем, как столкнуть, отравили. Змеиный яд попал в его кожу через укол вилкой, но не сразу подействовал. У жертвы кружилась голова, темнело в глазах, но он не умирал. Тогда злоумышленнику пришлось применить силу. Умоляющий возглас «Пощади!» его не остановил.
Отпечатков пальцев на вилке не осталось, только частички кожи покойного. Следы яда в его организме были обнаружены сразу при вскрытии, но никого не насторожили. Витаса Густавсена укусила змея, когда он упал на нее сверху и потревожил — в тех местах водится много ползучих гадов. То есть выводы криминалист сделал те же, что и Марков при первичном осмотре трупа.
Но не только этим он собирался поделиться с заказчиком. Поступила еще информация, от компьютерщика Эдика. Оказалось, Стефания писала ему с двух аккаунтов, один из которых удалила по прилете в Таиланд.
— Зачем? — тут же спросил Борис.
— Он был создан специально для того, чтобы общаться с Витасом. Тайный аккаунт с интимной перепиской. На том, что сохранился, только флирт, романтика, разговоры о чувствах. Но в удаленном такое! — Он аж задохнулся от возмущения. — Они целые эротические рассказы друг другу отправляли. Больше Витас, но Стеф жарку поддавала короткими, но пошлыми сообщениями.
— Типа, моя киска вся мокрая?
— Типа, — смущенно буркнул он, — а чтобы не быть голословной, отправляла ее фото.
— Свою фотографировала или из интернета брала?
— Понятия не имею, я Стеф обнаженной не видел. И интимных фото она мне не присылала.
— Так она женихаться или трахаться собиралась с Витасом в Таиланде?
— Я в замешательстве. Предполагаю раздвоение личности.
— Растроение получается. Как аккаунтов в интернете. Она и скромняшка домашняя, и лакшери-девочка, ждущая принца, и шлюшка. Но в этом нет ничего удивительного. Женщинам какой идеальный образ навязывают? Хозяйка на кухне, в гостях королева, в кровати проститутка. Девочка, скорее всего, потакала возрастному ухажеру. Ему хоть и сорок всего, но, как ни крути, а в отцы ей годится. Не похожа Стефания на развратницу со стажем. А Витас на сексуально озабоченного очень даже…
— О да! Он такой и был. Коллекционер девственниц, блин.
— То есть Витас сообщил Стефании о своем… эм… хобби?
— А я что, забыл сказать главное? Вся интимная переписка сводилась к дефлорации. Витас сочинял разные сценарии того, как лишит Стефанию девственности. Она тоже этого хотела. Но еще и денег. Сговорились на пятидесяти тысячах евро.
Борис удивился сумме.
— Негусто, — протянул он. — Такая красотка могла бы подороже продаться, уж коль она на это решилась.
— Начинала со ста. Но жадный Витас сбил цену вдвое.
— Жлоб.
— Я как представлю, что Стеф продавалась ему в тот момент, когда я скребся к ней в номер, чтобы сделать предложение, меня тошнит…
— Тошнит тебя от соджу с пивом. И не было
