Карьера требует жертв - Марина Серова
С того конца трубки слышен голос:
– Я говорю: привет, сынок. Давно не общались, – все присутствующие услышали Александра Василевского и подошли к Глебу, который еле проговорил:
– Я похоронил тебя два года назад.
– Похоронил, не похоронил. Так бывает, понимаешь ли. Вася рядом?
– Я здесь, Саша. Хотел бы сказать, что рад тебя слышать, но это не так.
– А, мой старый друг. Как ты? Присматриваешь за моим сыночком?
– Присматриваю. А вот ты свое обещание нарушил и почему-то перестал быть ему отцом.
– Ах, это… Понимаешь ли, Васенька, на то были причины. Ты же знаешь, что я любил Глебушку так же сильно, как и ненавидел. То же самое касается Валечки. Я совмещал в себе эти два чувства…
– Ты болен, Саша. Позволь помочь тебе.
– Ха-ха. Василий Прусс, которого я знаю! Стремится помочь всем, но не может помочь себе!
– Что ты хочешь, Саша?
– Я-то? Тебя хочу, Васька! Башку твою на блюдечке хочу, пожалуй.
– О чем ты говоришь?
– Я говорю о том, что негоже, Васенька, у своего начальника сначала женщину уводить, а потом и сыночка на свою сторону переманивать.
Все застыли в ожидании продолжения разговора. Однозначно сейчас с нами говорила темная сторона Александра Василевского. Это значит, что он как-то узнал о романе Прусса с Прохоровой. Видимо, его вторая личность посчитала, что именно из-за Прусса Валентина бросила его. Но при чем здесь Глеб? Подождем и узнаем.
– Я повторю вопрос: что ты хочешь? Давай встретимся и все обсудим.
– О, вот это уже дельный разговор. Мы встретимся всей семьей! Как тебе идея? Валечка, а ну, поздоровайся с любимым и с сыночком, которого ты презирала еще до рождения, – Василевский совершенно безумным голосом обращается к Прохоровой, которая каким-то образом оказалась у него в заложниках.
Как он смог найти убежище Кирилла, о котором никто не знал? Пока я пребываю в шоке, но стараюсь думать, Прохорова говорит изможденным голосом:
– В-в-вася… П-п-приезжай…
– О, Валечка совсем устала, ну, ничего, пусть немного поспит, – после этих слов мы слышим звук глухого удара – это Василевский ударил Прохорову, чтобы она потеряла сознание.
Взбешенный Прусс говорит злостным, но ровным тоном:
– Клянусь, если она пострадает…
– Что же ты сделаешь, Вася? Будешь искать меня по всему свету, пока наконец не найдешь? Так может быть уже поздно. Лучше давай поступим вот так. Устроим семейный ужин! Ты приедешь с Глебом – место я скажу позже, – а мы с Валей будем с нетерпением вас ждать. Естественно, если ты сообщишь в полицию, то я сильно обижусь и убью Валечку, так и не рассказав тебе всего, что ты и Глеб так хотите знать. Потом я найду Глеба, где бы он ни прятался, и убью его. А потом настанет твоя очередь. Так что лучше соглашайся, Васька, на ужин!
Мы молча переглядываемся с Пруссом и взглядами соглашаемся, что вариантов нет. Похоже, полиция действительно не поможет, наверное, у Александра Василевского есть свой человек в органах, который сообщит ему, если мы решим обратиться к служителям закона.
Прусс говорит:
– Мы согласны. Ждем адрес.
– Вот и славно, парни! Семья в сборе. Скоро пришлю координаты, ведите себя хорошо и приезжайте вдвоем, без своих проворных помощников Женечки и Олежки. Тьфу ты, чуть не забыл! Почему же вдвоем? – На этих словах Василевского я насторожилась, сжав пистолет в руке. – Наша семья ведь недавно узнала о еще одном важном члене. Кирюша, действуем!
Кирилл достает пистолет, захватывает стоящую рядом с ним Кристину так, чтобы она не добралась до своего оружия, и приставляет дуло к ее виску.
Я целюсь в него, Прусс поступает так же, Глеб держит телефон, Олег также достает пистолет и направляет на Кирилла, делая это максимально неуклюже.
– Бросайте оружие, иначе я выстрелю, – Кирилл сжимает хрупкую Кристину так сильно, что она стонет. – Бросайте, я сказал!
У нас нет другого выбора, поэтому мы медленно кладем пистолеты на землю.
Кирилл продолжает:
– Ты тоже, Глеб, – Василевский-младший держит телефон в одной руке, а второй вынимает пистолет из кобуры у себя на поясе и кладет на землю.
Захватчик резким движением вынимает пистолет из кобуры Кристины, откидывает его, не отпуская заложницу, и вновь занимает ту же позу, на этот раз слегка ослабив хватку. За эту долю секунды никто из нас не успел поднять пистолет.
Александр Василевский нарушает недолгое молчание:
– Кирилл, друг мой, все под контролем?
– Да, Саша, Кристина у меня.
– Вот и замечательно. Ну, не мог я, Васенька, не пригласить на ужин твою доченьку. Удивлены, что Кирилл работает на меня? О, так это давно. Еще с того момента, как я рассказал ему о твоей интрижке с Лерой Ольховой и о вашей доченьке. Я всегда знал о ней и специально подстроил все так, чтобы она работала на меня. Понимаю, у тебя, Вася, много вопросов, но я отвечу на каждый. За ужином, разумеется. Кирюша, работаем.
Кирилл резким движением достает из-за пояса две шашки, которые бросает на землю, и все заволакивает дымом. Мы начинаем кашлять, я ничего не вижу, но нащупываю пистолет. Толку нет, ведь стрелять, когда ничего не видно, нельзя – можно ранить своих.
Я успеваю крикнуть «Не стрелять!», после чего закашливаюсь сильнее и теряю сознание под звук уезжающего джипа.
Я прихожу в себя так же резко, как вырубилась. Дым от шашек почти рассеялся, Олег еще кашляет, потирая глаза. Глеб сидит на земле, пытаясь осознать, что произошло. Прусс нервно ходит взад-вперед.
– Кирилл. Это всегда был он. Черт подери, я убью его.
– Василий Михайлович, давайте сохранять трезвость ума. Кирилл и меня обвел вокруг пальца. Я слишком часто ошибаюсь, но в финале противостояния мы не имеем права допустить ошибку.
– Я не понимаю. Саша давно знал, что у меня с Валей роман? И не сорвался на меня в гневе сразу же?
– Возможно, когда он узнал, то
