Шоу семейных секретов - Галина Владимировна Романова
Какое-то время он смотрел на нее широко распахнутыми глазами, а потом заржал. Смеялся так долго, что из глаз выступили слезы.
– Ну, ты, блин, даешь! Респект, Сашка! Такое придумать! – выкрикивал он сквозь смех. – Где ты раньше была? Почему не подсказала?
– Я докажу! Докажу, что это ты ее убил! – Она подлетела к нему и с силой ударила по спинке кресла рядом с его головой. – Если бы не ты, она бы была жива!
Он скомкал смех, странно хрюкнув напоследок. Потер висок, рядом с которым опустился ее кулак, и произнес, глядя на нее честными-пречестными глазами:
– Можешь в чем угодно меня обвинять, фантазия у бывшей журналистки работает ого-ого как. Это я уже понял. Но не смей говорить, что я убил ее, поняла?! Я бы никогда… Ни за что…
Шум мотора за окнами привлек их внимание. Они уставились на такси, только что подъехавшее к дому. Водитель вышел, достал багаж – сразу два ярко-алых чемодана. Открыл заднюю дверь машины и протянул руку. Его широкой ладони едва коснулись тонкие изящные пальчики. На булыжник, которым была вымощена площадка перед домом, ступили тонкие высокие каблуки. Потом показались длинные стройные ноги. И следом выбралось прекрасное тело, затянутое в черную гладкую кожу: узкие штаны и тонкую короткую курточку.
Он не хотел, но восхищенный возглас выскочил сам собой. И Саша его услышала.
– Змея твоя прибыла, – выпалила она, оглядев троюродную сестру сквозь стекло критическим взглядом. – Даже наряд змеиный. И не идет, а словно ползет. Проститутка…
Саша ушла из гостиной, а он остался, уставив взгляд в пол.
Карина прибыла по приглашению Александры. Он ее не звал. Это и плохо, и хорошо. Хорошо то, что его не в чем будет обвинить. Он ничего такого не хотел и не предусматривал.
Плохо, что Карина станет к нему придираться: почему не позвонил, почему не сообщил, почему она должна слушать какую-то злобную Шурку, и так далее.
Противостояние сестер всегда было нелегко выносить, а теперь особенно.
Карина, красиво шагая, вошла в гостиную. Она тут же, вытянув руки, засеменила к нему, упала на грудь и громко всхлипнула:
– Это ужасно, Женя! Это так ужасно!
– Явилась? – прошипела Саша от дверей. – На наследство надеешься? Или возле вдовца тереться собралась?
– О боже! Саша! – Карина завела под лоб густо подведенные глаза. – Мне не нужно наследство и ничей вдовец. Когда ты уже успокоишься?
– Когда выведу вашу сладкую парочку на чистую воду, – выпалила Саша.
И, оглядев их подозрительно прищуренным взглядом, ушла.
Глава 26
У него с собой не было вещей. Борис всегда путешествовал налегке. Так он ей рассказывал, но что-то все же оставалось в съемной квартире. Что? Не признался. Лишь попросил подвезти его туда и подождать.
Светлана посмотрела на часы. Прошло уже двадцать минут, как Борис скрылся в подъезде. А говорил: минут десять, не больше.
Она опустила стекло в машине и подставила лицо яркому солнцу. Вдруг захотелось помечтать об их будущем. Каким оно будет? Интересно, как у них сложится? Смогут ли они быть счастливы там, куда она его повезет?
Света улыбнулась, вспомнив, как Борис обрадовался, узнав, куда именно они едут.
– Серьезно? Заимка в лесу?
Он смотрел на нее широко распахнутыми глазами, и в них плескался почти детский восторг.
– Я думала, тебе эта идея не понравится, – рассмеялась она счастливо. – Мой дед давно меня зовет к себе. Хватит, говорит, столичной жизни. Возвращайся к истокам. А я такая: дед, тебя не станет, я с волками выть буду? Что в лесу без мужика делать?
– А теперь у тебя есть мужик!
Он целовал ее осторожно и нежно в висок, слегка сжимал локоток и улыбался. И никакой эротики не было во всем этом, а она млела так, что в том месте, где, по слухам, располагалось солнечное сплетение, у нее все сжималось и пульсировало.
Света тихонько рассмеялась и подумала, что жизнь в лесу с таким мужиком, как Борис, будет полной счастья. Он – добытчик, а она – хозяйка усадьбы. Хотя и сама прилично стреляет – дедовы уроки. Но нет. Не стрелять она станет, а готовить ему еду. Стирать на него. Убирать за ним. И ей это точно понравится. А со временем можно будет организовать какой-нибудь бизнес. На лесной заимке поставить базу отдыха. А? Почему нет? Организовать кемпинги, сауну, приличную еду. Дела точно пойдут. Ей ли не знать, как все это устраивается! Много раз выезжала в эскорте в такие вот глухие места.
Подъехавший внедорожник почти уперся бампером в ее ходовые огни и сердито посигналил.
– Долго стоять тут собираешься, матрешка? – высунулась небритая физиономия со стороны водительской двери.
– А что? – с вызовом ответила она.
Света не выносила хамства, особенно от таких вот наглых. Сразу уходила в глухую оборону.
– А то! Это место мое! Свалила быстро!
Стекло водителя опустилось ниже. Вместе с физиономией наружу полезли покатые жирные плечи, обтянутые лиловой толстовкой.
– Я живу в этом доме! – надрывался мужик.
– И чё? – Света вызывающе улыбалась.
– А то, что я здесь машину ставлю. Ты приехала и уехала, а мне потом из дома выходить, машину переставлять? Свалила, быстро!
– Как скажешь!
Она подняла стекло, выбралась из машины, поставила ее на сигнализацию и пошла к подъезду, в котором скрылся Борис.
Да, она могла бы отъехать, не принципиально. Но не надо хамить! Попроси как следует. А то: «Матрешка, свалила быстро». Да пошел он!
– Вот ты сука! – завопил небритый, выбрался из машины и тяжелой трусцой бросился за ней следом. Погоня! Света рванула что есть сил. На ее счастье, дверь подъезда открылась, и она смогла проскочить внутрь. Бегом к лифтам, нажать кнопку. Но мужик неожиданно тоже вошел в подъезд и крикнул ей от двери:
– Я здесь живу, матрешка! Вот ты и попалась!
Света вбежала в подоспевший лифт, нажала на нужный этаж и выдохнула с облегчением, когда двери плавно закрылись, и она поехала наверх.
Этаж она знала, номер квартиры – нет. Надеялась, что на этаже их не так много. Станет звонить во все. Хам наверняка отправился следом, отследив, на каком этаже остановился лифт.
Ей не пришлось искать квартиру. Возле ее распахнутой настежь двери стояла какая-то женщина и орала благим матом так, что даже слов разобрать было невозможно. Как Света поняла, что это именно та квартира? Она увидела ботинки Бориса и его ноги, почему-то лежавшие поперек порога.
В том месте, где, по
