Олег Логинов - Янкелевич в стране жуликов

Дед Матвей заработал себе на похороны без обмана. Залежи вторсырья, обнаруженные под ангарами были весьма солидными. Только организаторы субботника быстро убедились в одном своем существенном промахе. Они совсем забыли, что люди имеют обыкновение гибнуть за металл. Народ ломанулся за цветными металлами с той же страстью, как герои Джека Лондона за золотым песком. Возникла давка, паника. Визжали женщины, мужики матерно ругались и дрались свободными руками, ухватившись с разных концов за какую-нибудь медную или латунную болванку. Владлен Владленович растерялся, наблюдая за проявлениями людьми их необузданной страсти к обогащению. Ситуация вышла из под контроля и он ничего не мог с этим поделать. Впрочем, судьба явно благоволила к нему. В первоначальном диком всплеске эмоций никто серьезно не пострадал, а вскоре процесс постепенно урегулировался сам собой, когда люди поняли, что вторсырья под землей навалом и хватит на всех.

В Горноуральске еще не утихли слухи о замечательной битве, состоявшейся в спорткомплексе ЗМОЦМ, как общественность города снова была взбудоражена новостью о том, что это предприятие является настоящим Клондайком с залежами цветных металлов. Дополнительный эффект данной новости создавали рассказы о появлении на ЗМОЦМ южноафриканцев, желающих вложить в него кучу денег и о необычном субботнике, с которого самая слабосильная женщина вернулась, имея в кошельке на 50 рублей больше. А наиболее хваткие мужики, говорили, срубили от 500 до 1000 "деревянных". И это за день! Тогда как раньше за эти деньги им приходилось пахать по месяцу. Те, кто проигнорировали приглашение на субботник, кусали локти. В понедельник с утра пораньше на ЗМОЦМ устремились все. Штатные сотрудники вышли на трудовую вахту в полном составе, вплоть до бюллетенщиков и отпускников. А за воротами вообще творилось черти что. Безработные гуманитарии, суровые шабашники и дурно пахнущие бомжи обложили заводоуправление, словно это была осажденная крепость. Они отстояли полдня прежде чем уяснили, что их услуги не будут востребованы.

Владлен Владленович учел ошибки субботника и использовал прием, почерпнутый из книг Джека Лондона. Теперь место разработки было поделено на участки. Профком строго следил за очередью работников предприятия на разработку бывшей свалки. Человеку, попавшему в число счастливцев, выдавалась лопата, объяснялось, что копать можно от сих до сих и только до 17 часов, поскольку весовщик и кассир - тоже живые люди, чье право на труд регламентировано. Ровно в 17 часов "секьюрити" сгоняли всех с участков, закрывали ангары и строго следили, чтобы сюда не лезли ночью левые копатели.

Кардинальное изменение ситуации на ЗМОЦМ и замаячившие перед этим предприятием благоприятные перспективы произвели настоящий фурор на фондовой бирже. Цены на акции завода стремительно устремились вверх. Тертые маклеры ринулись их покупать, еще более разжигая ажиотаж. Новоиспеченный директор фирмы "ЗМОЦМ-Инвест" Мария Морева оказалась в центре внимания. Все лезли к ней за дополнительной информацией, а она смущалась от свалившейся на голову популярности и говорила, что произошедшее для нее такой же сюрприз, как и для всех прочих. Но никто ей не верил. Напротив, стали считать, что эта дама - прожженный биржевой игрок, сумевший тихой сапой скупить львиную долю акций ЗМОЦМ перед самым их скачком, а своей напускной простотой и нарочитым профанизмом в ценных бумагах она только всех обдурила.

Но, пожалуй, никто в Горноуральске не потерял за последнее время столько денег, как господин Анциферов. Новоявленный любимец фортуны Владлен Владленович просто становился для него злым гением. Выигранный и отданный ему без особых сожалений 30-процентный пакет акций ЗМОЦМ в одночасье стал почти золотым. Анциферов рвал и метал. В смысле, рвал остатки волос на своей голове и метал проклятия в адрес Владлена Владленовича. Неприятности для него не ограничивались только потерей акций ЗМОЦМ и упущенной выгодой в случае их продажи. Анциферов позволил себе чуть расслабиться, не отреагировал должным образом на неудачно складывающуюся ситуацию и тут же оказался в роли зверя, затравливаемого сворой собак. "Южные" и "синие" мелкими наскоками дергали у него клочки шерсти, а он не мог собраться с силами, чтобы дать им достойный отпор. Он терялся в догадках, отчего на небесах так взъелись на него, но каждый день приносил все новые неприятности. То ОБЭПовцы с налоговиками брали в серьезный оборот одну из его дочерних фирм, изымая документы и тут же давая полный расклад, как она уходила от налогов, словно знали это заранее. То доставала городская уголовка. Трое его бойцов, участников стрелки в заводском спорткомплексе, едва выписались из больницы, как моментом перекочевали в ИВС. Неожиданно всплыло заявление одного из владельцев киоска, к которому эта троица применила образцово-показательные меры физического воздействия за попытку зажать бабки и вовремя не оплатить "крышу". Теперь, когда этот киоск подгреб под себя Насос, обиженный его владелец накатал "телегу" в ментовку на спортсменов.

Анциферов не знал куда бежать, за что хвататься. Авторитет его катастрофически падал, но ни одной реальной возможности быстро исправить положение он не видел. В жестоком бандитском мире действует закон уличной драки, если противник одолевает нужно бить в его уязвимое место. Но противников было слишком много, а он, уверовав в силу своей организации, ранее не постарался выяснить их болевые точки. Сейчас было уже не до того, чтобы изучать других, поскольку уязвимые места стали проявляться в его собственной организации. До Анциферова дошла информация, что Кувалда-Шульц в больнице презрительно отзывался о поведении своего патрона в спорткомплексе и говорил, что пока их били, тот трусливо сбежал. Доброжелатели передавали, что бригадир даже грозил отколоться от него после поправки и начать работать на себя, а многие спортсмены поддерживали эту сепаратистскую идею.

Пока Анциферов еще только думал, как ему разобраться с Кувалдой-Шульцем, Морев уже начал действовать в этом направлении.

Г Л А В А XXXI

- Знаешь, Саша, а идейку ты подбросил ничего, стоящую, - сказал Пустовалов, водружая магнитофон на приставной столик.

- Это какую? - усмехнулся Морев. - У меня такое впечатление, я только тем и занимаюсь, что подбрасываю всем идейки.

- На счет установки прослушки в клинике. Объем полученной полезной информации превзошел самые оптимистичные ожидания. Анциферовские качки оказались болтливы, словно базарные бабы. Теперь про каждого известно: с какими женщинами он спит, какую жратву любит и с кого дань собирает. Троих уже закрыли за вымогательство по 90-й на 10 суток, думаю, прокурор даст добро и на их арест. Но это наши проблемы. Говорят, долг платежом красен, поэтому я хочу тебе подбросить информацию, касающуюся твоих проблем. На пленках обнаружился один очень интересный разговор, который может оказаться для тебя интересен. Сейчас я тебе его включу, только сначала сделаю небольшое пояснение. Среди спортсменов в клинике лежит некий товарищ по кличке Кувалда-Шульц. У него сломано несколько ребер, но обеспокоен он совсем не этим. Как я понял, в драке его здорово пнули в промежность, он подозревает, что стал импотентом и очень переживает. Считает, что это его бог наказал за Грина. Мне стало интересно, чем ему не угодил знаменитый русский писатель и я выяснил, что речь шла о совсем другом Грине. Такая кличка была у одного наркомана по фамилии Гринько, который приказал долго жить после получения тяжких телесных повреждений, нанесенных, согласно версии следствия, твоим сыном. Честно говоря, я не понял, почему Кувалда испытывает чувство вины по отношению к этому самому Грину и решил прокрутить этот фрагмент пленки тебе. Послушай. Голос, который звучит, принадлежит Кувалде-Шульцу.

Пустовалов нажал на кнопку воспроизведения записи и из динамиков магнитофона донеслась жалостливая исповедь самого стойкого из анциферовских бойцов с обилием интимных подробностей. Не смотря на помехи, голос Кувалды-Шульца пробивался отчетливо, а вот сочувствующие реплики его слушателя были едва различимы. Действительно пару раз прозвучала кличка Гринько, но зачем его поминали всуе для Морева осталось загадкой. Он прослушал этот фрагмент трижды, но все равно мало что понял. Тем не менее, услышанный на магнитофоне треп наводил на размышления, и у Александра в голове уже начал зарождаться план действий.

Кувалда-Шульц был немало удивлен, когда навестить его в клинику приехала Рая. Толстый слой косметики на лице пока еще был в силах скрыть урон, нанесенный ее внешности регулярным употреблением наркотиков, а деньги Морева помогли принарядиться, поэтому выглядела она сегодня вполне аппетитно. Кувалда-Шульц согласился на предложение провести выходные у нее и, напутствуемый товарищами, отправился вместе с ней. Наверное, он лелеял надежду, что умелая, испытанная в деле женщина поможет ему преодолеть комплекс мужской неполноценности. Но в первую же ночь убедился, что тешил себя надеждой напрасно. Может быть причиной тому был бром, который Рая подсыпала ему в кофе, но, скорей всего, повлиял элементарный подсознательный страх импотенции, развившийся у него на почве ушиба мужского достоинства. Рая проявила тактичность и участие. Нужно отдать ей должное, она тонко провела свою партию и сумела, не обидев самолюбие бригадира, убедить его показаться специалисту. Причем, сказала, что знает одного светилу по этой части, который вернул к жизни детородные органы многим известным людям, и даже позвонила ему.