Ольга Тарасевич - Проклятие Эдварда Мунка
– Не могу двигаться. Халат в ванной. Если хочешь, принеси. А лучше убирайся. Вчера ты со мной даже разговаривать не захотел. У меня башка раскалывается. Давай потом поговорим, а? Надо же, какой звонок в моей квартире противный. Ж-ж-ж… Как электродрель…
Володя сходил в ванную, протянул белый махровый халат. Лика его набросила и опустилась на пол. Сил пройти в зал или спальню не было.
– Вронская, не спать! Слышишь, не спи! – следователь встряхнул ее за плечо. – Кто вчера пришел к тебе на свидание?
– Бубнов.
– Ну, надо же! В котором часу вы расстались?
– А мы и не встречались. Я увидела его в кафе. Позвонила тебе. Но у тебя же новая версия. Новый подозреваемый. Ты сказал, что Мунк – это для отвода глаз. Зачем я убила кучу времени, встречаясь с искусствоведами и художниками?
– То есть ты ушла из кафе, так с ним и не поговорив?
– Ну да. А смысл с ним разговаривать? Лицо мое он бы не узнал. Но голос-то не подкрасишь. Бубнов остался в кафе. А мы с Лопатой поехали заливать горе. Очень хорошо так залили. Только сейчас мне кажется, что я умру. Там в холодильнике минералка. Сделай доброе дело, принеси. Пить хочется…
«Хорошо, что Володя пришел. Минералочка вкусная. Я почти живая уже, наверное», – думала Лика, опустошая стакан с водой.
– В котором часу вы ушли из кафе?
– Спроси что-нибудь полегче. Я даже не помню, как до дома добралась.
– Да нет, из того, где остался Бубнов?
– В начале десятого. Мы с ним на девять договаривались встретиться. Я даже чуть раньше приехала. Снимаю куртку, потом иду к зеркалу. На мне парик был, – Лика провела рукой по голове и с ужасом воскликнула: – Парик! Седов, где мой парик?! Мне ж его вернуть надо. Я Ирке обещала!
Володя кивнул на темный лохматый предмет, валявшийся в углу.
– Видимо, вот твой парик. Не отвлекайся. Рассказывай дальше.
– А все. Больше нечего рассказывать. Вижу в зеркале Бубнова. Бегу звонить тебе. Ты меня посылаешь. Я еду с Вовкой пьянствовать. Все. Так, а что у тебя за подозреваемый?
– Ай, мать, не спрашивай. Пока ты куролесила, столько всего случилось. Вышли мы на одну женщину. Приехали к ней. Понимаешь, я-то априори считаю, что все люди хорошие. Вот столько лет следователем работаю, а мозгов не наработал. Толпу воров и убийц за решетку отправил. Уже столько всего понавидался – слов нет. Мог бы сто раз избавиться от иллюзий насчет человеческой сущности. И вот не поверишь. Где-то в подкорке все равно сидит то ли юношеский идеализм, то ли уже старческий маразм: все люди хорошие. А у этой Натальи Александровны еще такие глаза были – добрые, спокойные, лучистые. Короче, не стал я ее задерживать. Звонил тебе, но мобильник ты уже отключила.
– То есть подозреваемого у тебя нет?
У следователя Седова имелось целых два подозреваемых – Наталья Перова и Василий Бубнов. И еще появилась следующая жертва. Этой ночью в своей квартире была зверски зарезана популярная писательница Марина Красавина.
У Лики невольно вырвалось:
– О господи. Да что же это происходит…
– Понимаешь, какой расклад, – продолжил Седов, озабоченно наморщив лоб. – У Натальи Перовой был мотив посчитаться с Моровой и Макеенко. Давняя история. Одна у нее мужа увела, вторая ребенка угробила. А работала Перова домработницей. В том числе убиралась и у этой погибшей писательницы. Мы с Натальей Александровной расстались около десяти вечера. А утром соседи заметили, что дверь квартиры Марины Красавиной полуоткрыта, и вот…
Чугунная голова соображала плохо. Лика пыталась осознать: появляется какая-то домработница. Как там ее зовут? Вот, Володя говорит: Наталья Перова. Допустим, она посчиталась по личным мотивам с Кариной и Инессой. Но хозяйку свою ей зачем убивать?
– Марина могла что-то понять. И у нее появились основания подозревать домработницу. А сейчас – все. Уже не спросишь, не выяснишь, – Володя тяжело вздохнул. – Но я тебе не рассказал еще про один нюанс. Рядом с телом Марины нашли репродукцию Мунка. Такая черно-белая картинка. На ней женщина прижимает к лицу череп.
– Если ничего не путаю, это гравюра «Поцелуй смерти».
– Возможно. И еще мы успели выяснить: Марина также размещала объявление на сайте знакомств. Тот самый сайт, «Уж замуж поскорей». Я как чувствовал. Закончил оформлять протоколы, поехал на работу, зашел в Интернет. На сайте была ее фотография.
– Ага… Ход мыслей примерно понятен, – Лика поднялась с пола и скрылась в ванной. Включив воду, она прокричала: – Кофе свари! То есть ты думаешь, что Бубнов переписывался с несколькими женщинами? И, не дождавшись в кафе меня, быстренько договорился о встрече с Мариной? Кстати, книги она обалденные писала! Но лично мы с ней знакомы не были. Хотя издательство у нас одно и то же…
Последствия профессионального макияжа ликвидировались с трудом. Лика несколько раз протерла кожу косметическим молочком, потом тоником, но пятна темного тонального крема намертво вгрызлись в кожу лба и подбородка. Слипшиеся под париком залитые лаком волосы свалялись как пакля, и щетка путалась в сплошном комке даже после того, как Лика щедро полила волосы кондиционером.
«Хорошо быть крашеной блондинкой. И профессиональный грим – это просто отлично, – думала Лика, приводя себя в порядок. – Горит лицо. Больно расчесываться. Можно пока не думать, что убили еще одну женщину. Но как об этом не думать?! Мне нравилось ее лицо на фотографии. И ее романы. Хотя я в принципе не люблю мистику, она писала так, что собственные литературные предпочтения никакой роли не играют. Марина была очень хорошей писательницей…»
Набросив халат, Лика поискала тапочки, но в ванной их не оказалось. Отправляться на поиски сил не было совершенно. Вчерашняя пьянка и сегодняшние новости вымотали ее до предела.
А холодная плитка под босыми ногами – это почти приятно. К тому же, горло все равно уже побаливает. Она вчера не только напилась, но и простудилась…
Лика зашла на кухню, забралась на угловой диванчик. Кофе в любимой кружке с жабками уже немного остыл. Судя по тому, что Володя Седов, когда она была в ванной, успел даже соорудить пару бутербродов, а сейчас ждет, пока кофе будет выпит, ему что-то нужно.
– Нет! – воскликнула Лика, когда следователь изложил суть своей просьбы. – Пожалей ты меня! Я и так Паше вчера, кажется, проболталась. Не знаю, понял ли он из моего пьяного лепета что-нибудь, не понял. Но тут я уж как-нибудь выкручусь. А если он узнает все подробности, то соберет вещички и оставит меня в гордом одиночестве. Седов, придумай что-нибудь другое. Я же помню, ты говорил, есть специальный отдел МВД по расследованию преступлений в сфере компьютерных технологий. Обратись туда!
Полное лицо Седова сделалось злым. Он с раздражением отодвинул кружку с недопитым кофе, обхватил голову руками.
Этот вариант уже обдумывался. Ему могут помочь и помогут. Но все это займет много времени. Все владельцы сайтов и почтовых серверов обязаны предоставлять информацию следствию в случае направления официальных запросов. Только на это уйдет не один день. И пока они будут обмениваться бумагами, убийца расправится с очередной женщиной.
– Лика, послушай, мне надо совсем немного. Пусть Паша влезет в почту Марины Красавиной. Системный блок я привез, он в прихожей. И ее же ноутбук на системнике лежит. Надо выяснить, с кем она переписывалась. Возможно, мы выясним хоть что-нибудь…
Пламенный спич Седова прервал звонок сотового телефона.
Сделав глоток горького кофе, Лика прислушалась к разговору и похолодела от ужаса.
Звонил эксперт, докладывал о предварительных результатах вскрытия.
Рана первая, сквозная, проникает в полость рта. Рана на шее. Надрез на левой боковой поверхности шеи, в просвете видны кровеносные сосуды, поврежденные щитовидные хрящи. В области левой молочной железы, в подключичной области, в брюшной полости… Десять колото-резаных ранений грудной клетки слева с повреждением межреберных мышц, ключицы, ребер, левого легкого, перикарда, аорты…
Вронская закрыла уши руками, а потом выбежала из кухни. Как стыдно! Конечно, она попросит Пашу помочь. Бедная Марина… Как только земля носит таких подонков!
– Володя, я помогу, – затараторила Лика, когда в спальне появился Седов. – Прости, что торможу. Может, последствия бодуна. Или скорее всего повышенный эгоизм. Я позвоню сейчас Паше, попрошу приехать с работы пораньше.
Следователь машинально кивнул, потом спросил:
– Что ты сказала? А, хорошо, позвони, спасибо. Просто я в шоке. Дмитрий Николаевич считает, что убийство Марины Красавиной стилизовано под предыдущие. Ножевых ранений много, около сорока. Сам нож, судя по характеру травм, тоже похож на тот, которым убили Морову и Макеенко. Возможно, у убийцы было несколько одинаковых ножей, ведь у Карины лезвие в груди застряло… Только все же эксперт считает: вероятность того, что Красавину убил тот же самый человек, что и Морову с Макеенко, минимальна. В ротовой полости Марины обнаружена тряпка. Ей закрыли рот, чтобы она не кричала, и убивали. Смерть наступила от кровопотери и множественных повреждений. И она, в отличие от предыдущих жертв, умерла не сразу… Ладно. Я поехал, позвони мне, когда Пашка сможет сказать что-нибудь определенное.
