Зимнее солнце - Влада Ольховская
– Но тут у нас нет места преступления, – обреченно признала Таиса. – Я поняла…
Вроде как все было на виду, а задумалась она об этом впервые. Дашу Виноградову не убили. Хотели убить – в случайную смерть заблудившейся девушки Таиса давно уже не верила. Но Даша сумела спастись, она погибла из-за преступника, однако не непосредственно от его рук. Значит, и метод убийства, и орудие, и уровень жестокости остались неизвестными. Даже сексуальное отношение убийцы к жертве было под вопросом: возможно, он хотел изнасиловать ее, просто не успел.
А раз не было места убийства, не было ни улик, ни отношения к полиции, ни указаний на уровень мастерства преступника.
– Первый пункт есть всегда, – подсказал Форсов. – Нет, бывают единичные случаи, когда известно, что произошло преступление, но непонятно, кто жертва. Однако исключения лишь подчеркивают точность правила. Наличие жертвы позволяет говорить об убийце. Это – реальность, то, что уже получено, точка опоры. Как вы могли убедиться на примере Виноградовой, хорошая точка, способная дать очень много. Место преступления, второй пункт, дополняет первый, но полностью заменить не может. И уже на основании первых пунктов вы переходите к следующим.
– Это каким же?
– Внимательно осмотрев место преступления и изучив, какую жертву убийца себе выбрал, можно определить уровень его организованности, – пояснил Форсов. – Традиционно мы выделяем три типа: организованный, неорганизованный и смешанный. Но те данные, которые пока собрали вы, подходят всем трем типам.
– Даже неорганизованному? – засомневалась Таиса. – Условия намекают, что он уговорил Дашу сесть в машину, она абы к кому добровольно не пошла бы…
– Вы в этом уверены? Вы полностью исключили обстоятельства, при которых убийца, если он вообще был, мог увидеть ее случайно и принять решение о нападении в тот же момент?
– Нет…
– Вот именно. Под конец, уже собрав достаточно данных о преступнике, вы по возможности моделируете его поведение перед атакой и после. Далее вы проверяете, не совершал ли кто-то из подозреваемых такие или похожие действия, часто это помогает. Но мы к такому этапу даже не приблизились.
– Ну и что тогда делать?
– То, о чем я вас всех просил в самом начале: работать вместе. У вас действительно разные подходы, но это хорошо. Изучив что-то с разных сторон, вам проще будет нарисовать объемную картину. Ты и Матвей – талантливые профайлеры. Гарик в этом уступает вам, но он отлично собирает данные, пусть и порой откровенно уголовными методами – никак не могу его отучить. Встречайтесь чаще, обменивайтесь мнениями. У вас там не соревнования, ваша задача – найти преступника. Или ты не готова теперь работать с Матвеем?
В памяти снова мелькнула ледяная яма, снег, окрашенный лучами заката… Вернулся внутренний холод, но отогнать его на этот раз было несложно, Таиса окончательно пришла в себя.
– Нет, я справлюсь. Но я оставляю за собой право называть его мудилой, если он того заслуживает.
Форсов еле заметно улыбнулся.
– Это – сколько угодно. Я даже не буду расстраивать тебя тем, что оскорбления как таковые его не волнуют. И вот еще что… когда я отправлял вас туда, я не был уверен, что возле Змеегорья действительно произошло преступление. Но теперь вы собрали достаточно данных, чтобы определить: Дарья Виноградова погибла не случайно. Этим вы не только приблизились к истине, но и, возможно, потревожили преступника, поэтому я прошу: будьте предельно осторожны… Думаю, он все еще рядом.
* * *
Матвей прекрасно понимал, что поступил правильно, так, как следовало. То, что новенькая осталась, – тоже неплохой результат. У Матвея не было цели обязательно ее спугнуть, ему просто хотелось ее испытать, и теперь он мог доверять ей чуть больше, чем раньше.
На этом история могла считаться завершенной, если бы не неприятное ощущение, засевшее где-то внутри. Подозрительно похожее на чувство вины, а потому раздражающее. Матвей игнорировал его, как комара, жужжащего возле уха, но… кому добавляет радости комариный писк?
Он заставил себя отстраниться от этого, решил, что все растворится во времени. Сейчас и он, и Таиса могли спокойно сидеть за одним столом, этого было достаточно.
– Чуть не спалился, – бодро рассказывал Гарик. – Еще чуть-чуть – и выкупали бы вы меня теперь у полиции!
– Или не выкупали, – пожал плечами Матвей. – Разница в одни сутки – и они сами бы доплатили нам за то, чтобы мы тебя забрали.
– Та женщина увидела, что ты крал данные? – удивилась Таиса.
– Нет, если бы она увидела, я бы точно не выкрутился. Она решила, что я за деньгами влез. Ну, по этому пункту я ее легко разубедил – денег у меня своих хватает.
В кабинете Гарика застукала начальница отдела продаж. Она была старше своих подчиненных и непередаваемо умнее, поэтому она догадалась, что эти малолетки побегут смотреть на пожар, побросав оборудование без присмотра. Да, деньги, оставленные клиентами, были надежно заперты в сейфе… Так ведь и сейфы при должном усердии меняют хозяев!
Так что в комнату она входила уже настороженной – и неожиданно обнаружила возле включенного компьютера с базой данных клиентов незнакомого мужчину. Вот тогда и повеяло привлечением полиции.
Кто-то другой смутился бы и начал извиняться, но Гарик остался собой: он сразу перешел в наступление. Он возмущенно отчитал продажницу за то, что ему не позволили забронировать домик в Охотничьей Усадьбе. По телефону ему сказали, что все занято. А он приезжает – и вот, пожалуйста, свободно почти все! Почему у них пожар и база данных на компьютере открыта – он не знает, он только что вошел. Вероятнее всего, это очередное подтверждение их некомпетентности. Он, Гарик, будет жаловаться везде, где только согласятся его слушать.
В итоге его не вышвырнули вон, а проводили с извинениями, пообещав обязательно ему позвонить, когда освободится место.
Естественно, они без труда вычислили, кто привез его на территорию Усадьбы. Елену еще ожидал выговор, и она была совсем не рада тому, что Гарик так бесцеремонно ее подставил. Но к серьезным проблемам это привести не могло: поблизости не было других талантливых поваров, так что сотрудничеству с кафе предстояло продолжиться. Да и Гарик щедро компенсировал своей спутнице испорченное настроение, поэтому шансы плевка им в суп резко понижались.
– И что, та начальница реально не заметила, как ты
