Анатолий Галкин - Ставка на удачу
Понятно, что для этих манипуляций ей пришлось прижаться к Кириллу и уткнуться лбом в его плечо.
Так продолжалось больше минуты. Охранник воспринял всё, как ласку. Он обмяк и потерял ориентацию в пространстве.
– Всё нормально, Кирилл. Я сделаю массаж и всё, как рукой снимет.
– Точно?
– Точно! Снимай куртку и ложись на живот.
– А футболку?
– И футболку тоже снимай. Будем играть в доктора.
Заколдованный женской лаской и из-за боли в спине Кирилл напрочь забыл про долг охранника. Он сорвал с себя одежду и бросил ее на пол. Потом он аккуратно наклонил свое тело над диваном и медленно лег, морщась от боли.
Галина встала рядом с больным и стала массировать спину. Она начала с плеч и лопаток, постепенно переходя к пояснице.
От удовольствия Кирилл начал томно стонать.
– Хорошо, Кирилл? Тебе приятно?
– Да. Но боль пока не ушла.
– Сейчас всё будет. Я еще не добралась до тех мест. Ты закрой глаза и думай только о хорошем.
Охранник был очень послушный пациент. Он зажмурился и стал мечтать о разных женщинах, которые его когда-то любили.
Галя продолжала массаж правой рукой, а левой дотянулась до стола и пальцем зацепила тяжелую стеклянную пепельницу. Подтащила ее к краю и крепко ухватилась за нее.
Потом произошла рокировка, и пепельница перекочевала в правую руку.
Перед ударом Галина попыталась найти на несчастной голове Кирилла удачное место. В висок нельзя! И в нижнюю часть шеи нельзя! В темечко – это вопрос!
Лейтенант Черныш размахнулась и припечатала охранника так, чтоб вывести его из строя на полчаса.
Кирилл ойкнул, вздрогнул и поник…
Галина подбежала к тумбочке, свалила на пол настольную лампу, наступила на нее и резким движением вырвала шнур. Этим куском провода она скрутила руки охраннику.
Затем из обрывков своей рубашки соорудила кляп.
И только потом скинула с парня кроссовки и сняла брюки.
Галя нацепила форменную одежду агентства «Титан». При этом она выглядела, как огородное пугало. Пришлось закатать брючины и подвернуть рукава. А когда волосы спрятались под бейсболку, получился вылитый охранник Кирилл. Только пониже, похудей и посимпатичней.
Черныш заперла связанного парня и пошла по подвальному коридору, опасаясь встретить кого-то из местных.
Но впереди был полумрак и пустота.
Галина поднялась на первый этаж, но и там было пусто. Коттедж не напоминал служебный офис. Через окна был виден высокий забор и лес за ним.
Вероятно, что здесь загородная резиденция «Титана», записанная на кого-то из третьих лиц.
Осторожно передвигаясь по пустому холлу, Черныш заметила, что на краю площадки стоит серебристый «Фольксваген». А в кармане куртки Кирилла есть ключи с брелоком от этой немецкой фирмы.
Если тут все охранники ездят на «Фольксвагенах», то номер может не пройти…
Но где другой выход? Глупо лезть на забор с колючей проволокой наверху. А идти через будку у зеленых ворот, где маячит фигура второго охранника – это еще глупее!
Галина потихоньку открыла окно, которое было ближе всего к «Фольксвагену». Она протиснулась наружу, стараясь не делать резких движений.
Девушка вылезла, легла на землю и поползла к машине. Уже у левой дверцы она нажала кнопку брелока, и замок открылся, издав предательский писк.
Когда она садилась за руль, из будки вышел второй охранник. Он махнул рукой и что-то прокричал. Вероятно, он хотел спросить Кирилла, почему тот решил уехать.
Но лейтенант Черныш уже включила двигатель! Для разгона она проехала три метра назад, замерла и начала набирать скорость.
Она даже включила фары, и это стало напоминать ночную танковую атаку перед штурмом Берлина.
Фары светили точно в центр ворот. Через десять секунд «Фольксваген» набрал приличную скорость, врезался капотом в зеленые стальные створки и распахнул их.
Впереди была свобода!
Галина очень опасалась погони. И поэтому она вела машину нервно, часто поворачивая, выезжая на лесные поляны и проселочные дороги.
Уже темно, а фары были разбиты при штурме ворот.
И вот в какой-то момент она сильно углубилась в лес. В чаще, пытаясь объехать бурелом, машина нырнула в какой-то окопчик и заглохла.
Черныш понимала, что ее будут искать, и лучше уйти подальше от угнанной машины. Но надвигалась ночь!
Девушка устроилась на заднем диванчике, свернулась калачиком и заснула…
* * *Созвонившись с Екатериной Смолиной, майор Зябликов поехал к ней ранним утром.
Он думал, что у него крепкие нервы, но ночью он почти не спал. Ему натурально мерещились кошмары.
Имея хорошее воображение, Игорь представлял, что Галину держат в темном подвале и издеваются всякими способами.
Ему виделось, как какой-нибудь полуголый бугай лежит сейчас на диване и заставляет лейтенанта полиции танцевать танец живота, ублажать его, подавать ему тяжелые пепельницы!
От таких мыслей не только майор, но и генерал может свихнуться…
Утром сонный и нервный Зябликов вел машину на автопилоте. Это только потом он понял, что его красные глаза, дрожащие руки и жалостливый голос очень помогли делу.
Слушая его сбивчивый рассказ о пропаже Галины Черныш, Екатерина сразу поверила. Хотя это было не так просто.
Живя в Минске, Смолина очень насторожено относилась ко всяким спецслужбам. И ладно бы этот дрожащий майор Зябликов был из милиции. Так нет! Он полицейский.
А для любого белоруса слово полицай навсегда будет синонимом предателя, карателя и убийцы!
Но Катя не очень размышляла. Она смотрела на несчастного майора по системе Станиславского. И какое-то подсознание четко сказало ей: «Верю!»
– Товарищ майор, а после убийства на чердаке ваша девушка была здесь?
– Да, Катя! Я даже помню, что она с вами разговаривала.
– Вы тогда Степана схватили. Поэтому я плохо помню всех, кто был вокруг. А ваша Галя в форме была, с погонами?
– Точно, Катюша! Она вас успокаивала, чаем поила.
– Да, я ее помню! Но зачем вы Степана в тюрьме держите? Он же не виноват.
– Он не в тюрьме, Катя. Степан Бойко сидит в СИЗО. Он там потому, что его подозревают. Но я уверен, что не он убийца.
– Вы Степу отпустите?
– Непременно, Катя! Сразу, как найдем того, кто похитил нашего сотрудника. Я думаю, что, кто Галину украл, тот и Блудова на чердаке зарезал. А кто Блудова убил, тот и вашего отца взорвал.
– Хорошо, майор. Я постараюсь вам помочь…
Смолина даже не попросила Зябликова подождать. Она просто встала и пошла наверх. Зачем? Непонятно!
Или она что-то принесет, или пригласит кого-то, или будет звонить из своей спальни?
Майор осмотрелся. Он сидел в огромной гостиной, в кресле на первом этаже коттеджа.
Это был, конечно, не Колонный зал, но комната в сорок-пятьдесят метров с деревянной лестницей по центру и с мраморным камином по левой стене.
Опытным взглядом Игорь оценил, что директор охранной фирмы не смог бы заработать на такие хоромы. Но кто сейчас честно добывает деньги? Все жульничают! Все хапают столько, сколько смогут проглотить…
С другой стороны в гостиной не было излишней роскоши. Мебель была не от Людовика, а на стенах не висели полотна Шилова. Или, в крайнем случае, подлинный Рембрандт вместе с Рафаэлем…
Екатерина вернулась через двадцать минут.
У нее в руке был сотовый телефон, а это значит, что она кому-то звонила. При этом Смолина была более веселой и бодрой, чем раньше. Даже несколько игривой!
Майор понял, что вселил в нее надежду на скорое освобождение Степана Бойко, которого она называла своим женихом.
– Все в порядке, товарищ майор. Сюда уже едет Андрей Стругов. Это тоже журналист. Он начальник Степана.
– Понятно, Катя. Но зачем нам Стругов?
– Они вместе с Эльдаром Шишовым и Татьяной занимаются журналистским расследованием.
– Зачем?
– Так вы невиновного Степана посадили, а мы хотим освободить.
– Понятно, Катерина! Насколько я знаю, Эльдар, это главный редактор «Зубра». А кто такая Татьяна.
– Она журналист и жена Андрея. Раньше Таня была Рузова, а теперь она тоже Стругова.
– Так! И много они накопали в своем частном расследовании?
– Очень много, Игорь Глебович! Андрей привезет кейс отца, который я нашла за день до убийства на чердаке.
– И что там?
– Там конверты с компроматом. На всех, кого фирма отца охраняла. Даже на убитого Блудова.
– А на него-то что?
– Он очень жены боялся. А тут цветные фотографии, где он с любовницами. Очень качественные снимки. Каждую деталь видно…
* * *Когда-то это был маленький дачный поселок Расторопово. Сейчас всё изменилось. Теперь старые добротные домики выглядели, как сараи.
