Мэтью Кляйн - Афера
Как же избавиться от жертвы после того, как вы заполучили деньги? Один из вариантов — это «Сирена», о которой говорил Тоби. Сирена выглядит примерно так.
Несколько недель вы готовитесь к афере. Вы постепенно подводите жертву к осознанию того, что участие в незаконном предприятии может ее озолотить, причем безо всякого риска. Вы позволяете жертве несколько раз нажиться, чтобы жадность начала ей потихоньку овладевать. Например, жертва может несколько раз заработать с помощью «перехваченных» сообщений о победителе на скачках. Или можно позволить жертве заработать несколько миллионов на бирже с помощью заветной коробочки, спрятанной в нью-йоркской канализации.
На ваших глазах жертва загорается желанием зарабатывать все больше и больше. Вы уже видите движение ее губ, подсчитывающих грядущие барыши…
Затем вы подготавливаете финальный залп. Жертве предоставляется возможность сделать целое состояние. Но, естественно, на кон надо будет поставить все сбережения.
И тогда бедолага ставит все деньги на лошадь…
Или покупает миллион акций…
Или выкупает выигрышный лотерейный билет у ни о чем не подозревающей старушки…
Вариантов много, но итог всегда одинаков: жертва выигрывает. Лошадь приходит первой. Цена акций вырастает втрое. Иными словами, через несколько минут он сорвет джек-пот, станет обладателем миллионов. Но когда он пытается получить выигрыш у букмекера или продать акции, происходит нечто неожиданное. Появляются агенты ФБР. Или полицейский. Или раздается звонок от окружного прокурора.
Как правило, в букмекерскую контору врываются полицейские, грозя всех арестовать. Но жертве в последний момент удается ускользнуть. Он благодарит Бога за избавление. Ему жаль, что выигрыш ему не достался, да и поставленные на кон деньги пропали. Но, к счастью, он не оказался в тюрьме, жизнь не кончена.
Жертва вспоминает, как близок был выигрыш. Он ждет того дня, когда аферист позвонит ему снова и предложит попробовать еще раз.
Вот это — по-настоящему хорошая афера. Когда жертва ни о чем не подозревает. Когда только и ждет еще одного шанса быть одураченным.
* * *Тоби прав насчет агентов Фаррела и Кросби. Они вовсе не в ФБР работают, а на Элиху Катца, или на одного из его друзей, или на одного из друзей его друзей. Они — аферисты, как и я. Найти их можно под Лос-Анджелесом. Их можно нанять за пятьсот долларов в день плюс текущие расходы и небольшой процент итогового барыша. Об «агентах» Фарреле и Кросби я почти ничего не знаю, но я, кажется, слышал, что они — бывшие актеры мыльных опер, оставшиеся без работы, а агент Кросби даже снимался в сериале «Дни нашей жизни». Правда, снимался только две недели, он играл доктора, но потом сценаристы сочли его персонажа «слишком чернокожим» и устроили ему какой-то невообразимый несчастный случай со смертельным исходом. Насколько мне известно, никто из жертв не узнавал в агенте Кросби актера с телевидения. Белые американцы так боятся обвинений из серии «Вы думаете, будто все чернокожие выглядят одинаково», что не обращают внимания на очевидную неувязку: угрожающего им тюрьмой агента ФБР всего несколько месяцев назад показывали по телевизору, и тогда он проводил операцию на головном мозге.
* * *В каком-то смысле мне приятно сознавать, что Тоби так быстро вычислил суть аферы. Он знает, как мы поступим с Напье. Он почуял, что появление ФБР в нашем офисе — это маскарад, подготовка к «сирене».
Чутье у Тоби есть. Одна часть меня горда за него. Другая — расстроена. Правда, есть еще и третья часть. И она немного побаивается.
33
Вернувшись домой, мы с Тоби засели на диван смотреть по телевизору «Битвы рестлеров!» (Восклицательный знак — это просто часть названия программы, а не свидетельство моей увлеченности.) Потом мы отправились в город — съесть по гамбургеру и выпить пива.
Вечер выдался теплый. С запада дует легкий бриз, он спускается с подножия гор, неся с собой пыль и запах розмарина. Я чую надвигающийся дождь. Пройдя три квартала, я уже готов вернуться за зонтиком, но все же решаю рискнуть и пойти дальше — до кафе осталось всего четыре квартала. Любое мгновение жизни — как сдача карт. Выходишь ли ты из дома, садишься ли в машину, пытаешься ли обобрать бандитов, суть всегда одна: ты идешь на риск. Ты всегда можешь промокнуть или погибнуть. Смотря какая карта выпадет.
Тоби ковыляет на костылях позади меня.
— На этой неделе гипс снимут, — сообщает он.
Я не знаю, что ответить, и неуверенно говорю:
— Хорошо.
Куцый ответ, не отеческий. Я добавляю:
— Ты, наверное, ждешь не дождешься?
— А ты думал? — вскипает Тоби. — Попробуй походи полтора месяца в гипсе по жаре.
— Спасибо, но я не хочу пробовать.
— Тогда не зли русских.
— Дельный совет, — замечаю я.
Мы садимся в кафе «Гордон Бирш» — одном из трех заведений этой сети в округе — здесь варят собственное пиво, которое потом доставляют на дом программистам и студентам Стэнфорда. Сейчас каникулы, и потому здесь почти никого нет. Я выпиваю слишком много пива, но мне же хорошо, афера проходит удачно — без сюрпризов — так почему бы и не выпить?
Домой мы возвращаемся через полтора часа. Тоби сразу же кидается в туалет, где и справляет малую нужду, даже не прикрыв дверь. Прелестно.
Я решаю ничего не говорить по этому поводу. Я просто иду к окну и задергиваю шторы — день закончен. Через пятнадцать минут я уже буду спать. Через три дня я буду лететь на самолете в какое-нибудь далекое теплое место — на остров Пхукет или на Мальдивы. Даже если все идет как по маслу и жертва ни о чем не подозревает, лучше не испытывать судьбу и уехать. С глаз долой — из сердца вон.
Тоби очень быстро возвращается из туалета.
— А руки мыть ты не собираешься? — интересуюсь я.
— Господи, папа, мне уже двадцать пять лет.
— Пусть так, но в туалет-то ты сходил.
— Он же весь день был у меня в трусах. Самая чистая часть тела.
Тоби задумывается и, решив, что разговор яйца выеденного не стоит, пожимает плечами. Ковыляет обратно в ванную. Я слышу, как он включает воду и роняет мыльницу в раковину.
Раздается стук в дверь. Я смотрю в глазок. Это Арабчик, внук мистера Грильо.
Я открываю. Наверное, опять будет донимать рассказами про необходимость лицензии на торговлю витаминами. Или припомнит, как я сидел у мистера Грильо, попивая коктейль, и помогал ему со счетами.
Но он выбрал другую тему для разговора.
— Привет, Кип. Можно войти?
Я открываю дверь и даю ему пройти.
— Я хотел тебе рассказать. Тут приходили двое, пока тебя не было.
— Кто?
— Агенты ФБР. Они показали мне удостоверения.
Я могу вздохнуть с облегчением. Естественно, это «агент Фаррел» и «агент Кросби», они прекрасно играют свою роль. Если Напье вдруг следит за домом, он увидит, как у моего дома снуют агенты ФБР. Очень жизненная деталь. Великолепно. Я для себя решаю дать «агентам» немного сверх обещанного, когда все закончится. Они молодцы. Заслужили.
— А как их звали? — спрашиваю я. — Агент Фаррел? Кросби?
Арабчик неуверенно щурится.
— Вроде нет. Они как-то по-другому представились.
— Один чернокожий, другой белый?
— Нет, — мотает он головой. — Оба белые. Мужчина и женщина. Вот, они визитку оставили.
Он достает из кармана визитку и протягивает ее мне. Она очень похожа на визитку агента Фаррела, только отпечатана лучше. Такие за тридцать пять долларов в Интернете не купить. Чтобы раздавать такие визитки, надо работать на ФБР. Настоящее ФБР. На визитке напечатан адрес подразделения в Сан-Франциско и чуть ниже — спецагент Луис Дэвис.
Не в первый уже раз у меня к горлу подступает комок, а земля словно уходит из-под ног. Это неправильно. В моей афере нет никакого специалиста Луиса Дэвиса. По крайней мере, я такого не нанимал.
— У него был ордер. Он обыскал квартиру.
— Обыскал? — удивляюсь я, оглядывая квартиру.
Все вроде на месте. А затем мой взгляд падает на монитор компьютера. Там должен прыгать витамин, если с компьютером ничего не делать в течение двадцати минут, то появляется заставка. Но на экране мой рабочий стол. Менее двадцати минут назад кто-то сидел за моим компьютером. Что-то искал. Но что?
— Я спросил, хотят ли они побеседовать с тобой, но они сказали, что нет.
— Спасибо, что предупредил, — говорю я.
— Странное дело, но они сами попросили тебе рассказать.
— Попросили?
— Да. Сказали: «Сделайте так, чтобы мистер Ларго узнал о нашем визите».
— Понятно.
— А что происходит? — интересуется Тоби, выходя из ванной.
— Ничего, — отвечаю я, похлопывая Арабчика по плечу. — Спасибо.
— Пожалуйста, — отвечает тот.
Я замечаю, что Арабчик как-то странно смотрит на меня.
