Сергей Зацаринный - Неверное сокровище масонов
На меня смотрела полная пожилая женщина лет пятидесяти, больше напоминающая классную даму. Круглое лицо, маленькие глаза. Фото запечатлело её в окружении сестёр милосердия уже в годы Первой мировой войны. Долго всматривался я в лицо этой немолодой тётеньки, но так и не нашёл в нём следов былой красоты. Оставалось только вернуть толстый том библиотекарю, у которого он был взят всего пару минут назад и удалиться. Мне вдруг подумалось, что, может, как раз здесь Алексей рассказывал кому-то страшные истории о некой загадочной организации, охотящейся за масонскими тайнами и, наверное, именно меня сейчас принимают за такого злодея.
Чтобы хоть как-то смягчить разочарование, я пошёл в музей. Благо располагался он буквально в двух шагах от Дворца книги. Захотелось снова очутиться в атмосфере романтической тайны давно минувших эпох, помечтать. Пусть фотография моей эльфийской принцессы не оправдала надежд. Очарование далёкой полумечты — полусказки всё равно осталось. В музее я пройду между бронзовых статуй стоявших некогда в доме Екатерины Перси-Френч, и остановлюсь возле двух портретов.
Они влекли бедного джентльмена удачи ещё со дня моего самого первого визита сюда. На обоих неизвестная женщина. Молодая и прекрасная. В шелках и отблесках свечей. Автор какой-то австриец, чья фамилия такому далёкому от искусства человеку, как я, совершенно ничего не говорила. 60-е годы XIX века.
Почему Екатерина Максимилиановна держала в доме именно эти два портрета? При её состоянии, она вполне могла выбирать. Какую тайну хранят эти женщины? А, может, это одно и то же лицо? Точно определить трудно. На одной из картин незнакомка почти совсем отвернулась. Мне вспомнилось помятое письмо того самого романтического юноши: «а помните, Кэтлин, ту ночную дорогу, возле Языкова?» Кэтлин помнила. И хранила эту потёртую записочку до самого отъезда из Симбирска. Кто знает, если бы она уезжала тогда не под конвоем и не из симбирской тюрьмы, может, и письмецо последовало бы за ней в дальние края.
Женщина на картине слегка улыбалась при свете свечей. В этот момент за моей спиной раздался знакомый голос:
— Здрасьте
— Какая приятная встреча! Тоже решили взглянуть на живопись?
Сейчас девушка была без сумки и явно никуда не торопилась.
— Это картина из имения Перси-Френч.
— Именно этим она меня и привлекла. Интересно, почему она понравилась Екатерине Максимилиановне?
— Красивая женщина, правда?
— На современный вкус немного полновата, — не совсем же я круглый идиот, чтобы хвалить одну женщину в присутствии другой, — но я, по правде сказать, старомоден.
— Любите толстых?
— Максимализм свойственен юности. Опыт избегает догм. Что значит «любите толстых»? Это когда красота измеряется в килограммах и женщина весом в 70 кило всегда лучше женщины весом в 60 кило? Это уже, скорее, из разряда зоотехники.
Только сегодня заходил в педагогический университет и смотрел расписание экзаменов. Лена должна была приехать только через пару дней. И, вдруг, такая встреча. Возле таинственных портретов из дома Перси-Френч. Благоприятное стечение обстоятельств или судьба? Акт спектакля, сценарий которого написан кем-то невидимым?
— Мне кажется, эти женщины похожи.
— Портреты написаны за границей в 60-е годы. Очень может быть, что на них изображена мать Екатерины Максимилиановны. Именно то время, когда она вышла замуж за Роберта Максимилиана Перси-Френч.
— А что говорят на это искусствоведы?
— Я их не спрашивала. Так, выдумала для себя версию. Мне она нравиться.
— Тьмы низких истин нам дороже, нас возвышающий обман? — мне сразу вспомнился мой неудачный поиск правды в местной библиотеке.
— Как Ваша работа? Нашли, что хотели про своего управляющего?
— Даже не знаю. Я ведь просто собирал сведения по заданию одной юридической фирмы. Насколько они оказались ценными, я даже не знаю.
Мы вышли на улицу. Разговор явно не клеился. Девушку ждали учебники. Сессия, когда надо отдуваться за весь год.
— Лена, я хотел бы встретиться с Вашим научным руководителем. Тем самым, который занимался с Вами Перси-Френч. Вы можете передать ему мою просьбу?
Любопытство одно из самых сильных чувств женщины. Взгляд девушки стал внимательным и настороженным:
— А зачем он Вам? Если не секрет.
— Пока работал в архиве, узнал, что на территории усадьбы Перси-Френч был масонский храм. Сами понимаете, тема сейчас модная. Вот и решил поинтересоваться у вашего преподавателя, коль скоро он всем этим занимался. Говорят, даже что-то осталось в здешнем городском парке?
Моя версия девушку явно не убедила. Она насторожилась и, прежде чем отвечать, немного подумала:
— Беседка там стоит, построенная в память 100-летия Гончарова. Остатки каких-то подвалов есть. То ли гроты, то ли склепы…
— Сами видели?
— Не один раз. Это же недалеко отсюда.
— Никакого сравнения с вашим тереньгульским дворцом?
— Ой, я совсем забыла, — из голоса Лены исчезла сразу вся настороженность, — Вы же ездили смотреть этот дом. Какие впечатления?
— Великолепен. К сожалению, нельзя попасть внутрь. А ещё, — я сделал многозначительную паузу, — очень хотелось бы взглянуть на него ночью. В полнолуние. Вы правы, если где-то в Ваших местах и есть привидения, то лучшего места не придумаешь.
Лена счастливо заулыбалась. Угодил.
— Может, Вы покажете мне эти гроты на месте киндяковской усадьбы? — я, конечно, и сам бы всё это нашёл, но так хочется, погулять по старинному парку полному романтических легенд с красивой синеглазой девушкой. Кто же мог подумать, что всё так обернётся?
Мне вспомнилась рыбная ловля. Вот так же насаживают на крючок маленького живца, за которым и устремляется матёрая и хитрая щука. Прямо навстречу своей погибели.
Лена позвонила в тот же вечер. Она была первым посторонним человеком, которому я дал свой сотовый телефон, поэтому, даже испугался, увидев высветившийся незнакомый номер. Наверное, это было предчувствие опасности. Но весёлый девичий голос назначил мне свидание на следующий день в городском парке, где обещал показать остатки старых гротов. Перспектива вырисовывалась самая радужная. Правда, когда я уже шёл по дорожке парка, то вспомнил, что у девушки завтра экзамен. Самое неподходящее время для прогулок даже с цветущим юношей, а не то что с хромым бородатым старцем. Лена развеяла мои сомнения:
— Я передала Вашу просьбу Юрию Дмитриевичу. Он согласился встретиться с Вами завтра после консультации. Мне велел пока помочь Вам, показать парк.
Даже успел сделать несколько фотографий своим телефоном-навигатором.
Два наглых амбала появились неожиданно. Один повыше и поздоровей, второй пошустрей и поразвязней. Судя по ухваткам — старший. Он цепко ухватил меня за руку и весело сказал:
— Пойдём-ка, папаша, поговорим.
После чего и была добавлена фраза про пулю. Самая большая опасность — неожиданная. На какой-то миг я даже растерялся. Выбора не оставалось. Мы двинулись к выходу из парка. Краем глаза я увидел, что тот, что поздоровей, так же держит за руку испуганно притихшую Лену.
— А в чём, собственно, дело, — в горле пересохло, и вопрос получился робким и трусливым.
Парням это добавило куража.
— Вопросы здесь задаю я! — нагло заявил старший и, остановившись, полез в мои карманы.
— Ого! Дорогая штучка! Папаша носит с собой навигатор? — мой драгоценный приборчик исчез в кармане невысокого.
Про себя я уже отметил, что меня явно не принимают всерьёз. Тот, что поздоровее, держит девушку, а старого пенька лишь мягко сопровождают. Куда он денется? Тем лучше. Пришлось ссутулиться, втянуть голову в плечи и посильнее хромать. Буквально в двух шагах оживлённые улицы, любое руководство по безопасности советует бежать в направлении их. Увы, для меня это было неприемлемо. Не мог же джентльмен удачи бросить даму.
Внутри медленно закипала злость. А ведь напугали меня, сосунки чёртовы! Меня! Грозу самой матёрой уголовщины! Расслабила тебя, товарищ капитан, гражданская жизнь. Держи себя в руках, Лёня. Самое главное — не сорвись!
Возле выхода из парка нас поджидал навороченный джип с ещё одним мордоворотом за рулём. Всё ясно. Девушку и меня посадят сзади со здоровым амбалом. Мне предложат сесть первым. Старший с плотоядной улыбкой указал на дверцу:
— Залазь!
Я оказался в самом невыгодном положении. На глазах у всей троицы. Пришлось, словно в нерешительности сделать шаг назад. Силы слишком не равны. Трое на одного, да ещё парни, явно не промах. У меня же только один козырь — неожиданность. Нужно прятать его в рукаве до последней возможности.
И тут вдруг всхлипнула Лена:
— Куда Вы нас везёте?
Невысокий быстро повернулся к ней и взмахнул рукой:
