Алексей Хапров - Наследник
Глава шестнадцатая
В безоблачном небе, освещая землю трепетным сиянием, царствовала полная луна. Ночную тишину нарушали лишь беспорядочные трели сверчков, да доносившийся откуда-то издалека лай повздоривших между собой собак.
Я стоял у старого кривого дерева и пристально вглядывался в небольшой деревянный дом, давно не крашенные и обшарпанные стены которого недвусмысленно свидетельствовали, что хозяева использовали его исключительно для сдачи в наем приезжающим на летний отдых "дикарям", а сами проживали в каком-то другом, более благоустроенном месте.
Если Радик был еще жив, его прятали где-то внутри.
"Что значит "если"? — мысленно выругал сам себя я. — Он жив! Он непременно жив! По-другому и быть не может!".
Но по моей спине продолжали бегать мурашки.
Стараясь не выходить из темноты, я подкрался к калитке, и быстро перемахнул через забор. Плюхнувшись на землю, я почувствовал, как в мою правую ладонь вдруг словно вонзились десятки иголок. Я резко одернул руку. Крапива! Черт бы ее побрал!
Обдувая обожженную кожу, я на некоторое время затаился в кустах. Убедившись, что мое проникновение осталось незамеченным, я решил осмотреть дом со всех сторон, и полуползком-полусидя стал передвигаться по периметру ограждения.
Крыльцо. Входная дверь заперта. Очевидно, изнутри.
Фасад. Сплошная стена.
Торец. Наглухо закрытые ставни.
Крепость, да и только! Как же туда пробраться?
Невдалеке от меня раздалось зловещее шипение. Меня прошиб холодный пот. Змея? Но, увидев в траве два ярких зеленоватых огонька, я облегчено перевел дух. Это был всего-навсего кот. Я схватил попавшийся под руку земляной ком, и уже приготовился швырнуть его в напугавшее меня животное, как в моей голове внезапно родилась одна идея.
Пришедший мне на ум способ незаметного проникновения внутрь был не оригинален. Я бы даже сказал, что по своей сути он был примитивен, ибо базировался на классическом и давно известном приеме отвлечения внимания. Он мог и не сработать. Но ничего другого я в тот момент больше придумать не мог.
Мой гнев по отношению к пушистому созданию сменился чувством признательности.
— Кис-кис-кис! — тихонько позвал его я, намереваясь благодарственно погладить по шерстке.
Но кот не пожелал со мной знакомиться, и задал стрекача.
Прежде, чем начать действовать, я разложил свой план на отдельные детали, постаравшись предусмотреть все возможные ситуации, и все, связанные с ними, маневры. Получилась целая блок-схема: если произойдет так — сделаю эдак, если произойдет эдак — сделаю так. Прокрутив ее в уме несколько раз, я совершил вдоль забора обратный полукруг, и остановился возле большой кадки с водой. Она располагалась рядом с крыльцом, и, применительно к моим намерениям, находилась там очень кстати. Первое, что я сделал, это разулся. Если мне удастся проскользнуть в дом, я должен быть босиком, чтобы моих шагов не было слышно. Затем я подобрал валявшуюся на земле палку, прикинул примерное расстояние до стоявшего за калиткой джипа, размахнулся, и швырнул ее в сторону машины, после чего тут же спрятался за бадьей.
"Снаряд" угодил точно в цель. Ночную тишину пронзил сумасшедший вой сигнализации.
Как я и рассчитывал, дверь дома тут же распахнулась. Послышался топот босых ног. Я осторожно выглянул из своего укрытия. Это были Баруздин и Долгих. Они выскочили на улицу, и, воинственно уперев руки в боки, принялись озираться по сторонам.
Но где же Филиппов?
Я развернулся и выглянул из-за кадки с обратной стороны. Третий участник Баруздиновской шайки стоял на крыльце, положив руки на поручень, и не выказывал никаких намерений сдвинуться с места. Я в досаде сжал зубы. Это рушило весь мой замысел.
— Ну, что там? — выкрикнул он.
— А хрен его знает, — откликнулся Долгих.
"Ну, иди к ним, иди, освободи проход", — мысленно умолял Филиппова я.
Баруздин тем временем поднял с земли брошенную мною палку, и стал пристально ее разглядывать.
— От нее? — спросил стоявший рядом с ним Долгих.
— Не исключено, — ответил мой бывший шеф.
— С дерева, наверное, упала.
— Сомневаюсь.
Филиппов сунул в рот сигарету, щелкнул зажигалкой, и, к моей великой радости, стал спускаться по ступенькам.
— Думаешь, это он? — обратился он к Баруздину. — Брось. Как он может нас найти? Он сейчас таится в какой-нибудь щели, как таракан…
Я догадался, что речь шла обо мне. Но слушать ее дальше я не стал. Улучив момент, когда фигура Филиппова загородила калиточный проем, я выскочил из своего укрытия, в два прыжка достиг крыльца, и, перепрыгнув через ступеньки, оказался в доме.
В мои ноздри ударил затхлый запах пота. Внутри было душно. Я поморщился и стал наощупь продвигаться вперед. Под моими ногами предательски заскрипела половица. Я старательно смягчил шаг.
— Радик! — громким шепотом позвал я.
Ответа не последовало.
Я сделал еще несколько шагов и очутился в какой-то комнате. Лунный свет, проникавший сюда через открытые окна, давал возможность рассмотреть ее обстановку. У завешенной ковром стены стоял разложенный диван с двумя подушками и двумя смятыми простынями. В углу виднелась раскладушка, с которой свисал тонкий матрац.
Очевидно, здесь обитает Баруздиновская команда. Но где же мальчик?
— Радик! — снова позвал я.
Опять ни звука.
Во мне стало нарастать беспокойство. Внимательно оглядевшись по сторонам, я заприметил белую дверь. По всей видимости, она вела в другую комнату. Ту самую, ставни окна которой были наглухо закрыты. Я подкрался к ней, приоткрыл ее, и снова прошептал:
— Радик!
И тут, на фоне тиканья часов, до меня отчетливо донесся какой-то шорох.
— Радик! — повторил я.
Из глубины послышалось невнятное мычание. Шорох усилился, как будто кто-то отчаянно барахтался.
Я перешагнул через порог. Мои глаза застлала кромешная тьма.
— Радик, ты здесь?
— У-у-у! У-у-у!
Я стал осторожно продвигаться в сторону, откуда доносился звук. Мычание и ерзанье становились все ближе и ближе. Я присел на корточки и принялся шарить руками.
Чье-то плечо. Шея. Подбородок. Рот, залепленный пластырем.
Радик!
У меня словно гора свалилась с плеч. Мальчик был жив. Это было самое главное. Все остальное мы как-нибудь исправим. Для этого я сюда и пришел.
Подцепив ногтем уголок пластыря, я начал осторожно его сдирать. Когда мне, наконец, удалось его снять, в тишине раздался радостный шепот:
— Дядь Жень, это ты?
— Я, — ответил я.
Мой спутник буквально захлебывался от счастья.
— Дядь Жень, я был уверен, что ты обязательно меня найдешь. Какой же ты молодец!
— Тише, тише, — остановил его я. — Нас могут услышать. Ты что, связан?
— Да. Они боятся, что я сбегу.
Я провел ладонью по веревкам, крепко опутавшим тело Радика, и во мне взыграла лютая злоба. Ребенка скрутили, словно какую-то скотину, предназначенную на убой. Разве это люди? Это же самые настоящие звери!
— Сейчас я тебя освобожу, — прошептал я, нащупывая в кармане перочинный нож.
Радик зашморгал носом.
— Ну-ну-ну, успокойся, упокойся, — проговорил я, и ободряюще потрепал своего спутника по плечу. — Не давай волю слабости. Будь мужиком.
Я нащупал узел на запястьях мальчика и стал его перерезать. Но тут за дверью послышались голоса. Баруздин со своей "группой захвата" вернулся в дом. Я замер.
— Проверь-ка этого щенка, — скомандовал кому-то мой бывший шеф.
Я лихорадочно стал соображать, куда бы скрыться. Но в комнате стояла такая тьма, что не было видно даже очертаний находившейся в ней мебели.
— Слева кровать, — среагировал Радик. — Сигай под нее.
Я последовал его совету, и метнулся в указанную сторону. В мои ноздри ударила пыль.
Дверь комнаты открылась. Щелкнул выключатель. Мои привыкшие к темноте глаза больно резанул свет. Я инстинктивно зажмурился, так и не успев толком ничего рассмотреть. Свет снова погас. Дверь закрылась. Я облегченно перевел дух.
— Ну, что?
— Там он, — прозвучал голос Филиппова.
— Скулит?
— Нет. Лежит тихо.
— Ну, пусть лежит, — холодно резюмировал Баруздин.
Послышались шумы, шорохи, скрипы дивана и раскладушки, после чего наступила тишина.
Я осторожно выбрался из-под кровати, подобрался к мальчику, и снова стал наощупь перерезать веревки на его запястьях.
Из соседней комнаты раздались посапывание и храп.
— Пусть они покрепче уснут, и я выведу тебя отсюда, — шепнул я на ухо Радику. — Ты, часом, не знаешь, это окно открывается?
— Через него нельзя, — ответил мой спутник. — Ставни слишком сильно скрипят.
— Значит, будем выходить через дверь, — решительно произнес я. — Зачем эти твари тебя сюда привезли?
