Алёна Белозерская - Берегись моей любви
– Вы отвлекаетесь в своих рассуждениях.
Полина глубоко вдохнула теплый воздух и подставила лицо солнечным лучам.
– Что касается вас, – сказала она, – не думаю, что вы знали о том, как делает себе состояние ваша «правая рука».
– А может, «левая»? – пошутил Литвин.
– Это слишком мелко для такой фигуры, как вы, – продолжила Полина, не обратив внимания на иронию в его голосе.
– Вы уверены?
– Еще утром я сомневалась, – призналась Полина, – но сейчас, при личной встрече, убедилась, что для вас это также явилось неприятной новостью. А теперь главное. Я здесь не по доброте душевной.
– Уже понял, – снова съязвил Литвин.
– Амосов требует у меня то, что я не могу ему дать.
– Не говорите загадками.
– Он шантажирует меня, именно поэтому я решила обратиться к вам за помощью. – Полина помолчала некоторое время. – Я отдаю его вам, вы отдаете мне то, что принадлежит мне. У Амосова находится запись, компрометирующая меня. В противном случае мне не остается ничего другого, кроме как сыграть против него той же монетой.
– Опуститесь до шантажа и при этом поставите на карту репутацию моей компании и мою в частности? – оскалился Литвин. – Умно. Но слишком рискованно.
– Амосов не посмеет выступить против вас. – Полина оперлась рукой о скамью и заглянула Литвину в лицо. – Вы сдержите его.
– Есть и другой выход. Я избавляюсь от вас обоих.
– Этот вариант я не учла, – озабоченно протянула Полина. – И не подготовилась. Нужно было взять с собой диктофон или установить жучок в незаметном месте, – она дотронулась рукой до пуговицы на пальто. – Все же надеюсь на ваше благоразумие. Какой смысл избавляться от меня? Это ровным счетом ничего не даст.
Литвин поднялся и слегка наклонил голову, показывая, что разговор окончен.
– Папку оставлю вам, – сказала Полина, также поднявшись. – Прочтете еще раз на досуге.
– Благодарю. А теперь прошу меня простить, но я хочу уделить время дочери.
– Конечно, – колко улыбнулась Полина, – я вас прощаю. Странно, что вы больше не приглашаете меня на ужин.
– Я уже сказал: пропал интерес.
– Возможно, это к лучшему.
– Возможно, – задумчиво отозвался Литвин.
– Смею надеяться, что вы поможете мне, – сказала Полина, наблюдая за тем, как Сафет Сушич и Нина балуются на траве.
Девочка убегала от жуткого на вид боснийца, а тот делал вид, что не может ее догнать. Малышка, заливаясь смехом, останавливалась и делала несколько шагов назад, а после со звонким писком мчалась вперед.
– У вас красивая дочь. К счастью, она не похожа на отца.
Литвин рассмеялся в ответ на это замечание.
– Всего хорошего, Полина, – сказал он. – Пожалуйста, больше не ищите встреч со мной. Я сам свяжусь с вами, если понадобится.
Полина сухо кивнула в ответ и, резко развернувшись, направилась к своей машине. Сев за руль, она глубоко вздохнула и позвонила Зине.
– Получилось?
– Естественно! – радостно сообщила женщина. – Качество записи хорошее, но даст бог, ею не придется воспользоваться. Надеюсь, что Литвин пойдет навстречу и окажет содействие. А ты держалась молодцом! – похвалила она Полину. – Я, например, едва не вскрикнула, когда он пригрозил избавиться от тебя.
– Литвин меня не пугает. Я боюсь, как бы от меня Амосов не избавился, – сказала Полина, выезжая на проезжую часть. – Глядишь, пристрелит или выбросит из окна, как Ямпольскую, вот потеха будет!
– Идиотка! – разозлилась Зина. – Возвращайся скорее в офис. Я теперь с тебя глаз не спущу.
– Не дергайся. Сначала хочу заехать к родителям, давно их не видела, а уж после приеду. Где Алекс?
– Уехал в гостиницу. Сказал, вернется через пару часов.
– Отлично. Готовь бренди. Чувствую, сегодня будет веселый вечерок, – счастливо улыбнулась Полина в трубку.
* * *– Что думаешь? – спросил Литвин у Сафета, с небрежным видом устроившегося на скамье, где еще несколько минут назад сидела Полина.
– Слишком уж все просто, – ответил Сафет. – Не похоже на стиль Руслана. Он не стал бы так кустарно работать. Впрочем…
– Дядя Сафет! – крикнула Нина, подбежав к мужчине и повиснув у него на ноге. – Покатай меня на качелях. Как в прошлый раз, только еще выше! А куда ушла эта красивая тетя? Она твоя подруга? – девочка повернулась к отцу и лукаво улыбнулась. – Как ее зовут?
– Любопытство – плохая черта характера. – Литвин потянул дочь за светлую косичку и услышал, что Сафет насмешливо фыркнул. – Иди, котенок, купи нам мороженое.
– Так всегда. Ладно! Говорите! – девочка побежала по дорожке к открытому кафе, возле которого толпились мамаши с детьми.
Сафет задумчиво посмотрел на Литвина, который нервно вышагивал перед ним.
– Убивать владельцев фирм, – сказал он, – соблазнять вдовушек и разорять их – безвкусно и грубо. Проще говоря, пошло. Руслан, конечно же, падок на женщин и деньги, однако вряд ли способен совершить такие преступления. Да и платишь ты ему достаточно. Он не станет рисковать своим благополучием, зная при этом, что в случае, если махинации откроются, пощады не будет. Нет, он не умеет жить на пороховой бочке. Да и зачем?
– И мне подобное кажется маловероятным, – расстроенным голосом произнес Литвин, присев рядом с Сафетом. – Но с фактами сложно спорить.
– Веришь ей?
– Матуа? – Литвин скептически улыбнулся. – Думаешь, это она мне глаза открыла на происходящее в компании. Нет! Месяц назад к Глебу, моему помощнику, обратился Борис Абрамович…
– Твой финансист? – спросил Сафет.
– И твой тоже. Он желал узнать, что за фирмы мы приобретаем без его участия. Самое смешное, что некоторые документы были подписаны мною, но я и понятия не имел об этом. Впервые видел бумаги, однако подпись на них была моей, вне сомнений.
– Такие дела невозможно провернуть в одиночку, – заметил Сафет и помахал рукой Нине, бегущей к мужчинам по дорожке. – Это парное катание, поверь мне.
– Верю, – сказал Литвин и подхватил дочь на руки. – Нина, ты не обидишься, если я оставлю тебя с Сафетом? Вы еще погуляете немного, а потом он отвезет тебя к бабушке и дедушке. Мне, к сожалению, нужно возвращаться на работу.
– Но, папа, ты же обещал! Я всю неделю ждала, что мы вместе проведем выходные.
– Я приеду к тебе завтра, – ответил Литвин, но тут же поправился: – Или послезавтра.
– Это Яна не разрешает со мной встречаться? Курица! – выкрикнула Нина и вырвалась из рук отца. – Уезжай! И забери свое мороженое, – насупившись, она протянула отцу стаканчик. – Дядя Сафет, я иду на качели.
Литвин со вздохом проследил за убежавшей дочерью и повернулся к другу.
– За что она так ненавидит Яну?
– Потому что Яна не хочет, чтобы девочка жила с вами, – ответил Сафет. – Нинка права, она – курица!
– Так это ты научил ее так нелестно отзываться о моей жене? – Литвин выбросил стаканчик с начавшим таять мороженым в урну. – Отстегать бы вас обоих!
– Воспитатель хренов! – ухмыльнулся Сафет и поднялся. – Тебе стоит уделять больше внимания дочери, а то она скоро меня станет папой называть.
– Когда разберусь со всем, заберу Нинку и уеду с ней куда-нибудь на море, – пообещал Литвин. – Тем более сама Полина Матуа будет моим должником. Она-то мастер устраивать незабываемый отдых.
– Да, интересная девица, – протянул Сафет, медленным шагом направляясь к детской площадке. – Вижу, она тебя привлекает.
– Я женат, – напомнил Литвин. – И все еще люблю свою жену.
– Удивляюсь, как ее можно любить?
– Не забывайся, – рекомендовал Литвин, с грустью посмотрев на лучшего друга. – Что ж, увидимся завтра.
Сафет, соглашаясь, кивнул.
– В зал приедешь? Можем в сауне расслабиться, – предложил он. – Тебе не помешает сбросить пар. Весь кипишь от злости.
– Не сегодня. – Литвин посмотрел на часы. – У меня назначена встреча, и я не знаю, когда она закончится. До завтра.
По дороге в офис Литвин думал не о предстоящем серьезном разговоре, а о дочери и жене. Яна действительно не любила Нину, именно поэтому девочка жила не с отцом, а с его родителями. Литвин уделял ей мало внимания, встречаясь лишь на выходных. Но, слава богу, в ее жизни присутствовал другой мужчина, дающий любовь и ласку. Конечно, Сафет не мог заменить Нине отца, но все же он был ей хорошим другом и компаньоном. Конечно, со стороны эти отношения могли показаться странными – чужой дядя присматривает за девочкой, в то время как отец проводит время на работе и с молодой женой – но Литвину было наплевать, что подумают другие. Он был благодарен Сафету за искреннее участие к его дочери и всячески поощрял их нежное общение. К тому же Сафет был по-отцовски привязан к Нине, и если бы их разлучили, испытал бы горькое разочарование. Поэтому Литвин не решался разрушить их дружбу, так как не желал ранить обоих, хотя и ревновал порой, видя, насколько сильно его дочь обожает боснийца.
Литвин и Сушич были знакомы с раннего детства. Друг всегда был странным: замкнутым, малоразговорчивым и больше погруженным в собственные переживания. Однако за всей этой внешней угрюмостью скрывалась душевная теплота и отзывчивость. Из-за своего неуживчивого характера и отталкивающей внешности Сафет никогда не был женат и вряд ли решится на подобный шаг. Называя женщин лживыми вертихвостками, способными отравить мозг и душу, он не заводил с ними длительных знакомств, предпочитая одноразовые свидания. Ужин в ресторане, секс, такси для дамы ранним утром – таким был сценарий его любовных отношений, который никогда не менялся. Впрочем, ради одной барышни он мог горы свернуть, и ею была Нина, девятилетняя красотка, которую Сафет боготворил до беспамятства.
