Марина Ефремова - В омут с головой
— Ты? — удивился Алешка. — Ты имел такую шикарную дачу, а жил в сторожке? Ну и чудак!
— Мне это было не нужно. Я солдат, привык обходиться малым. Да и некому было отдавать деньги, а я заработал их достаточно — и в рублях, и в валюте. На поесть и выпить мне пенсии и зарплаты хватало, куда еще было их девать. А дача стояла пустая, вот я и решил. У меня осталась только одна цель в жизни: я хотел отомстить…
— Но кому и за что? — спросил отец Василий.
— Тому, кто отнял у меня любовь, надежду на счастье, мою жизнь, — проговорил Михалыч. — И ни о чем не жалею. Но еще я хотел знать, почему погибла моя Наталка.
— А девочка, — спросил Славка, — дочка Ильи?
— Это случайность. О ней я очень сожалею, — Иван замолчал, снова достал и прикурил сигарету.
— Так что же было дальше? — подал голос Андрей.
— Что? А… ничего. Купил я эту дачу, начал потихоньку приводить ее в порядок. А однажды, когда чистил камин — он был всяким мусором завален, — натолкнулся на связку фотографий. Их, видно, кто-то бросил в камин, а поджечь забыл или не успел. На фотографиях тех женщины, много женщин, голые, в различных позах. Я разглядывал снимки и понял, что это реальные женщины, не какие-то там непотребные открытки, потому что на одном из снимков был Илья. Надеюсь, не надо объяснять, что он там делал… В той куче мусора я откопал и «ангела» и сразу узнал Наталкин кулончик. Его ей моя мамаша подарила на помолвку. Она с ним никогда не расставалась, его можно было снять с нее только силой… И снова я пошел к Татурину, швырнул ему эти фотографии в лицо. Он испугался, опять начал предлагать мне деньги. Это снова было в его офисе. Я уже собрался было показать ему «ангела», хотел, чтобы он мне рассказал, как умерла Наташа. Но тут в кабинет вошла его дочка, увидела на столе фотографии, видно, все поняла и будто помертвела. Я тогда ушел. А потом, — он вздохнул, — потом я позвонил ему и попросил встретиться со мной. Приказал ему приехать на то место, где стоял сгоревший пансионат. Он проехал через мой КПП, я закрыл шлагбаум и отправился за ним на озеро. Шел под деревьями, видел стоявший на дороге белый «Мерседес». Видел, что Илья стоит у машины. Девчонки там не было. Мне и в голову не могло прийти, что Татурин не один приехал. Подкрался я к нему, с обрезом занял удобный наблюдательный пункт, прицелился. — Михалыч изобразил двумя руками обрез и как он им прицеливался. — Но тут на меня сзади напала эта маленькая чертовка. Не знаю, может, она в кустики отошла, пока они меня ждали. Не знаю! Не профессионально только я тогда сработал, прокололся, не предполагал, что он ее с собой притащит. Настолько уже близок был этот долгожданный миг мести, что все другое пошло побоку. Она колотила меня своими кулачонками по голове, пытаясь отнять у меня обрез. Тогда я схватил ее за голову, — Иван посмотрел на свои руки, — я ведь в разведке служил, Афган прошел, и не только, это был прием необходимой обороны. Часовых мы убирали либо ножом, либо… руками. Не люблю крови. Короче, это было секундным делом, она умерла мгновенно. Мы от Ильи метрах в пятидесяти были, он услышал шум и прибежал, а я скрылся за кустами. Он плакал над ней, потом взял ее на руки, усадил в машину. Сел за руль и включил фары, а я в этот момент вышел и встал перед машиной. Бежал, не сворачивая в сторону. И снова прицелился, но не успел нажать на курок — он нажал на газ первым. Я побежал. Он меня метров триста гнал, гнал, пока мы не выехали на утес. Я сиганул вниз — он за мной, но я сразу на глубину ушел и к утесу успел прижаться, а он на дно. Машина надо мной еще метров двадцать пролетела и носом нырнула. Я видел, как он тонет, но у меня не было никакого желания спасать его. Я выплыл, пошел домой и напился. Наутро хотел пойти в милицию и сдаться, но жизнь рассудила иначе: из подозреваемого я превратился в понятого. Тогда и решил подождать, ведь я еще не узнал всей правды, а хотел знать, как погибла моя Наталка.
— И что, узнал? — спросил Алешка.
— Узнал. После похорон Ильи с дочкой, помнишь, когда Ольга мне лицо расцарапала, вы уехали все, а я позвонил вам на дачу, сказал Павлу, что я от Татурина, что ему, Павлу, срочно необходимо приехать в город, приехать непременно одному. Он меня не узнал, видимо, потому что привык слышать, как я говорю по-деревенски. Невдомек ему было, что я умею разговаривать и по-другому, что я академию закончил. Ну, он уехал, а я к Ольге. Пришел и говорю: мол, успокой ты мою душу, расскажи, как Наталка умерла. Она сначала отнекиваться стала, а потом я ей «ангела» показал и рассказал, где нашел. Ну, тут уж ее понесло, она мне все и выложила. Илюха к Наталке сразу начал приставать, как увидел. Сначала ухаживал, а она ни в какую. Ольга сказала: «Нашла вошь перед кем кобениться». Вот так вот… моя девочка Наталочка для нее вошью была. Ну, короче, получилось у них как-то, подсыпали они ей чего-то. И, видно, Ольга здесь не последнюю роль играла. Она для этого пащенка в доску готова была расшибиться… Короче, день ее рождения они праздновали вместе, там, в этом притоне. Ольга сказала, что спать они ушли вместе, а в полночь амбулатория загорелась непонятно отчего. Ольга в огонь бросилась Илюшеньку своего спасать, обгорела вся, крыша у нее поехала. А Наташа там осталась… У «ангела» цепочка порвалась, Ольга его на полу потом нашла, когда посуду убирала, хотела уничтожить, но Илюха не дал: он его долго таскал на брелке для ключей, а когда ключи отдачи передавал новым хозяевам, снял «ангела» и в камин бросил. Они туда весь мусор сваливали, рассчитывая, что новые хозяева подожгут его и все следы их грешной жизни сгорят. Никто и предположить не мог, что именно я буду чистить этот камин.
Ольга рассказала все это, а потом говорит, что, мол, Павла вызвал к себе Татурин и что Павел привезет его сюда, что они расскажут ему все и что меня ждет страшная смерть, уж Сергей Ильич об этом позаботится, что он достанет меня и из тюрьмы, и из могилы. А я ей ответил, что Павла в город отправил я, что они два старых лакея и давно уже никому не нужны. Тогда она снова накинулась на меня, а у меня опять рефлекс сработал. Две секунды — и все, она и вытянулась. Я положил ее на кровать и стал ждать Павла, а тот, видно, что-то почувствовал, вернулся с остановки. Я увидел его в окно. Решение пришло мгновенно: на комоде лежал его ремень, я сделал из него удавку, а как только он вошел, я ее накинул… Потом подтянул его к ее кровати, привязал, вытер пальчики и ушел. — Иван снова помолчал, будто что-то припоминая, покачал головой. — Там я и потерял свой талисман, потом приходил несколько раз, искал, а нашел его ты, Алешка, и догадался обо всем. Вот и все. Больше мне и рассказывать нечего.
— А как ты двери умудрялся открывать? — спросил Алешка.
Михалыч молча усмехнулся, достал из кармана связку ключей и протянул ее Алешке. Алешка взял ее и сразу узнал свои ключи.
— Ты их на озере потерял, в ту самую ночь. Извини, что не отдал сразу.
Теперь усмехнулся Алешка. Действительно, та ночь была такой, мягко говоря, страшной и мистической, что было не до ключей. Нечистая сила в ту самую короткую ночь в году позабавилась с ним основательно…
Пока Михалыч говорил, Славка не раз выходил из комнаты и возвращался. Он вызвал милицию и позвонил на дачу Корниловых, Алешкиному отцу.
За окном тишину ночи разрезал звук милицейской сирены. К дому подъехал милицейский «уазик». Алешка выглянул на улицу: под светом уличного фонаря виднелись несколько мужских фигур: они двигались к дому.
Первым вошел Леонид Иванович Корнилов, за ним старший следователь областной прокуратуры Кунгурцев.
* * *Зимой поселок Дальняя дача был красив не менее, чем летом. Белые пушистые шапки накрывали раскидистые вечнозеленые лапы сосен. Дорожки аккуратно расчищены, вдоль них с обеих сторон тянулись две лыжни. Одна вела к Круглому озеру, вторая обратно. На самом Круглом был расчищен каток, несколько ребятишек играли там в хоккей. Алешка с Аллой стояли на пологом берегу и наблюдали, как Станислав и Лина катаются с горки на санках.
— Алла, а ведь вы не случайно тогда послали меня в Спасское к отцу Василию.
— Конечно, не случайно, — ответила Алла, кутаясь в огромную пуховую шаль. — Ваня попросил у меня срезать несколько пионов. Я посмеялась и спросила, зачем они ему, не на свидание ли он собрался. А он ответил, что невеста его на Спасском кладбище лежит. Я спросила его, что с ней случилось, а он покачал головой и ответил, что она имела несчастье понравиться одному богатенькому негодяю и тот погубил ее. Но теперь и он со всеми сполна рассчитался, все получили по заслугам, и негодяй, и его пособники. Он так это зло говорил, с ненавистью, что я испугалась. Сопоставила факты, вспомнила все, что мне о гибели Ильи и его несчастной дочки рассказывала ваша мама, и сделала собственные выводы. Я понимала, что в вашем расследовании не хватает именно этого звена, чтобы цепь замкнулась. И послала Ивана в Спасское, зная, что он обязательно пойдет через кладбище, а вас отправила следом. Все остальное довершили ваше воображение и способность чувствовать.
