Анна Малышева - Зеркало смерти
Но дом, казалось, поджигать не собирались. Во всяком случае, никакого огня, кроме электрического, нигде не было видно. Елена Юрьевна волновалась и то приседала, то вставала на цыпочки. Преданный супруг невольно повторял все ее движения, хотя сам ничего не видел и ни о чем не думал – просто следовать за женой во всем давно вошло у него в привычку.
– А потом Наташка с меня спросит, – причитала женщина. – Что делать, а?
– Спать ложиться, – преспокойно заявила Ольга. – И зачем тут стоять? Ну вызвала милицию, и хорошо.
– Они все равно нас разбудят!
– Ну когда разбудят, тогда и встанем.
И ни слова больше не говоря, дочь удалилась в спальню. Мать бросила на нее уничтожающий взгляд, который пропал даром, та все равно не разглядела бы его в темноте.
– Посмотри на эту корову! Мать с ума сходит, а она… Может, теперь и ты сбежишь? – прошипела она мужу.
Сергей Аристархович наотрез отверг такое предположение. Он останется на посту, что бы ни случилось.
– Стоим и смотрим, как дураки! – убивалась женщина, снова прилипая к окну. Ее властность и любовь к порядку жестоко страдали в эти минуты. Она очень хотела вмешаться и остановить безобразие… Но боялась. – Теперь ничего не вижу. Ну почему в доме никого из мужиков нет!
– Я ведь тут, – робко проговорил супруг. Он не мог видеть презрительной улыбки, которая на миг посетила лицо жены. Елена Юрьевна была настолько умна, что никогда не демонстрировала свое превосходство без нужды и не унижала мужа попусту. Именно этим она и завоевала его абсолютную, совершенно безграничную преданность.
– Ленуся, а если нам свет включить? – так же нерешительно предложил Сергей Аристархович. – Может, это их вспугнет?
Та гневно обернулась:
– Жить надоело, что ли? Свет включить! Они увидят и решат, что мы сможем их опознать! А что потом?
– А что? – испугался он.
– Да то, что придут к нам и всех перережут во сне! – На этот раз Сергей Аристархович замолчал надолго. Он понял, что сморозил глупость, и теперь старательно пытался загладить ее молчанием.
– Ну где же милиция, – женщина перешла в кухню и тихонько приоткрыла створку окна. – Ничего не слышу. Наверное, все время следили за Наташкой, дождались, когда уедет, а потом залезли… Я давно чувствовала, что дело неладно… Ох, нехорошее место…
Супруг молчал, как убитый. Он тоже считал, что соседский дом понес слишком много потерь, что люди в нем умирали уж чересчур часто, а зачастую – даже странно. Но все-таки нехорошим местом в полном смысле слова он этот дом не считал. Сергей Аристархович вовсе не был суеверен.
– Позвоню Наташке еще раз, – решила женщина и подняла трубку. Но несколько попыток успехом не увенчались. Она нахмурилась: – Чем они там занимаются? Не могу дозвониться.
– Может, тоже вызывают милицию?
– Дурак!
На этот раз она не выдержала и шепотом обрушила на мужа все, что накипело на душе. Прежде всего Елена Юрьевна сообщила, что вызывать милицию за город, находясь в городе, дело трудное и неблагодарное. Второе – зачем это делать, если Наташа знает, что милиция уже вызвана? И третье – она устала до смерти от глупостей, на которые только и способны члены ее семьи. Бьешься для них, стараешься, а когда доходит до дела – некому помочь, не на кого положиться…
Она бы шептала еще долго – а этот зловещий шепот доводил Сергея Аристарховича до полного оцепенения, он боялся его больше крика – но тут Елена Юрьевна случайно глянула в окно и замолкла, не веря глазам.
– Там погасили свет! – воскликнула она, повысив голос и забыв об осторожности.
Муж тоже бросился к окну. Так и было – теперь дом Лычковых стоял темный и казался необитаемым.
– Тихо, – прошептала женщина, слушая ночную тишину. Шелест ветра, неожиданно налетевшего со стороны реки. Крик лягушек. И ничего больше.
– Ушли, – снова осмелился высказаться Сергей Аристархович, но на этот раз его не одернули. Жена целиком погрузилась в созерцание и подслушивание. Наконец она шевельнулась.
– Кажется, в самом деле, ушли, – пробормотала женщина. – Что теперь делать?
– Ленуся…
– Что Ленуся? – Ее голос снова налился прежней властной силой. – Только и слышу – Ленуся. А когда нужно помочь – тебя нет!
Муж мог бы вполне резонно ответить, что таким поведением он только старается соответствовать жене, но не произнес ни слова. Чем кончались такие диспуты – ему было слишком хорошо известно.
– А милиция не едет, – горестно твердила женщина, вглядываясь в темноту. – Как перемерли все!
Супруг чувствовал, как в воздухе носится какое-то решение, еще не принятое, но уже вполне явственное. И не ошибся.
– Пойдем туда, – наконец заявила Елена Юрьевна. – Не могу я больше ждать. Олька спит?
– Кажется, спит.
– И так всегда, – жаловалась женщина, торопливо повязывая пояс халата. – Не на кого положиться, не на кого! А потом говорят – я то неправильно сделала, я се неверно сказала! Все валят на меня. Сами бы делали и говорили, раз такие умные!
Супруг молча последовал за воительницей. Елена Юрьевна ничем не вооружилась, не обратила внимания даже на топор, по обыкновению стоявший в углу сеней. Но Сергей Аристархович проявил себя дальновидным хозяином, и даже в какой-то мере защитником семьи. Он незаметно прихватил топор и понес его так, чтобы не попадать на глаза супруге. Он полагал, что осторожность еще никому не мешала, хотя втайне и восхищался смелостью жены, которая шла в чужой дом, как на приступ крепости.
Они вошли на участок Лычковых с дороги, через калитку. С первых же шагов Елена Юрьевна начала зычно окликать:
– Эй, кто дома? Кто дома?
Дом молчал. Он по-прежнему смотрел темными слепыми окнами, но распахнутая входная дверь красноречиво свидетельствовала о том, что в нем кто-то побывал. Елена Юрьевна даже не замешкалась на крыльце, а сразу прошла в кухню. Муж побежал за ней. Она не оглядывалась – настолько была уверена, что тыл ей обеспечен. Возможно, женщина догадывалась даже о топоре, тайком припасенном Сергеем Аристарховичем. Между супругами к шестидесяти годам давно установилось безмолвное взаимопонимание. Они знали и любили друг друга больше, чем можно было предположить, глядя со стороны.
– Эй! – все так же властно проговорила Елена Юрьевна, нашаривая выключатель. – Кто тут…
И осеклась. Вспыхнула лампочка, кухня осветилась… Сергей Аристархович тяжело вздохнул, Елена Юрьевна попятилась, едва не свалив мужа с ног.
Разгром был полный.
Женщина остекленевшим взглядом обводила раскрытые дверцы шкафов, рассыпанные по полу крупы и муку, сорванную со стола клеенку, перевернутую и частью перебитую посуду… Посреди кухни валялась опрокинутая табуретка. Сергей Аристархович осторожно поднял ее, поставил и бесшумно присел. Он уже понял, что дело быстро не кончится и не желал мучиться, утруждая распухшие от ревматизма ноги.
– Что же это такое… – растерянно проговорила Елена Юрьевна. Ей случалось иногда терять свой всегдашний апломб, и в такие минуты она изумительно молодела, превращаясь в глазах мужа в ту красивую, статную девушку, чьи голубые глаза смотрели очень нежно, наивно… Но уж никак не властно. Властность пришла потом.
– Ленусь, они что-то искали, – удивительно твердо проговорил Сергей Аристархович. Он обожал такие минуты и был согласен даже на то, чтобы ограбили его собственный дом – только бы увидеть жену такой же, какой он ее некогда полюбил.
– Я вижу, – она по-прежнему потерянно оглядывала кухню.
– Деньги, наверное, – предположил Сергей Аристархович уже менее уверенно.
– Какие деньги! – Она моментально вспылила, и от призрака молоденькой голубоглазой девушки не осталось и следа. – Какие деньги, дурак! Кто хранит деньги в доме, а сам уезжает?! Кто, я тебя спрашиваю?
Сергей Аристархович и глазом не моргнул. Всю эту науку он знал наизусть и потому промолчал.
– Наташка все ценное давно увезла в Москву, – та прохаживалась по кухне, стараясь ничего не трогать. – Разве она бы оставила в доме деньги, нашел богачку! Думай, что говоришь!
И, неожиданно впав в истерику, вытерла набежавшие слезы:
– Почему вокруг меня одни дураки?! Почему?!
Вопрос был риторический. Сергей Аристархович молчал и даже не слишком прислушивался к словам жены.
– Напортачили, а мне отвечать, – жаловалась она неизвестно кому. – Еще и притянут…
– Ленуся, кто тебя притянет?
– Милиция, кто еще. И Наташка поможет. Сумасшедшая, психованная девка….
Слова замерли у нее на губах. Отворив дверь из кухни в соседнюю комнату, Елена Юрьевна заметила там какую-то фигуру, хотела закричать, но крик остался у нее на губах. Она немедленно узнала женщину, которая повернула к ней бледное, какое-то серое лицо.
– Ленуся, что там… – начал было Сергей Аристархович, с готовностью занося топор, но тоже осекся. Жена включила свет, и он все увидел сам.
Библиотекаршу они знали очень хорошо.
