Светлана Алешина - За тех, кто в морге (сборник)
Как только Виталик тронул машину с места, я обернулась к Виктору.
– А ты знаешь, где находится это заведение?
Виктор кивнул.
Виталик, не отрывая глаз от дороги, тоже ответил на мой вопрос:
– А кто же этого не знает? Практически все отечественные цветочки от них. Сам хотел завязаться с этим совхозом, но у них своя розничная сеть. А руководит ею какая-то родня директора. Сволочи!..
Воспользовавшись моментом, я решилась порасспросить Виталика про его семью.
– А если честно, Виталик, ваша сестра Надежда стала аспиранткой благодаря дедушке или она такая способная?
Виталик хмыкнул:
– Не знаю насчет способностей, не могу сказать, мне самому вся эта древность неинтересна… Но я вспомнил один разговорчик. Как-то я спросил у Надьки, зачем она вообще идет в универ, если в торговле можно больше бабок накосить. Знаете, что она мне ответила?
– И что же? – осторожно спросила я.
– Она сказала, что с высшим образованием будет котироваться по высшему разряду. Представляете, какой загон? Умора!
Я промолчала, но Виталика, видимо, прорвало, и всю дорогу до выезда из города он, не закрывая рта, все рассказывал, какая дура его сестра. И чем дольше я его слушала, тем негативнее складывалось мое мнение о нем самом.
Правильно сказал кто-то из древних: скажи мне что-нибудь, чтобы я смог тебя увидеть.
Теперь Виталика я «видела» гораздо лучше, чем во все наши предыдущие встречи.
Мы продолжали ехать с большой скоростью. Только перед КП Виталик немного сбавил обороты, но, повернув в сторону цветочного хозяйства, снова погнал по свежезапорошенной дороге, легко управляя своим «Мерседесом».
После двадцати минут такой гонки справа показались длинные теплицы совхоза.
– И где же искать этого сторожа? – пробормотал Виталик, сворачивая вправо на грунтовую дорогу.
– Мне кажется, сначала нужно найти ворота, – предположила я. – Рядом с воротами он и должен ошиваться. Или сидеть в засаде.
– В засаде? – переспросил Виталик и плавно сбросил скорость до сорока километров.
Мысль о засаде ему, как видно, совсем не понравилась.
Виталик нахмурился, втянул голову в плечи и начал, нервно вращая головой, посматривать в разные стороны.
Дорожка, по которой мы ехали, весьма логично закончилась ожидаемыми воротами, сваренными из труб. Переплетение этих труб создавало прихотливый рисунок в виде комбинации квадратиков и ромбиков. Классическое творение деревенского сварщика, занявшегося самостоятельным творчеством.
Виталик подвел машину к воротам и, развернув, остановился.
– А зачем развернул? – спросила я. – Ты же не знаешь, куда нужно. Может быть, за ворота придется въезжать?
– Сама же про засаду говорила, – покосился на меня Виталик. – Вот я и приготовился на случай драпа.
– Чего? – не поняла я.
– Ну удрать чтобы, – пояснил Виталик и, откинувшись назад на сиденье, непоколебимо выпустил вперед пузо:
– Кто пойдет искать сторожа? Я ведь за рулем…
Виктор открыл дверцу и быстро вышел.
Я посмотрела через стекло, как он, ссутулившись от пронизывающего ветра, прошелся взад-вперед перед воротами, и не выдержала.
Нажав на ручку дверки, я распахнула ее и тоже вышла на свежий воздух.
Виталик что-то крикнул мне, но я не расслышала, да и не собиралась с ним разговаривать: он же за рулем, зачем лишний раз отвлекать человека?
Я захлопнула дверцу и подошла к Виктору.
– Никого? – спросила я, хотя сама это понимала и видела.
Виктор качнул головой и подошел впритык к воротам, рассматривая их как препятствие весьма незначительное.
Я уже открыла было рот, чтобы высказать свое отношение к этому ненужному делу – что мы, дети, что ли, чтобы лазить по заборам, да и плащ жалко, – как вдруг из-за ворот от раскидистой сосны, растущей у первого же сектора забора, послышался громкий голос:
– Ну и чего вам надо, а?
Я вздрогнула от неожиданности и, как на привидение, посмотрела на невысокого мужчину в длиннющем тулупе, выскочившего, как мне показалось, прямо из темноты.
В руках у мужчины было ружье.
– Ну чего молчите? Зачем явились на ночь глядя?
Эти слова вывели меня из ступора, в котором я находилась, будто стала свидетелем появления привидения.
– Здравствуйте! – произнесла я самым милым голосом, на который была только способна. – Вы здешний сторож?
Вопрос был, конечно же, идиотским, и, если бы этот папаша обладал чувством юмора, он бы ответил что-нибудь в том же роде, что нет, мол, он не здешний сторож, а здешний дежурный маньяк, но папаша к юмору имел собственное отношение.
– А ты не видишь, что ли? Или думаешь, я здесь ради собственного удовольствия сопли морожу? Работа у меня такая, да! Ну, чего надо?
– Вам привет от Саши, – сказала я, – того самого, что вам жильцов в дом организовал. Забыла, как вас зовут… Петрович или Иваныч…
– А-а, от Сашки вы, значит, – заметно успокоился папаша. – Так я Григорьич, а не Петрович… А то смотрю, мужик какой-то вышел из машины, я и решил посмотреть, какого хрена ему надо, а тут ты появилась, ну значит, думаю, не бандиты. Ты ведь не бандитка, девка?
– Нет, папашка, я их атаманша, – не выдержала я. – Так как же мне ваших жильцов найти?
– А что их искать-то? Они в доме были, с час назад только уехали, я видел.
Это было неприятным известием.
Я опешила, но потом, прокрутив фразу сторожа в голове, еще раз переспросила:
– Как же это так: и в доме, и уехали?
– А так, ты что, не понимаешь, что ли? – прикрикнул сторож, досадуя на вечную женскую бестолковость. – Жить-то они живут, но сейчас уехали куда-то, я видел, как их машина пошла в город.
Я перевела дух. Это известие означало, что уехали не навсегда и не все, а кто-то и остался. Но в любом случае их теперь в доме стало меньше как минимум на одного: кто-то же должен был управлять машиной, и я, недолго думая, тут же отреагировала:
– Да не все они уехали, не все, я точно знаю! Они меня ждут. Как проехать к дому?
Сторож помялся, закинул ружье на плечо и на всякий случай, не подходя близко к воротам, помахал рукой в сторону трассы:
– А вот вернетесь на дорогу-то, и почти напротив, почти вот ровно напротив меня будет еще одна дорожка, по ней езжайте, и через триста метров увидите. Один мой домишко там стоит. Один, под новой крышей. Правда, сейчас темно, – сторож почесал нос в задумчивости, – не видно будет, как крыша блестит. Она новая у меня, – повторил он еще раз, словно блеск его крыши был именно тем вечно недостающим компонентом к моему счастью.
Я быстро поблагодарила скучающего аборигена и позвала Виктора обратно в машину.
– Ну что там? – лениво поинтересовался у нас Виталик. – Двери быстрей закрывайте, мороз на дворе, не май месяц…
– Поехали отсюда, потом покажу куда, – скомандовала я.
Замечание Виталика про мороз, с которым мы с Виктором некоторым образом уже познакомились, сильно задело меня, но я решила пока промолчать.
Зная свой характер, я уже точно понимала, что это «пока» не затянется дольше возвращения в город.
Найдем мы сейчас Маринку или нет, но пусть Виталик услышит от меня несколько неприятных слов. Гарантирую.
Виталик вывел свой «Мерседес» обратно на дорогу, и тут я, найдя указанную сторожем дорожку, приказала ехать по ней, выключив фары.
На самом деле я думала, что если кто-то и уехал из дома, то почти наверняка кто-то в нем и остался.
Виталик послушался, но выдержал с полминуты, не больше.
– Да я здесь всю машину поуродую! – вскричал он и включил фары.
Я тут же нагнулась вперед и, нажав кнопку на панели, выключила их.
– Останавливай свой тарантас! – рявкнула я. – И, вообще, можешь уезжать домой! Мы с Виктором пойдем пешком!
Я, конечно, немного погорячилась, но мне казалось, что Виталик не уедет.
Он остановился, мы с Виктором вышли, но вскоре я услыхала сзади мелодичное чириканье, означающее, что Виталик поставил машину на сигнализацию, и последующее за этим прерывистое сопение и пыхтение сзади сообщило мне, что трепетный Маринкин Ромео догоняет нас, стараясь изо всех сил.
– Ну вы… ых-ох-уф! – пропыхтел Виталик, хватая меня за руку. – Не так быстро, тут темно… не видно, куда… уфх… ноги ставить.
Я решила проявить свое, данное мне от природы, чувство великодушия и затормозила движение, тем более что сразу же из-за легкого поворота направо перед нами вырос темный силуэт одноэтажного дома, одно из окон которого было освещено.
Дом был окружен невысоким деревянным заборчиком.
Почти сразу же, как только я увидела дом, откуда-то из-за заборчика залаяла собака, судя по голосу, мерзючая шавка, из тех, что могут лаять, не переставая, часами.
– Скройтесь! – громким шепотом приказала я.
Виталик открыл рот, собираясь что-то произнести, но Виктор резко дернул его за руку и сделал подножку, подставив свою вторую руку для страховки.
Очень аккуратно Виталик разлегся на дороге и даже сказать ничего не успел. Возможно, что сразу после «положения» тела Виктор еще этому телу и рот прикрыл. Не знаю, не видела, но факт, что Виталик не произнес ни звука.
