Наталья Александрова - Дом призрака
– Николай Иваныч, да вы нас внутрь-то пустите, – лебезила Эльвира, – холодно снаружи, ветер… мне вам только пару слов сказать нужно…
Замок щелкнул, и дверь открылась.
Женщины оказались в просторном, аккуратно отделанном холле, вверх вела широкая лестница. Сбоку от лестницы находилась дверь в комнатку консьержа. Сам консьерж стоял на пороге – крупный вальяжный мужчина лет семидесяти с густой седой шевелюрой. Одет он был по-домашнему – в свободные тренировочные штаны и теплый свитер ручной вязки.
– Эльвира Васильевна, дорогая моя женщина! – проговорил он страдальческим голосом. – Вы же меня знаете, я для вас готов всегда и все, но он, хозяин, не велел никого впускать!
– Так мы же ничего там не тронем! – затараторила Эльвира. – Мы только посмотрим и тут же уйдем! Он ничего и не узнает! Мы буквально на минуточку зайдем…
– Эльвира Васильевна, я бы всей душой, но вы же знаете…
Риелторша подошла к консьержу вплотную и что-то зашептала ему на ухо. Лицо мужчины начало незаметно меняться – сначала на нем проступило сомнение, потом интерес. В это время Эльвира что-то достала из своего портфельчика и взмахнула рукой. Надежде послышался звук, который ни с чем нельзя спутать, – шорох денег.
Консьерж кивнул, лицо его посветлело.
– Вот что, – сказал он решительно, – мне тут нужно в подвал спуститься, краны там проверить, я вернусь – и мы еще поговорим…
С этими словами он направился к небольшой двери по другую сторону лестницы и скрылся за ней.
– И долго нам придется ждать? – поинтересовалась Надежда.
– Ждать? Зачем ждать? – Эльвира Васильевна взглянула на нее с удивлением. – Вот ждать нам как раз не нужно!
Она подошла к каморке консьержа и сняла висевшую на гвозде связку ключей.
– Как же так… – начала Надежда, но Дина шикнула на нее, а затем пояснила вполголоса:
– Консьерж нас пустить не может, но он сделает вид, что ничего не заметил…
– А-а! – протянула Надежда, до которой все наконец дошло.
Вот так вот, надейся на этих консьержей, правильно жильцы в их подъезде отказались, когда управдом предлагал поставить внизу будочку. Надежда тогда рассердилась на Антонину, которая протестовала больше всех, а теперь подумала, что та была права. Антонина сама за подъездом присматривает, и денег за это не берет, за идею, в общем, работает…
– Ну, пойдемте скорее! – поторопила их Эльвира Васильевна.
Они поднялись на второй этаж и подошли к двери квартиры.
Эльвира Васильевна нашла на связке нужный ключ и открыла дверь.
– Ну вот, дорогие мои, смотрите, что хотите! – затараторила она бодрым жизнерадостным голосом. – Квартира очень хорошая, просто блеск! Пять комнат, и комнаты большие, сами видите, потолки высоченные… ремонт везде сделан, хоть сейчас въезжай! Раньше-то тут клетушки были отгороженные, а теперь все вернулось, так сказать, на круги своя, такая квартира изначально была, как дом построили в девятнадцатом веке.
Они переходили из комнаты в комнату. Надежда осматривалась по сторонам, пытаясь узнать место, изображенное на черно-белой фотографии, которую она нашла в квартире покойной Валентины Тапанайнен. Ей хотелось достать фотографию, чтобы сравнить ее с комнатами, но она не хотела делать это при Эльвире Васильевне, чтобы не выдать той своих истинных мотивов.
– Видите, и печи тут есть, и все в полном порядке, можно топить! – продолжала Эльвира расхваливать квартиру. – Современное отопление, само собой, тоже имеется, а печи уж так, для уюта… красивые печи, облицовка настоящая, старинная…
– А камин здесь есть? – осведомилась Надежда Николаевна, перебив риелторшу.
– А как же, конечно, есть! – оживилась та. – Хороший камин, действующий! Какая же квартира без камина!
Она открыла очередную дверь и вошла в большую светлую комнату.
Здесь действительно был хорошо сохранившийся камин с красивой облицовкой из черного полированного гранита. Но даже при беглом взгляде на него Надежда поняла, что это – не тот камин, что был на фотографии: другая облицовка, другие пропорции. Самое же главное, что окно было расположено слева от камина, а на фотографии оно было справа. Если облицовку камина могли изменить во время ремонта, то уж окно никак не могло переместиться…
– Это единственный камин в квартире? – уточнила Надежда.
– А что – одного тебе мало? – Эльвира Васильевна взглянула на Надежду удивленно и неодобрительно – мол, какого тебе еще рожна? Затем перевела взгляд на Дину, пытаясь понять, что та думает по поводу камина и кто из двух женщин имеет большее влияние на жену таинственного шведского миллионера.
Надежда прикрыла глаза, вспоминая внешний вид дома.
Перед ней возникло солидное каменное здание с высокой, сильно скошенной крышей, характерной для архитектуры северного модерна. На этой крыше были видны четыре или пять дымовых труб… Четыре или пять?
Надежда плотнее зажмурила глаза, чтобы отчетливее разглядеть мысленную картинку. Труб было пять.
Надежда еще раз мысленно прошлась по квартире. В ней было пять комнат, и она занимала весь этаж. Значит, в каждой комнате должна быть либо печь, либо камин. Однако, насколько помнила Надежда, в одной из комнат ничего подобного не было…
– Надя, тебе что, нехорошо? – озабоченно спросила Дина, увидев, что Надежда стоит с закрытыми глазами.
– Ничего, голова немножко закружилась, – отозвалась Надежда, открыв глаза, – Вы пока посмотрите другие квартиры, а я вас догоню…
Дина удивленно взглянула на нее. Надежда перехватила ее взгляд и чуть заметно подмигнула.
Дина удивленно подняла брови, затем повернулась к риелторше и проговорила:
– Ну что ж, квартира очень хорошая, теперь давайте остальные осмотрим. Они ведь весь дом хотят купить…
– Осмотрим, осмотрим! – закивала Эльвира Васильевна. – А подруга твоя что ж?
– Я передохну немножко и догоню вас! – Надежда опустилась на стул с гнутыми ножками.
– Ну ладно… – проговорила Эльвира не слишком довольным голосом и вместе с Диной вышла на лестничную площадку.
Едва дверь за ними закрылась, Надежда вскочила и обежала квартиру.
Она нашла единственную комнату, в которой не было печи или камина, остановилась в дверях и достала из кармана фотографию. Сравнив фотографию с комнатой, поняла, что комната – та самая: такие же пропорции, такое же окно, расположенное справа от входа. Только камина не было.
Надежда еще раз взглянула на фотографию, перевела взгляд на стену. В том месте, где на фотографии был камин, штукатурка немного отличалась по цвету, а когда Надежда пригляделась к ней внимательнее, то заметила проступающую сквозь нее кирпичную кладку.
– Ага! – проговорила она удовлетворенно. – Видимо, камин заложили кирпичами…
Она подошла к стене и ощупала ее. Да, под штукатуркой была кирпичная кладка.
На старой фотографии вся стена вокруг камина была тоже выложена кирпичом, а потом камин заложили и всю стену поверх кирпичной кладки заштукатурили. Однако при боковом освещении можно было найти границу между старой кладкой и новой.
Надежда достала свой телефон и нашла в нем фотографии документов из ветеринарной клиники, увеличила их и прочитала: «Следует отсчитать четыре кирпича по левую руку от шифра и также четыре кирпича по правую руку. Отсчитавши, сколько сказано, следует разом нажать на оные кирпичи. Если строго соблюдена будет синхронность, откроется скважина, куда надобно поместить первоначальный символ, после чего останется только открыть хранилище…»
– Где же тут был шифр… – пробормотала она, снова сверяясь с фотографией.
Шифр, то есть три латинские буквы, украшавшие камин, должен был находиться на верхней границе между старой и новой кладкой. Кирпичи, о которых шла речь, это кирпичи старой кладки, расположенные по бокам камина…
Надежда на ощупь нашла верхний край новой кладки, достала из сумочки тюбик губной помады и обвела контуры заложенного камина, отметив крестом место, где прежде находился шифр. Теперь все стало гораздо нагляднее.
«Следует отсчитать четыре кирпича по левую руку от шифра…»
Надежда отсчитала четыре кирпича старой кладки, пометила четвертый кирпич помадой. Затем сделала то же самое по правую руку от шифра.
«Отсчитавши, сколько сказано, следует разом нажать на оные кирпичи…»
Надежда перевела дыхание, секунду помедлила и нажала на оба отмеченных кирпича.
Она сама не знала, чего ждала, но не произошло ровным счетом ничего.
Перечитала документ в телефоне.
«Если строго соблюдена будет синхронность, откроется скважина…»
Может быть, она не смогла строго соблюсти эту чертову синхронность?
Надежда снова перевела дыхание и снова нажала на кирпичи, помеченные губной помадой. При этом постаралась нажать на них строго одновременно…
И снова ничего.
«А ты чего ждала? – проговорил ее внутренний голос. – Думала, этот тайник дожидается тебя целый век? Да наверняка там все давно проржавело и пришло в негодность, если этот тайник вообще когда-то был, а не выдуман каким-то шутником!»
